Эти требования были воплощены зодчими. Все здания отличались легкостью, поразительным изяществом, величием и простотой. За время постройки Фатехпура Акбар успел покорить Мальву и Раджпутану, Парват и Гуджарат. Большинство побед он относил за счет магических свойств своего талисмана.

Увидев новый город, царь царей остался доволен: его мечта воплотилась в явь. Три дня пировал падишах.

За это время воду для омовения и питья носили на гору из колодца, расположенного у ее подножия.

Но фонтаны, в которые наливали воду, высыхали с поразительной быстротой. Каменные здания под палящими лучами солнца накалялись, как жаровни. Попытка посадить деревья ни к чему не привела. Они мгновенно сохли, как цветы в безводной пустыне. Только теперь Акбар осознал свою ошибку в выборе места для города Фатехпура.

— Пусть здесь живут люди! — приказал Акбар. — Воду им будут носить из колодца рабы и пленные.

Самолюбивый властелин больше всего опасался, что слух о Мертвом городе пойдет по стране и перекатится в другие страны, туда, где за Аравийским морем и Османским заливом была сказочная страна с прославленными городами Ширазом, Исфаханом, Керманом и Тегераном, с холодными ключами и прозрачной ледяной водой. Слава о Персии и богатствах ее шаха раздражала властолюбивого Акбара.

Каково же было его возмущение, когда он узнал, что один из персидских путешественников от имени шаха предлагал весьма выгодные условия индийским зодчим для постройки ими такой же, как в его новом городе, мечети на одной из площадей Тегерана. Нет, этому не бывать!

Акбар приказал отрубить головы всем зодчим и строителям Фатехпура. Всю ночь на главной площади Мертвого города продолжалась казнь, а на утро, когда первый луч солнца упал на каменные плиты, они были кроваво-красными, как рубин Великого Могола Акбара, покорителя бескрайних просторов Индии — от Гималаев до Индийского океана.

К сожаленью, это уже не легенда, а история.

После смерти Акбара жители безводного Мертвого города покинули его. Придворные и приближенные Великого Могола похоронили Акбара с почестями неподалеку от Агры в местечке Сикандр, в четырехэтажной гробнице. И над саркофагом вмонтировали в мраморную стену знаменитый алмаз 'Коинур', что в переводе с хинди означает 'гора света'.

С появлением в Индии англичан один из шотландских солдат штыком выбил из стены камень. После некоторого блуждания по рукам 'Коинур' был отправлен в Англию.

Там 'гору света' раскололи на две равные части и одну половину вправили в английскую корону, вторую передали в Британский музей. Что касается знаменитого рубина Великого Могола, то после похода в Индию в 1737 году шаха Надира камень этот вместе с другими драгоценностями попал в руки персидского шаха и был увезен в Тегеран. Его поместили в одной из бронзовых кладовых, рядом с 175 — каратным рубином Бахадур-шаха.

Прошло несколько веков. Уже не восточные владыки, а западно-европейские буржуа накапливали в своих сейфах драгоценности. Спрос на рубины по-прежнему превышал предложения. Человеческая мысль искала новые пути, и вот весной 1881 года в парижское центральное Бюро изобретений и открытий вошел скромно одетый человек среднего возраста. Назвав себя химиком — изобретателем Вернейлем, он попросил нотариуса принять и зарегистрировать пакет с пятью сургучными печатями, на которых рельефно выделялся сфинкс, точно такой же, как на сердоликовом интальо в перстне неизвестного. На конверте, помимо фамилии автора — изобретателя, было написано:

'Вскрыть через десять лет'. Получив квитанцию, клиент вышел из конторы и, не обращая внимания на свободные ландо, пешком направился в сторону одной из окраин Парижа.

Что находилось внутри конверта и какую цель преследовал загадочной надписью странный посетитель, не могли решить ни нотариус, ни клерки, ни маклеры Бюро. Все их предположения были далеки от истины.

