жизни. Разумеется, я жил, как настоящий джентльмен, но не в Хилсайде, а в Коннектикуте. Дом в Хилсайде я действительно арендовал — нельзя смешивать бизнес и развлечения в одном и том же городе. И еще один вопрос, Уиллер, ты заберешь отсюда Блейка? Я посмотрел на него и ничего не ответил.

— Не делай этого! — сказал он. — Он оставил меня умирать, а сам в это время сидел в тени. Не…

Ружье выпало из его рук, и голова ударилась о раскаленный камень. Вестник Джон умер.

Блейк прекратил ругаться, когда я приблизился к нему. Он выглядел измученным.

— Уиллер! — Он с надеждой посмотрел на меня. — Вестник Джон… что с ним?

— Он мертв, — сказал я.

— Ох! — выдохнул он. — Значит, я подстрелил его, как полагается, а? — Он ухмыльнулся, не спуская с меня своих холодных глаз. — А теперь, — сказал он, — как ты собираешься вытаскивать меня отсюда? Идти я не могу, сам понимаешь, старик.

— У меня нет никакого желания вытаскивать тебя отсюда, — признался я.

Лицо его вдруг стало беспомощным.

— А что мне делать? — промямлил он. — Я не могу остановить кровотечение, я слабею, и жара ужасная. Ты не можешь оставить меня, Уиллер! — Он приподнялся на руках. — Ты должен помочь мне! — завопил он что есть мочи.

— Ладно, — сказал я. — Я могу тебе немного помочь, Джонатан.

— Я знал!! — Он опустился на землю. — Я знал, что ты не оставишь меня здесь умирать совсем одного.

— Тело Вестника Джона в пятидесяти ярдах отсюда, вон там, — я показал рукой на валун. — Ты сможешь доползти туда, возможно, тебе придется попотеть, но ты сможешь.

— Что ты имеешь в виду? — прошептал он.

— Около него ружье, — ответил я.

Я направился к входу в основной каньон, и с каждой минутой его крики и проклятия становились все глуше и наконец совсем стихли. Я вернулся к машинам и сел на капот автомобиля Блейка. Одежда моя промокла от пота и прилипла к телу. В горле пересохло, лицо пылало.

Спустя некоторое время я встал, подошел к «хелою» и сел за руль. Не знаю, сколько времени прошло, на часы не смотрел. Тишину нарушил одиночный ружейный выстрел, эхом отозвавшийся в каньоне. Выстрел в ущелье. Потом снова наступила тишина.

Я завел машину, проехал между двумя автомобилями, развернулся и направился к пыльной дороге. Я оглянулся прежде, чем поворот успел скрыть их из поля зрения. Они поблескивали на солнце и чем-то походили на два монумента. Многоместный автомобиль — монумент в честь белокожего охотника и джентльмена, и «кадиллак» — в честь бизнесмена и джентльмена.

Интересно, черт побери, а что я расскажу Леверсу?

Кубла-Хан — внук Чингиз-Хана, основатель монгольской ди­настии в Китае.