И веско лягут обвиненья снова;Пока тот день не наступил, в войнеЗа то, кто без греха, мы с миром квиты.Но я борюсь с самим собой, и мнеНе быть в суде свидетелем защиты.Закон: обратно друга не зови;Бессильна казуистика в любви.
57
Твой раб, я времени веду отсчетЛишь по твоим часам — что день, что вечер;Без дел твоих нет у меня забот,И сутки больше мне заполнить нечем.Тягуче время. Это не упрек:Следить за ходом стрелок негодуя,Сердиться на тебя какой мне прок?Хозяин, ты велел мне ждать, и жду я.И мысль моя ревниво не бежитТебе вослед: что делаешь, и где ты?Печальный раб пространство сторожитИ рад: тобой твои друзья согреты.Любовь, как шут; всем дураку ты мил:Закон — лишь то, что ты постановил.[2]
58
Избавь меня продавший в рабство бог[3]От мысли направлять твои желанья,Следить ревниво, где и с кем ты лег:Вассал лишь исполняет приказанья.Позволь же мне остаться взаперти,Блаженствуя (ты избежал неволи!),Привычно оскорбление снестиИ не искать в тебе причину боли.Не отменить твоих прерогатив,И не тебе давать другим отчет.Ты вправе, самого себя простив,Быть там и с тем, куда тебя влечет.Суров ты или милостив, я жду,Хотя, чем ждать, я лучше б жил в аду.
59
Неужто все, что есть, как мир, старо?В самообмане ум встречает беды;Изобретая новое добро,Он не дитя рожает, а последы.О, повернуть бы солнца круговертьНа пять веков и новыми глазамиВ древнейшей книге образ твой узреть,Запечатленный теми письменами!Узнать, что думали в былые дниО красоте — тобою ставшем чуде;Из нас кто лучше: мы или они,А может быть, не изменились люди?Уверен я: неотразимей сталКрасы и совершенства идеал.
81
Оплачу ль я над гробом твой уходИль первым я в сырой земле истлею,Тебя отсюда смерть не заберет,Когда меня забудут, не жалея.Отсюда жди признанья на века,А все мои дела, как сам я, — прах.Моя судьба — могила бедняка,Твоя — расти у вечности в глазах.Я памятник тебе воздвиг из словДля уст поэтов будущих эпох,Для глаз потомков — ревностных чтецов,Когда мы выдохнем последний вдох.
