СЕРГЕЙ ГЕРАСИМОВ

Зеркало

Тогда было теплое летнее утро, вот и все, что я помню об этом дне. Остальное я могу только предполагать. В тот день я нашел Зеркало. Мне было около четырех лет, а может быть, и того меньше; мы с матерью отдыхали на пляже. Я думаю, вода еще не нагрелась и я ходил по берегу, собирая камешки. Когда я нашел Зеркало, наверное, я показал его матери, а она сказала мне выбросить и не собирать разную чепуху. Она часто так говорила.

Но я не выбросил Зеркала.

Следующие несколько лет я не вспоминал о Зеркале. Но однажды я нашел этот странный предмет среди своих старых игрушек. Зеркало было неправильной формы, я думаю, когда-то оно было осколком чего-то большего, но потом вода и морские гладкие камни сточили углы и грани, и Зеркало стало похоже на обычную морскую гальку. Меня сразу поразила необыкновенная чистота поверхности Зеркала; я попробовал пускать солнечные зайчики и это получилось великолепно - применение было найдено - но потом я вгляделся внимательнее. Зеркало не отражало моего лица.

Я удивился. Я подходил с Зеркалом к разным предметам и видел их отражения. Зеркало отражало любой предмет, кроме меня самого. Помню, я подошел к картине - единственной картине, которая украшала наши комнаты. Картина изображала девочку, играющую с собачкой. И девочка, и собачка были очень ненатуральны. Я знал, что за этой картиной мой отец прячет что-то. Я посмотрел в Зеркало и вдруг картина исчезла. За картиной был маленький сейф с ручкой и двумя круглыми замками. Я точно помню, что сталь блестела на солнце, хотя на самом деле сейф был прикрыт от солнца картиной. Интересно, как открывается этот сейф? - подумал я, продолжая глядеть в Зеркало. 9-09-62.Н.- показало Зеркало. Я почувствовал себя слегка растроганным: в качестве кода отец взял дату моего рождения и первую букву моего имени. Я не собирался открывать сейф.

- Что там внутри? - спросил я у Зеркала.

Я увидел немного денег, кипарисовую коробочку и пистолет. Я никогда не думал, что у моего отца был пистолет. Я думаю, что мать тоже не знала.

В то время у меня было два близких друга: Толстопуз и Рыбий Скелет. Толстопуз получил свое прозвище из-за необыкновенного сходства с котом из исзветстного мультфильма, а Рыбий Скелет - он и был рыбий скелет. Самой крупной деталью его анатомии был нос. Впрочем, я не помню точно, имели ли они эти прозвища уже в то время.

Я рассказал им о Зеркале. Толстопуз (он был на голову выше меня и гораздо сильнее) отобрал Зеркало и долго пытался в нем что-нибудь разглядеть. В конце концов он сказал, что я вру. Рыбий Скелет подтвердил это мнение. Тогда я предложил им сыграть со мной в карты. Я положил Зеркало на столе рядом с собой и начал сдавать.

Я сразу увидел, что у Толстопуза две десятки в рукаве. Ему пришлось признаться. За час я выиграл все их деньги. После этого они мне поверили.

Я не помню, чтобы я использовал Зеркало в последующие годы. Наша семья перебралась в другой городок и я стал посещать другую школу. Когда мне было шестнадцать, я придумал Зеркалу новое применение: я стал подсматривать за девчонками, не выходя их своей комнаты.

Как-то раз я не выдержал и сказал Ненси, в каком месте у нее родинка (в то время Ненси мне немного нравилась) и получил замечательную оплеуху. Мое Зеркало говорило только правду. С того дня Ненси стала относиться ко мне по-особенному. Понятно, ей нетерпелось узнать источник информации. Я водил ее за нос, как хотел. Но водить девчонок за нос опасное занятие: не успеешь оглянуться, как окажешься у них на крючке. Я думаю, Далила не испытывала никаких угрызений совести, видя отрубленную голову Самсона. Она даже радовалась, наверное. Кончилось все тем, что я рассказал Ненси о Зеркале и даже показал ей этот замечательный предмет. Она долго разглядывала Зеркало, но так и не смогла ничего в нем увидеть. В конце концов она спросила меня, а что сейчас делает Эмили Райфл? (Эмили была первой красавицей школы). Я посмотрел в Зеркало и сказал, что Эмили сейчас проводит время с П., и рассказал, как именно проводит. В результате я получил еще одну оплеуху и чуть не утонул в море женских слез.

