Мы будем вынуждены свернуть сотрудничество с вами. Понимаете, маркетинговая стратегия и концепция нашего джорнала ,- голос произносил слово 'джорнал', нежно растягивая носоглоткой звук 'о'. Получалось как бы 'а'. 'Джааарнал'. А 'р' и 'н' сливались. 'Джааанал'. - Нашего джааанала такова, что наша аудитория - все, кому не лень быть красивыми. А наш мессидж - 'Бьюти это секси, а секси, это стайл'

- Догги-стайл, - опять ляпнул Кактусов.

-Я предпочитаю а ля ваш, - томно ответил голос. - Значит так, через полчаса жду вас в нашей редакции. Записывайте адрес...

-Погодите, - испугался Кактусов. - Я в другом городе живу.

-Это же не модно! - удивился голос. - Хорошо! Жду вас к десяти утра в нашем паблишен хаусе.

-Где, где? - напугался Петя.

В трубке фыркнули и разговор закончился.

Петя думал пять минут. А потом решил таки ехать. Лишние впечатления писателю не помеха. Поэтому прыгнул в поезд и помчался навстречу гламуру, манящему сиянием в темной ночи.

В десять утра он скакал перед входом в редакцию журнала. Вход был закрыт. Москва никогда не спит? Вранье. Москва всегда спит по утрам. Лишь к двенадцати он попал внутрь, когда на работу заявились красноглазые сотрудники отдела клубных новостей. И еще какие-то люди. Одна из людей усадила Кактусова в глубокое мягкое кресло в приемной и угостила крепким черным кофе. Потом еще одной. Измученный организм немедленно отозвался возбуждением мочевого пузыря.

-Девушка, - неуверенно сказал писатель. - А где у вас... э...

Он посмотрел на носик секретарши, покрытый густым слоем какого-то крема и выпалил:

-Носик у вас где можно попудрить?

-Дамская комната налево по коридору.

-А... А мужская?

-У нас равноправие, ни к чему эти унижения, разделяющее людей на противоположности.

'А... Мессидж!' - вспомнил Кактусов и поплелся в дамскую комнату. Там долго пристраивался к биде, пока не заметил писсуар на противоположной стене. Когда вернулся - Женя Файерпешен уже сидел в своем кабинете.

-Вечно вы опаздываете, - буркнул Женя. Или буркнула? Кактусов так и не смог идентифицировать гендерную принадлежность гламурного редактора. - Я шиф-эдитор джанала, у нас к вам такая просьба. Наш литератори эдитор заболел, а на носу выпуск следующего номера. От вас требуется лишь отредактировать тексты наших текстовиков. Мы сами бы могли справиться, но зашиваемся! Я сейчас уезжаю на пати в клаб 'Чиколетто', Арт эдитор на сессии...

-Учится? - участливо спросил Кактусов.

Женя удивленно посмотрел(а)(о) на писателя:

-Фотошутинг.

Кактусов понимающе закивал:

-Фотошутинг это да! Это серьезно. Это же фотошутинг!

Женя в ответ тоже закивал(а)(о):

-Вы уже начали все понимать! Оплата сдельная. Слово - цент.

-А сколько всего центов, ой, то есть слов?

-Примерно пятнадцать тысяч.

Полторы тысячи баксов за один вечер работы немедленно впрыснули адреналина в писательскую кровь. Когда еще удастся так пошабашить?

Писателю выделили стол, компьютер и кулер с водой. Мешало единственное - взгляды сотрудников журнала. Те с каким-то презрением смотрели на китайские джинсы, белорусские ботинки и турецкий свитер. А еще на 'Винстон'. Петя себя ощущал каким-то дворовым псом, случайно попавшим на выставку комнатных собачек с бантиками. В конце концов, подходя за очередной порцией горячей воды, он встрял в разговор двух манагеров. Один манагер был проколот во всех местах лица блестящими железяками, второй кутался в могучий шарф с перьями. Они стояли и жаловались друг другу на какую-то заю. Выгадав удобный момент Кактусов вдруг многозначительно сказал им:

-Петр Сергеевич! Дауншифтер!

