другие предметы высокохудожественной ювелирной работы, переплавлял их в слитки и продавал, а керамику и бронзу сдавал в Археологическое общество, полагая, что незолотые вещи стоят дешевле…

В доисторические времена железо стоило дороже меди, серебра, бронзы и золота. Дело в том, что железную руду не находили, как например, медный колчедан или золотой песок, на поверхности земли, а специально добывали. Да и плавилась железная руда при значительно большей температуре, чем остальные металлы. Правда, древние люди пользовались и метеоритным железом, которое называли небесным камнем. Шло оно на изготовление кинжалов, мечей, наконечников для стрел. Это были небольшие, удобные для ковки куски металла, и ценились они не только за свою твердость, но и за их чудодейственные свойства: по поверью, как упавшие с неба, они должны были приносить нашим предкам победу в сражениях и удачу в охоте. Находили метеоритное железо в мизерном количестве…

У народов Африки есть миф о том, как железо спасло человечество от гибели. Легенду эту можно услышать в Нигере, Дагомее и на Берегу Слоновой Кости.

В те далекие времена, когда люди Бенина начали изготовлять из железа наконечники для стрел, щиты, мечи и топоры, возмущенное божество, охранявшее этот металл, решило отомстить людям, осмелившимся похитить у него сокровище.

В праздничные дни на высокий холм Окедо, где собиралась молодежь, спускалась темная лохматая туча. Она обволакивала холм и поглощала юношей и девушек, а затем подымалась высоко в небо, бросала в море похищенных ею людей. Многие храбрецы из племен Иоруба и Бенина пытались убить чудовище. Они стреляли в тучу стрелами с наконечниками, отравленными змеиным ядом, но острые стрелы проходили сквозь нее, словно верблюды сквозь городские ворота, и исчезали бесследно. Некоторые отважные юноши пытались заарканить чудовище, но лассо соскальзывало с лохматой тучи, как ножной браслет с ныряющей в море женщины.

Долгое время никто не мог осилить чудовище. Но вот однажды в праздничный день на холм Окедо вышел для единоборства с ним храбрый игун еронмвон — королевский кузнец — по имени Эвиан. Он разжег на вершине холма костер, положил в него железный молот, а сам спрятался под шкурой убитого им носорога.

В полдень над Окедо появилась зловещая туча. Заметив спрятавшегося кузнеца, чудовище раскрыло свою темную пасть. Эвиан выскочил из засады, схватил раскаленный добела молот и швырнул его в пасть чудовища. Лохматая туча со стоном взмыла к небу, разбрызгивая по холму огненные молнии, и уже больше никогда не возвращалась на африканскую землю.

Так человек отнял у божества свое право на железо, из которого были выкованы лемех хлебопашца, молот кузнеца и щит воина. Началась новая эра в развитии человечества, но ни железо, ни медь, ни бронза не смог ли вытеснить камень из обихода наших предков.

Камень давал людям огонь, камнем точили мечи и плуги, из камня строили дворцы, храмы, саркофаги. Он и в наши дни является замечательным, непревзойденным строительно-декоративным материалом.

На Украине в течение последних десятилетий были открыты ценнейшие кладовые и погреба со строительными, декоративными, полудрагоценными и драгоценными камнями. На Волыни, в Закарпатье, в Крыму и на Житомирщине оказались не только граниты и лабрадориты всевозможных цветов, но также яшма и мрамор, дымчатый кварц, золотистый и голубой топаз, опал, янтарь и драгоценные аквамарин и изумруд. При сооружении памятника В. И. Ленину в Киеве были использованы головинские лабрадориты и жежелевские граниты. Памятник Т. Г. Шевченко в Харькове сооружен из турчинских и головинских лабрадоритов. Станции Киевского метрополитена 'Арсенальная', 'Вокзальная' и 'Университетская' облицованы закарпатским мрамором. По своему качеству закарпатский мрамор вполне пригоден не только на архитектурные декоративно поделочные работы, но и на барельефы и скульптурные изваяния. Некоторые поделочные камни Украины по своим качествам и красоте не уступают прославленным камням Урала, Финляндии, Лабрадора.

