Спешу за мисс Лифолт. Она прямо в ночной рубашке и бигудях бежит в кухню, хватает трубку. Голос мисс Хилли грохочет, словно она в мегафон орет. Каждое слово слышу.
— Что? О чем ты гово…
— Я еще не смотрела почту и не понимаю, что ты…
Разговор прерывается. Мисс Лифолт мгновение растерянно смотрит на трубку в руке, потом набрасывает халат, прямо поверх ночной рубашки.
— Я должна идти, — говорит она, нашаривая ключи. — Скоро вернусь.
И прямо вот так, беременная, выскакивает за дверь, садится в машину и срывается с места. Мы с Мэй Мобли озадаченно смотрим друг на друга.
— Не спрашивай, Малышка. Я сама ничего не понимаю.
Знаю только, что Хилли со своим семейством уехала на выходные в Мемфис. Куда бы она ни уезжала, мисс Лифолт всегда знает, где она и когда вернется.
— А ну-ка, Малышка, — поразмыслив с минутку, предлагаю я, — давай прогуляемся, выясним, что там происходит.
Идем по Девайн, сворачиваем налево, потом еще раз налево, и вот уже улица мисс Хилли, Миртл. Здесь даже в августе приятно пройтись, не слишком жарко. Птички вокруг поют. Мы с Мэй Мобли весело шагаем, взявшись за руки. Странно, как много машин сегодня проезжают мимо нас, Миртл ведь заканчивается тупиком.
Поворачиваем за угол к большому белому дому мисс Хилли. Вот оно в чем дело.
Мэй Мобли показывает пальчиком и хохочет:
— Гляди, гляди, Эйби!
В жизни ничего подобного не видела. Три дюжины, не меньше. Унитазы. Прямо на газоне мисс Хилли. И голубые, и розовые, и белые. Некоторые без крышки, некоторые без бачка. Старые, новые, с цепочкой сверху и с ручкой для смывания. Напоминает толпу зевак: у некоторых крышки подняты, как будто рассказывают о чем-то, а у других прикрыты — молчат, слушают.
Отступаем в пересохшую канавку, потому что движение на маленькой улочке все оживленнее. Машины подъезжают, разворачиваются у клумбы в дальнем конце, люди опускают окна, громко смеются.
— Поглядите на дом Хилли! Только взгляните на это!
Глазеют на унитазы, будто никогда прежде не видали.
— Один, два, три, — начинает считать Мэй Мобли. Кое-как добирается до двадцати, тут мне приходится помочь.
— Двадцать девять, тридцать, тридцать один. Тридцать два стульчака, Малышка.
Подходим поближе, и я вижу, что не только двор ими забит. Еще два стоят на подъездной дорожке — ну прямо парочка влюбленных. И еще один на крыльце — дожидается, пока мисс Хилли откроет ему дверь.
— Правда, похоже на…
Но Малышка отпускает мою руку, бежит во двор, к розовому унитазу, и поднимает крышку. Я опомниться не успеваю, а она уже снимает штанишки и писает в него. Скорей подхватываю ее, а машины весело сигналят вслед, и какой-то мужчина в шляпе даже фотографирует.
Машина мисс Лифолт стоит рядом с автомобилем мисс Хилли, но их самих нигде не видать. Должно быть, в доме — решают, что же им делать со всем этим дерьмом. Шторы опущены, и никакого движения внутри не заметно. Скрещиваю пальцы. Хоть бы они не заметили, как Малышка помочилась на глазах у половины Джексона. Пора возвращаться домой.
Всю обратную дорогу Малышка расспрашивает про унитазы. Почему они там? Откуда взялись? Можно ли ей пойти к Хизер и еще немножко поиграть с «горшочками»?
Телефон мисс Лифолт трезвонит все утро. Я не отвечаю. Жду, пока все это прекратится, чтоб самой позвонить Минни. Но когда мисс Лифолт возвращается, она повисает на телефоне и треплется, кажется, миллион лет. Не много нужно ума, чтоб сложить в картинку кусочки этой мозаики.