Это слово он где-то слышал, но не знал, что это значит.

После этого на Петю стали смотреть с опаской и уважением. До вечера по офису металось - 'Дауншифтинг это будет так модно в следующем сезоне! Ой, девочки, я не знаю... Это так дорого!'

Впрочем, работа не ждет. Кактусов приступил к литературной обработке текстов.

Работать было тяжко. Корреспонденты журнала грамотой владели на уровне 'он кивнул своей головой'. Но, постепенно, Петя приноровился и дело пошло как по маслу.

К полуночи обработка была готова. Петя довольный улегся ночевать на редакционном диванчике. Снились ему кокотки, горжетки, нимфетки и прочая гадость.

Разбудил (а)(о) его Женя. Он(а)(о) только что вернулось с афтапати.

Ой, как он(а)(о) орал(а)(о)...

- Что это? Что это, я вас спрашиваю? Какая Нина Писси? Это не писи - это РИЧИ! Это так пишется, но читается по-другому! А это что? Как выйти замуж, не выходя из офиса! Название хорошее, но что вы там написали? 'Уроните под стол помаду и засуньте туда голову на полчаса, оставив самое важное на поверхности в сторону прохода. Поза страуса - мечта любого мужчины!' Наши читательницы не страусы! Наши читательницы - курицы! Они хотят нестись золотыми яйцами от золотых петухов! А золотые петухи не интересуются страусами! Они интересуются...

- Другими петухами? - наивно поинтересовался Кактусов.

-НЕТ! То есть, по любому бывает! Но писать так нельзя! А это что? Это вот что? 'Бирюзовая помада с зелеными тенями отфрикционирует по самое не могу!' В этом сезоне модны зеленые помады с бирюзовыми тенями! А вот 'отфрикционирует' это хорошо...

- Может быть лучше 'выфрикционирует'? - мрачно сказал Кактусов.

- Вы еще 'заэякулирует' предложите! Кстати, а где вы взяли этот рецепт? 'Индейка под оливье'. Это откуда?

- Это ваша Кобылянская мне подсунула, - отбрехался от рецепта Петя.

- Эта тетя лошадь и не такое может подсунуть. Но вы же ЭДИТОР! Разве вы не могли заменить индейку на лосося, а оливье на арманьяк?

Кактусов потупился.

- Боже! - вдруг возопил(а)(о) Женя. - А что вы сделали с сексом?

Кактусов напугался.

- Я им даже не занимался тут!

- Вы им, похоже, вообще не занимались! Кто это придумал! 'Прижмите нефритовый стебель к левой щеке и начните его нежно выжимать как мокрое полотенце'. Вы когда-нибудь выжимали мокрое полотенце? Его надо выжимать со всей силой! Если будете нежно выжимать - оно не брызнет! У вас вообще, мокрые полотенца, в хозяйстве есть?

- У меня в хозяйстве стиральная машина есть. Она и выжимает. А это придумала ваша Антонина Обезьянкина. Вот, сами посмотрите.

Женя посмотрел(а)(о). После чего тонко выщипанные брови немедленно полезли к границе отфилированных волос.

- Ой, у вас лучше. Извините. Однако вернемся к нашему джааналу. Гороскоп это ваше?

- ДаГороскоп это ваше?

- Да! - гордо согласился Кактусов. Он считал, что гороскоп у него особенно удался.

- Тогда откуда вы взяли, что овнам повезет с любовью, а козерогам с финансами? Все же совершенно наоборот! Это козерогам повезет в любви, потому как Луна в знаке Марса, а овнам...

-Да идите вы со своими говнами и козлами, - вдруг вырвалось у Кактусова. Он гордо встал и ушел. А вслед ему неслось девичье:

- Какой он брутальный...

Гонорар ему, понятно дело, не выплатили. Вернулся он домой не солоно хлебавши и долго извинялся перед котом, пока мыл тапочки.