— Ты говоришь о том, чего не существует.
Я качаю головой:
— Они не только существуют, эти границы, но ты не хуже меня знаешь, где именно они проходят.
— Я тоже так думала. А теперь в это не верю. Границы у нас в головах. А люди вроде мисс Хилли всегда пытаются заставить нас поверить, что они есть на самом деле. Но их нет.
— Я знаю, что они есть, потому что тебя накажут за их нарушение. Меня уж точно.
— Многие считают, что спорить со своим мужем означает перейти границу дозволенного. И оправдывают побои. Ты веришь в такую границу?
Остается только хмуро уставиться в стол:
— Ты же знаешь, речь совсем не про такие границы.
— Потому что такая граница только в голове у Лероя. Границ между белыми и черными тоже нет. Это просто выдумали, давным-давно. Это имеет значение только для всякого белого отребья и дамочек «из общества».
Ну, если вспомнить, как мисс Селия выскочила с кочергой наперевес, когда вполне могла отсидеться за дверью… не знаю. Я запуталась. Хочу, чтоб мисс Селия поняла, какова на самом деле эта мисс Хилли. Но как растолкуешь такой дурочке?
— То есть ты хочешь сказать, что между прислугой и хозяевами тоже нет границы?
— Это просто позиции, как на шахматной доске. Кто на кого работает — не имеет значения.
— Значит, я не перейду грань, если расскажу мисс Селии правду, что она недостаточно хороша для мисс Хилли? — Я изо всех сил пытаюсь уразуметь, но, видать, удары по голове подействовали на мозг. — Погоди, но если я скажу, что они с мисс Хилли не одного поля ягода, так получится, что я эти самые границы провожу?
Эйбилин смеется, похлопывает меня по руке:
— Я просто хотела сказать, что доброта не знает границ.
— Уф-ф… — Прикладываю опять лед к голове. — Ну может, я и попробую ей сказать. Пока она не отправилась на Праздник и не выставила себя большой розовой дурой.
— В этом году тоже не пойдешь?
— Если мисс Хилли собирается повторить мисс Селии свое вранье насчет меня, я бы, конечно, хотела оказаться поблизости. Да и Шуге хочет подзаработать деньжат к Рождеству. Ей неплохо бы начать учиться обслуживать вечеринки.
— Я тоже пойду, — говорит Эйбилин. — Мисс Лифолт еще три месяца назад спрашивала, не смогу ли я испечь «дамские пальчики» для аукциона.
— Опять эта воздушная ерунда? И почему белые так любят «дамские пальчики»? Да я дюжину пирожных знаю гораздо вкуснее.
— Они считают, это очень по-европейски, — качает головой Эйбилин. — Волнуюсь я за мисс Скитер. Знаю, она не хочет туда идти, но мисс Хилли пригрозила, что если не придет, то потеряет свою официальную работу в Лиге.
Допиваю кофе — очень он хорош у Эйбилин, — любуюсь закатом. Из окна уже веет прохладой.
— Пойду, пожалуй, — вздыхаю я, хотя так и сидела бы до конца дней в маленькой уютной кухоньке Эйбилин, а она объясняла бы мне, как устроен мир. Вот что я люблю в Эйбилин — она может взять самую сложную проблему и упаковать ее так просто и аккуратно, что та легко поместится в карман.
— Не хочешь пожить с детьми у меня?
— Нет. — Отлепляю пластырь, прячу в карман и говорю, не поднимая глаз от пустой кофейной чашки: — Хочу, чтоб он меня увидел. Увидел, что он сделал со своей женой.
— Позвони, если он начнет буянить, ладно?
— Телефон не понадобится. Вся округа услышит, как он будет вопить и просить пощады.
