Время от времени Ельцин специально устраивал соратникам проверки на вшивость.
«Вот такой преемник мне и нужен, – доверительно говорил он очередному фавориту, любовно оглаживая его по плечу. – Вы готовы… ежели чего…»
Если наивный
Несколько раз он даже изображал приступы, хватался за сердце, начинал хрипеть.
«Болит, понимашь, сердце… в любую минуту могу умереть… на кого оставить Россию?»
От реакции
МЕДИЦИНСКИЙ ДИАГНОЗ
Возникновение истерического симптома обычно происходит в экстремальных ситуациях и нередко сопровождается бурным и демонстративным выражением чувств, обычно неадекватным силе психогенного раздражителя.
Несмотря на смену флага и герба, нравы в Кремле остались теми же, какими были и при советах, и при царях: истинная Византия. Чиновники сбивались в коалиции, интриговали друг против друга, наушничали и ябедничали. Помню, как даже в те былинные еще годы кремлевские сановники – не клерки какие-нибудь, а фигуры первого порядка – выходили в коридор, чтобы поделиться секретами. Сергей Филатов – так тот прямо говорил, что все кабинеты в Кремле и на Старой площади прослушиваются.
Но такое положение дел Ельцина очень устраивало: Византия же! Разделяй и властвуй!
Кадровая свистопляска достигла при Ельцине невиданных, головокружительных оборотов.
За восемь с половиной лет он успел сменить девять министров финансов, восемь руководителей госбезопасности, семь министров экономики. Получается: в среднем по министру – за год.
В ведомствах не успевали даже – ладно к новым руководителям привыкнуть – вовремя таблички на дверях менять и обновлять справочники.
«Ельцин сдавал всех и всегда, – скажет потом в сердцах его несостоявшийся
Большинство министров, которых я знаю, о своих отставках узнавали исключительно по радио; при такой политике – какая уж к черту работа.[41]
На втором
В 1998 и 1999 годах Ельцин поставил непревзойденный мировой рекорд: ежегодно он отправлял в отставку по два кабинета министров.
И не то чтоб премьеры не справлялись со своей работой, вовсе нет. Причина отставок была до банальности примитивна: как только Ельцину начинало казаться, что очередной премьер становится самостоятельной фигурой и – о ужас! – покушается на его популярность, он мгновенно багровел и хватался за
Так было с Черномырдиным, которого безо всяких объяснений уволили в марте 1998 года, а потом после дефолта, спохватившись, принялись возвращать обратно, ан поздно: тут уж взбеленилась Дума; премьер-министр все-таки – не беспородный Бобик: утром выставили за дверь, вечером – поманили сосиской.
Потом был
Степашин – это вообще отдельная песня: хоть и объявили его уже преемником, но продержался он меньше всех – ровно 82 дня, ибо возложенных ожиданий оправдать не сумел. Отказался, например, начинать кампанию против «Мост-Медиа», не назначал рекомендованных ему семьей министров, огрызался на Березовского.
«Мы с вами остаемся в одной команде», – ласково сказал ему на прощание Ельцин. Больше они никогда не встречались…
Большинство этих увольнений проходило в худших коммунальных традициях: с выбрасыванием вещей и отключением телефонов. (Лебедя вообще едва не арестовали – боялись, что он увезет со Старой площади свои архивы.)
Причем Ельцин не только вычеркивал изгнанников из памяти и сердца, но и запрещал общаться с ними другим.
Глава кремлевской администрации Сергей Филатов вспоминал, например, как президент выговаривал ему за дружбу с Бурбулисом и Степашиным: «Перестаньте с ним дружить, если хотите остаться в нашей команде».
Впрочем, сам Филатов очень скоро получил возможность на собственной шкуре ощутить знаменитое кремлевское великодушие.
В январе 1996 года, после того как сняли его с должности, Филатов позвонил Илюшину, первому помощнику Ельцина: «Я поеду на десять дней в Железноводск, можно бумаги мои из кабинета пока не выкидывать?»
«Ну что вы, Сергей Александрович. Все будет по-человечески. Отдыхайте, я прослежу».
Филатов прослезился аж. Но едва отправил он вещи в аэропорт, как раздался звонок: люди Егорова, нового
…Егорова тоже уберут уже через полгода. Илюшина – месяцем позже. Первого помощника не спасла даже многолетняя близость: с Ельциным он работал еще в Свердловске и в МГК.