Пока в центральном Бюро изобретений и открытий шел обмен мнениями по поводу предполагаемого содержания пакета, в маленьком провинциальном городке Сарсель, расположенном неподалеку от Парижа, в мансарде на одной из тихих улиц шла сложная и кропотливая работа. Трое друзей химика — изобретателя Вернейля устанавливали в наспех сконструированной лаборатории 'Александер' цилиндрическую печь, могущую расплавить окись алюминия для последующего изготовления из нее искусственных рубинов, не отличающихся от настоящих ни твердостью, ни удельным весом. Тут же испытывался станок для огранки камней. Но первые опыты, как это часто бывает, не дали желаемых результатов. Расплавленная огненно- красная масса, накапливающаяся в форме леденца на тонком стерженьке, при неравномерном остывании лопалась и разлеталась на мелкие кусочки. Чтобы добиться медленного, равномерного остывания добытой массы корунда, понадобилось несколько месяцев упорной работы. Наконец дефект был устранен, и появились первые искусственные рубины, неотличимые от настоящих. Они имели такой же удельный вес и ту же твердость (по шкале Мооса — 9). Плавленые рубины здесь же ошлифовывали ступенчатой, или бриллиантовой, огранкой, обычно применявшейся при обработке цветных драгоценных камней. Но у помощников изобретателя возникли новые проблемы: какие лучше изготовлять камни для сбыта — мелкие или десятикаратники? Сколько корундов в месяц выпускать на продажу, чтобы не поколебать рыночной цены на рубины? В каких странах сбывать их? Было обращено должное внимание на то, что крупные корунды редко встречаются в природе без каких бы то ни было изъянов и что чистые цейлонские или индийские десятикаратники можно увидеть только в коронах королей, раджей, султанов и шахов. В общем, действовать надо было весьма осторожно и продуманно, чтобы и впредь сбывать поддельные камни как настоящие. Для этого, помимо всего прочего, требовалось время. Вот почему на конверте была надпись: 'Вскрыть через десять лет'. Надпись эта гарантировала изобретателю приоритет. Если бы кто-либо теперь сделал аналогичное открытие, то право первооткрывателя осталось бы за Вернейлем, сдавшим конверт за пятью печатями.

Наконец все детали по сбыту фальсифицированных камней были тщательно продуманы и помощники изобретателя разъехались по странам Востока. В Стамбуле, Тегеране, Багдаде и Дамаске торговцы крупнейших фирм, старые ювелиры начали обхаживать 'знатных купцов'. Их приглашали в гости, в духаны, кормили изысканными блюдами и поили старыми дедовскими винами. Каждый из покупателей драгоценных камней старался понравиться 'купцу', чтобы выторговать у него одну-две тысячи туманов, лир или динаров. Иногда это удавалось, и тогда хозяин провожал гостя с музыкой и всевозможными почестями.

Продав поддельные рубины как настоящие, 'купцы' вернулись в Париж с солидной суммой денег. К следующей поездке была изготовлена партия крупных камней со специально созданными дефектами. Это была сложная ювелирная работа: частично просверливался 'корунд' и в образовавшуюся дырочку вкрапливался кусочек антрацита или кристаллик какой-либо иной рудной породы. Затем отверстие заливалось той же изготовленной в цилиндрической печи кроваво-красной массой и тщательно зашлифовывалось. Этот способ продажи 'дефектных камней' оказался самым надежным: он не вызывал никаких сомнений у опытных покупателей самоцветов.

Через несколько лет не только восточные рынки, но и европейские, были наводнены плавлеными рубинами, ничем не отличающимися от индийских, бирманских и цейлонских корундов. В этой афере Вернейль участия не принимал. Он лишь саркастически улыбался и снисходительно относился к забавным авантюрам своих помощников.

В конце концов цена рубинов на европейских и азиатских биржах дрогнула и покатилась вниз. Теперь второе почетное место среди драгоценных камней занял изумруд. Этот прекрасный зеленый самоцвет всегда высоко котировался в Англии и Скандинавских странах. На рубин же благодаря его дешевизне обратила внимание техническая промышленность, и в первую очередь часовые фирмы того времени: 'Брегет', 'Денис Блондель' и 'Луи Одемар'. Вскоре в продаже появились первые часы с механизмами на рубиновых камнях, усовершенствованные аптекарские весы и другие точные приборы.