Температура, если верить термометру за окном мисс Селии, меньше чем за час упала от семидесяти пяти до пятидесяти пяти.[36] Наконец-то пришел холодный фронт, принес прохладу — из Канады или Чикаго, откуда-то. Перебираю я горошек и думаю, как это мы вдыхаем тот же воздух, что люди в Чикаго два дня назад. Интересно, если мне вдруг приходят мысли о «Сирс и Робак» или «Шейк энд Бейк», это не потому ли, что какая-то дама в Иллинойсе пару дней назад подумала о том же? Секунд на пять это позволяет отвлечься от проблем.
Несколько дней я мучилась, но все-таки разработала план. Не самый лучший, но, по крайней мере, хоть что-то. Понятно, каждую минуту мисс Селия может позвонить мисс Хилли. Я чересчур долго ждала, а теперь-то они точно встретятся на благотворительном вечере на следующей неделе. Меня мутит, как подумаю, что мисс Селия спешит к этим дамочкам, будто к лучшим подружкам, и представляю, какое у нее будет лицо, когда узнает обо мне. Утром я видела список около кровати мисс Селии. Что еще нужно сделать до Праздника. Маникюр. Почистить и отгладить смокинг. Позвонить Хилли Холбрук.
— Минни, этот цвет не выглядит дешевкой?
Лучше промолчу.
— Я завтра пойду в «Фанни Мэй» и перекрашусь. — Она сидит за кухонным столом и перебирает полоски с образцами краски, развернув их веером, как игральные карты. — Как вы считаете? «Сдобная Булочка» или «Мэрилин Монро»?
— А чем вам не нравится ваш натуральный цвет? — Понятия не имею, какой он, но уж точно не оттенка медного котелка или лежалой муки, как на тех картонках, что у нее в руках.
— Думаю, «Сдобная Булочка» выглядит веселее, для праздников и всякое такое. Правда?
— Если хотите, чтоб ваша прическа напоминала подрумяненную индейку.
Мисс Селия хихикает. Думает, я шучу.
— Ой, я должна показать вам новый лак для ногтей. — Роется в сумочке и достает пузырек с чем-то таким розовым, что оно кажется съедобным. Открывает и тут же принимается красить ногти.
— Мисс Селия, пожалуйста, не занимайтесь вы этим за кухонным столом…
— Гляньте, ну не здорово ли? А еще я купила два платья точно в тон!
Срывается с места, возвращается, держа в руках два ярко-розовых вечерних платья, — улыбка во весь рот. Платья длинные, в пол, все в блестках, с длинным разрезом. Оба на тонюсеньких бретельках. На вечеринке ее порвут в клочья.
— Какое лучше? — радостно спрашивает мисс Селия.
Показываю на то, где декольте поскромнее.
— Ой, а я бы выбрала другое. Послушайте, как оно шуршит, когда идешь. — И покачивает платье из стороны в сторону.
Да уж, представляю, как она будет шуршать на этом вечере. Белая версия придорожной шлюхи, вот как они ее назовут. А она ведь даже не поймет, что происходит. Только шипение вслед и расслышит.
— Знаете, мисс Селия… — медленно так говорю, будто только что додумалась, — вместо того чтобы названивать всем этим дамам, может, вам лучше позвонить мисс Скитер Фелан? Я слыхала, она милая девушка.
Несколько дней назад я попросила мисс Скитер сделать такое одолжение — попробовать быть любезной с мисс Селией, чтоб отвлечь ее от дамочек из Лиги. До сих пор я все твердила мисс Скитер, чтобы не смела перезванивать мисс Селии. Но теперь это мой единственный шанс.
— Думаю, вы с мисс Скитер отлично поладите.
— О нет! — Мисс Селия испуганно прижимает к себе эти кабацкие платья. — Вы что, не знаете? Члены Лиги
Руки сами сжимаются в кулаки.
— А вы с ней знакомы?
— Ой, я все про это слышала в «Фанни Мэй», пока сидела под сушилкой. Говорили, что она самая большая неприятность для нашего города. Что это она завалила унитазами двор Хилли Холбрук. Помните фотографию, что напечатали во всех газетах несколько месяцев назад?
Сжимаю зубы изо всех сил, чтоб не сказать то, что на самом деле хотелось бы.
— Я