Еще месяц после этого Ненси подьезжала ко мне, выпытывая, как пользоваться Зеркалом. Она даже позволяла себя целовать. Я пользовался моментом, но ничего не рассказывал. Я же ничего не мог рассказать ей. В Зеркало нужно было просто смотреть, вот и все. Не знаю, почему это не получалось у других. В конце концов Ненси оставила меня, убедившись, что я слишком хитрый парень и ей не по зубам.

Боже мой, я вспоминаю сейчас, как глупо я проводил свои молодые годы, как тратил на что попало невероятные возможности Зеркала. Я ведь мог заработать любые деньги и любовь первых красавиц города (Первые красавицы всегда непрочь вытянуть деньги у состоятельного человека). Я мог бы стать гением, например.

Однажды, правда, мысль стать гением пришла мне в голову. Я стал сочинять музыку, глядя в Зеркало. Я срисовывал музыкальные значки до тех пор, пока не заболели пальцы - рисовать ноты не такое уж простое занятие. Потом я пошел с двумя страницами нот в местную церковь. Наш пастор прекрасно играл на органе. Я увидел, как загорелись его глаза, как только он взглянул на рукопись. Он поправил несколько значков, которые я, из-за неумения, изобразил неверно и сказал, что у меня Божий дар. Потом он сыграл мелодию на органе. Мелодия мне понравилась, это точно, но Божьего дара в ней я не разглядел. После этого я долго не мог отвязаться от приставаний нашего милого пастора. Понятно, что ничего плохого у него не было на уме. Он только хотел отшлифовать мой талант, так он говорил. Но от рисования нотных значков у меня болели пальцы. Кончилось это тем, что я сдался и написал еще одну мелодию для церкви. Кажется, ее играют там до сих пор.

Позже я попробовал стать гением еще раз. Я написал стихотворение и отнес его в газету. Меня уверили, что стихотворение никуда не годится. Тогда я подумал, что литература - слишком сложная вещь даже для Зеркала. Хотя, что может быть проще? - бери ручку и пиши. Через два-три года я прочел стихотворение в сборнике одного известного поэта. Стихотворение так хвалили, что мне даже захотелось подать на того поэта в суд. Но, поразмыслив, я решил, что мы оба с ним шарлатаны.

Я пробовал себя в разных областях и обычно мне все превосходно удавалось. Я стал гордиться собой, хотя оснований для этого не было. Но, если другие тобой гордятся, трудно не последовать их примеру. Я носил Зеркало во внутреннем кармане пиджака и старался с ним не расставаться. Я больше ни с кем не делился своим секретом. Я окончил с отличием университет, ничего не понимая в экономике (а занимался я именно экономикой). Когда мне недоставало денег, я выигрывал их на скачках. Но прошли годы и мне захотелось большего.

Однажды ночью ко мне пришла тоска. Это была зимняя ночь с запотевшими стеклами, по которым ползали тени крупных снежинок. Я хотел чего-то, но не знал чего. Я достал из кармана Зеркало и посмотрел. Из Зеркала на меня глядело женское лицо. Это было как удар током. У нее была короткая стрижка и крашеные волосы, а кирпичный цвет помады совсем не шел к ее лицу. Но я знал, что раньше ее волосы были темными и длинными, а помада была светло-розовой, почти незаметной. Я мог узнать о ней все.

Боже мой, подумал я, именно этого я и ждал всю жизнь. Что мне нужно сделать, чтобы ей понравиться? - спросил я у Зеркала. Ничего. Я понравлюсь ей с первого взгляда и навсегда.

Я не стал дожидаться утра. Я даже не стал тепло одеваться. Я завел машину и поехал по шоссе к югу. Я знал, что выбрал правильное направление. Время от времени я сверялся с Зеркалом.

Около часу ночи я остановился на окраине Соммерсвиля. Это было именно то место, где я провел первые пятнадцать лет своей жизни. Я посмотрел в Зеркало. Оно не советовало мне останавливаться. Но это был голос моего детства. Я знал здесь каждую дорожку. Я слышал шум близкого незамерзающего моря.

Я вышел из машины. Совсем рядом был ночной бар, где наверняка играют на деньги. Лишние деньги никогда не помешают. Я снова посмотрел на Зеркало. Оно не советовало мне входить. И все же.

Вчера ударил мороз, но дорога совсем не была скользкой. Зима наступила быстро, без единой капли дождя. Быстрая поземка заметала снег в мои легкие туфли.

Я вошел.

У бара не было ни одного знакомого лица. За несколькими столиками играли в карты. Люди меняются гораздо быстрее, чем обычаи, подумал я. Когда мальчишка пятнадцати лет взрослеет, его почти невозможно