Мисс Скитер и в самом деле напечатала в бюллетене объявление мисс Хилли насчет туалетов. Целый список причин, по которым белым и цветным нельзя садиться на один толчок. А ниже поместила объявление про старую одежду — по крайней мере, так оно должно было быть. Но вместо этого получилось примерно так: «Оставляйте свои старые унитазы у дома 228 по Миртл-стрит. Нас не будет в городе, но вы можете просто оставить их у парадной двери». Она только одно слово перепутала, и все. Но я-то думаю, она именно это и хотела сказать.
Не повезло мисс Хилли — никаких других новостей не случилось. Никаких трагедий ни во Вьетнаме, ни на призывных пунктах. Ничего нового в ходе грандиозного марша на Вашингтон, организованного его преподобием Кингом. На следующий день фотография дома мисс Хилли с унитазами появилась на первой полосе «Джексон джорнал». Забавная картинка, должна вам сказать. Жаль только, не цветная, — уж больно красиво, розовые, голубые, белые. Десегрегация унитазов, вот как надо было назвать.
Сверху заголовок: ПОДХОДИ, ПРИСАЖИВАЙСЯ! Статьи никакой не было, только фотография и подпись: «Дом Хилли и Уильяма Холбрук, Джексон, штат Миссисипи, сегодня утром представлял собой любопытное зрелище».
И не то чтобы только в Джексоне ничего больше не происходило — во всех Соединенных Штатах. Лотти Фримэн, которая работает в доме губернатора, где получают все главные газеты, она рассказала, что видела это фото в «Нью-Йорк таймс». И во всех газетах написано: «Дом Хилли и Уильяма Холбрук, Джексон, штат Миссисипи».
Ох, сколько же телефонных разговоров случилось на этой неделе, как же, поди, устала качать головой мисс Лифолт, наслушавшись сплетен от мисс Хилли. Мне и смешно из-за этой истории с унитазами, и плакать хочется. Мисс Скитер, она ужасно рискует, настраивая мисс Хилли против себя. Сегодня вечером она должна вернуться из Натчеза и, надеюсь, позвонит. Теперь-то я понимаю, почему она уехала.
Утром в четверг от мисс Скитер все еще ничего не слыхать. Я занимаюсь обычным делом в гостиной — глажу. Приходят мисс Лифолт и мисс Хилли, усаживаются за обеденный стол. Мисс Хилли я не видела после «унитазного» скандала. Она, наверное, старалась не выходить из дома. Приглушаю громкость в телевизоре, а ушки держу на макушке.
— Вот то, о чем я тебе рассказывала. — Мисс Хилли раскрывает тоненькую брошюру, водит пальцем по строчкам; мисс Лифолт качает головой. — Ты же понимаешь, что это значит, да? Она хочет изменить законы. Зачем еще она стала бы носить это с собой?
— Не могу поверить, — бормочет мисс Лифолт.
— Я не могу доказать, что она завалила мой двор унитазами. Но это… — хлопает она брошюрой по столу, — это серьезное подтверждение: она что-то задумала. И я намерена рассказать об этом Стюарту Уитворту.
— Но они же расстались.
— Неважно, он все равно должен знать. На случай, если вдруг соберется восстановить их отношения. Ради карьеры сенатора Уитворта.
— Но может, это действительно была просто ошибка. Возможно, она…
— Элизабет! — Хилли возмущенно воздевает руки. — Я говорю не об унитазах. А о законах нашего великого штата. И кстати, позволь спросить, ты хочешь, чтобы Мэй Мобли в школе, на уроке английского, сидела рядом с черным мальчишкой? — Мисс Хилли бросает взгляд в мою сторону. Понижает голос, но говорить шепотом она никогда не умела. — Хочешь, чтобы ниггеры жили в нашем районе? Игриво шлепали тебя по заднице, пробегая мимо?
Похоже, до мисс Лифолт постепенно доходит. Она выпрямляется, вся такая чопорная и приличная.
— Уильям просто взбесился, когда увидел, во что она превратила наш дом, и я не могу позорить свое