Всем известно, что прежде, чем приступить к созданию Мавзолея Ленина, строителям были предложены геологами сотни замечательных поделочно-декоративных камней, которыми столь богата наша необъятная Родина. Среди них были: узорчатая орская яшма, переливчатый уральский орлец, пятнистый халцедон и бледно — зеленый нефрит из Восточной Сибири. Были тут и замечательные граниты Ильменских гор, а также прекрасный темно — серый и розовый с прожилками грузинский мрамор. Среди всех образцов выделялся своей скромностью и величием украинский почти черный с синими искорками лабрадорит и строгий красный гранит Житомирщины. На этих двух камнях и остановились архитекторы. Стены Мавзолея были облицованы массивными плитами темно красного гранита из Лезниковского карьера, а на траурный пояс пошел полированный черный лабрадорит из села Турчинки Черняховского района Житомирской области. Итак, Мавзолей Ильича целиком создан из украинских поделочно-декоративных камней: благородный украинский гранит будет вечно охранять покой Владимира Ильича Ленина. Украина богата не только декоративно — облицовочными, но и драгоценными камнями. Ее изумруды, золотистые и голубые топазы, дымчатые кварцы и полуопалы по своим качествам не уступают уральским самоцветам. О бесценном волынском изумруде, о талантливом юноше по имени Олесь рассказывается в одной из народных легенд…

Жил этот юноша в Карпатах. Еще мальчиком увлекся он резьбой по дереву. Сперва помогал своему деду куски корней, стволов и веток бука вырезать, а через год — другой начал сам ковши и жбаны с головами лебедей да оленей длиннорогих мастерить. Нравилось юноше, как под ножом дерево оживает, как птицы и звери с блюд и чаш на него, будто настоящие, глядят. А однажды вырезал Олесь орла с распростертыми крыльями и все перья и когти так мастерски выделал, что сам дед похвалил юношу и назвал его мастером. Иногда отец Олеся отвозил резные вещички на базар вместе с возом сена или хвороста, только платили крестьяне за деревянную утварь гроши, как бы хорошо она ни была сделана. Поэтому резьбой по дереву на Украине в основном занимались старики и подростки: искусство резчиков считалось больше забавой, нежели искусством. Вот почему, повзрослев, юноши оставляли работу скульпторов художников и превращались в хлебопашцев, косарей, сплавщиков леса и кузнецов. Лишь в преклонном возрасте они снова возвращались к своим заржавленным резцам и полуистлевшим чуркам.

Своим мастерством Олесь прославился по всей Верховине. Но минуло ему восемнадцать лет, и стал он подумывать, к какому труду свои руки приложить. Был у него глаз зоркий, рука точная, верная. Мог Олесь в егеря к помещику пойти, только жаль ему птицу беззащитную убивать, косолапого медведя собаками травить ради потехи барской.

Была у Олеся невеста — дочь мельника Оксана. Часто сиживал Олесь с Оксаной у мельничной плотины, слушал рокот старых жерновов, плеск реки. Им бы пожениться, да заупрямился отец Оксаны — богатого жениха для дочери приглядывал.

— Кабы имел ты, хлопец, пускай не такую мельницу, с каменной плотиной, как у меня, а хоть деревянную, тогда иное дело, — сказал он Олесю. — А пока твое звание — голь перекатная. Не сегодня — завтра в плотогоны пойдешь или на сезонные работы. Не пара тебе дочка моя! Понял?

— Как не понять. Все ясно.

Крепко задумался юноша, сложил пожитки в котомку, попрощался тайком с любимой и пошел из родного села в чужой город, силу свою продавать за гроши медные. Завербовался Олесь в городе каменотесом на шоссейные дороги, что прокладывались тогда в стране. Стал он высекать гранитные куски и подравнивать булыжники, чтобы камни один к одному поплотнее прилаживались. Трудная работа досталась парню. По целым дням ползает на карачках по каменьям острым: сверху солнце печет, а из — под молотка искры из гранита сыплются. Одно утешение, что платил подрядчик рабочим аккуратно: по семь гривен в сутки. Стал Олесь откладывать каждый день по двугривенному на крылья мельничные, на закрома да на сита бронзовые, а по воскресеньям жернова мастерить. Трудно без сноровки два каменных круга вплотную подогнать, но мечта о любимой Оксане помогала.

Как-то сидел он на мостовой в праздничный день, работал над вторым жерновом. Вдруг при ударе молотка из гранита выпал камень зеленый, величиной с полмизинца. 'Что за диво?' — думает Олесь. Поднял камешек, видит — прозрачный, словно леденец, играет на солнце, зелеными огоньками переливается.

Зашел под вечер к старику — односельчанину Панасу. Был он некогда колыщиком на одной из каменоломен Житомирщины, а теперь вот уже десятый год как стрелочником на ближайшем разъезде служит. Показал Олесь ему свою находку и спрашивает:

— Что за притча такая, что камень в камне замуровался?