— то есть, не слишком самостоятелен, но и не безвольная марионетка. В своих побуждениях прост и прозрачен. Практические тесты показали, что при выполнении даже сложнейших задач проявляет инициативу и изобретательность… я бы даже употребил слово «смекалка», но знаю, как вы не любите подобных определений…

Что еще? И морально, и физически безупречен…

Тополь Артемьевич звучно чмокнул языком, не то наслаждаясь конфетой, не то желая таким образом выразить обуревающие его эмоции.

— А как, по-твоему, он догадывается, что его подвергали, как ты выразился, «практическим тестам»? — вдруг осведомился он.

— Разве это имеет какое-то значение? — удивился Мадин.

— А разве нет?

— В любом случае, — задумчиво произнес Мадин, — узнать это не представляется возможным. Человеческая душа, как известно, — потемки…

— Душа? Ты считаешь, что у этого киллера есть душа?

— Если бы у него не было души, — с расстановкой сказал Мадин, невольно начиная злиться, — то мы бы никогда не остановили на нем наш выбор!.. Вы же прекрасно знаете, Тополь Артемьевич, что нам с вами нужен не заурядный убийца, и даже совсем не убийца-профессионал, а обычный, нормальный во всех отношениях человек, который вынужден убивать других людей, будучи убежден, что, с одной стороны, таким образом он облагодетельствует, не более и не менее, всё человечество, а с другой — не видит иного выхода из того положения, в которое его поместили, кроме как убивать…

— Да ты философ, Вик, — с иронией заметил человек на заднем сиденье. — Но теории теориями, а как этот твой гуманист поступит на практике — вот что меня интересует, и ничего, кроме этого!.. Ты мог бы за него поручиться?

Мадин хотел было сказать, как он обычно говорил в таких случаях, что когда за кого-то ручаются головой, то чаще всего имеют в виду не свою и что убедительнее всего присяга на верность звучит в устах будущего предателя. Но вместо всего этого он почему-то лишь молча кивнул.

Человек, которого они поджидали, давно уже миновал их машину и теперь удалялся по тротуару. Тополь Артемьевич со странной улыбочкой созерцал сутуловатую спину, размеренно покачивающуюся при ходьбе из стороны в сторону.

— Знаешь что, Вик? — спросил он немного погодя. — Если хочешь верно оценить человека, то наблюдать за ним следует сзади. Лицо — вовсе не зеркало души, оно изначально лживо, как бульварная газетенка, потому что человек непроизвольно напрягает лицевые мышцы, желая выглядеть лучше, чем он есть на самом деле. Нет, только спина способна сказать о человеке правду, потому что никто не в состоянии контролировать свою спину…

— И что же вам говорит спина нашего героя? — с улыбкой поинтересовался Мадин.

Тополь Артемьевич выбросил в окно дверцы смятый конфетный фантик и некоторое время следил, как ветер гонит его по тротуару.

— В целом, она внушает мне доверие, — наконец, с серьезным видом признался он.

— Значит, можно готовить его к отправке?

— Ну-ну, ты слишком забегаешь вперед, Вик, ведь ему остается пройти самый главный и самый трудный тест.

— Разве того, что он уже выполнил, недостаточно?

— Ну, ничего из ряда вон выходящего он пока не совершил. Прикончить кого-то, когда тебя навели на цель, как управляемый снаряд, — не такой уж подвиг Геракла!.. Да, конечно, этот парень еще ни разу не сплоховал и был весьма техничен, но нам-то ведь нужен не просто отличный исполнитель, но, прежде всего, думающий исполнитель, а этим качеством обладает не каждый… Иначе заказные убийства не были бы в наше время такими однообразными, словно их совершает один и тот же убийца. Статистика, дорогуша, статистика… Девяносто процентов наемных убийц пользуются огнестрельным оружием. В семидесяти пяти случаях из ста киллер подкарауливает свою жертву в подъезде либо стреляет по подъехавшей машине…

— Я знаю, — рискнул перебить своего собеседника Мадин. — И что же вы предлагаете, Тополь Артемьевич?

— Суть последнего теста будет заключаться в том, что твоему кандидату придется самому отыскать того, кого он обязан убрать. Он не будет знать о своей жертве ничего.

— Ничего? — с изумлением переспросил Мадин.

— У него будет только вот это.

Тополь Артемьевич протянул своему спутнику бумажный глянцевый квадратик. Это была не очень четкая фотография темноволосого мужчины средних лет в темном костюме и рубашке с галстуком. Снимок был черно-белым и не позволял рассмотреть все детали расплывчатого фона, но лицо человека было достаточно резким, чтобы рассмотреть его в деталях. Ничего примечательного в нем не было. Никаких особых примет.

— Кто это? — спросил Мадин.

— Вот это ему и нужно будет установить, — не без удовольствия ответил Тополь Артемьевич.

— Но вы-то, надеюсь, знаете этого типа?

— Конечно, иначе испытание не имело бы никакого смысла… Все равно что экзаменатор задавал бы студенту вопросы, а сам не знал бы на них ответа.

— Да, но как я объясню ему?..

— А это уж — твоя забота… По-моему, недостатком фантазии ты не страдаешь, Вик.

— И сколько времени мы ему дадим?

— А сколько бы ты дал?

— Н-ну, я даже не знаю, — в замешательстве протянул Мадин. — Месяц, два?..

Тополь Артемьевич благодушно хохотнул.

— Я всегда подозревал, что в душе ты — мягкий и добрый человек, Вик, — проговорил он с улыбкой, — но на этот раз ты переборщил… Неделя, Вик, и ни днем больше!

Мадин кивнул и запустил двигатель.

Когда он уже выруливал на проезжую часть и, повернув голову, ждал, когда мимо промчится поток попутных машин, то в голове у него вдруг зародился вопрос, который он не преминул озвучить:

— Кстати, Тополь Артемьевич, — как можно непринужденнее спросил он, — а что мы будем делать, если он не справится с нашим заданием?

— Как будто ты сам не знаешь! — откликнулся его одышливый спутник так, словно давно ждал этого вопроса.

Ставров отложил лупу в сторону и со вздохом откинулся на спинку стула. Спина в том месте, где сходятся лопатки, тупо ныла от долгого сидения согнувшись над столом. Но самое скверное было то, что время опять было потрачено напрасно, до истечения недельного срока оставалось всего двое суток, а клубок упорно не желал разматываться в ту ниточку, которая могла бы вывести Ставрова на его следующую жертву.

Условия задания на этот раз напоминали некую игру, в ходе которой он, Ставров, должен был найти среди миллионов жителей Москвы одного-единственного. И не просто найти, но и убить. «У нас имеется только фотография этого человека, — сказал Георгию Заказчик, словно оправдываясь за нелепую схожесть задания с игрой. — Да, я понимаю, что задача на этот раз очень сложна, но… попытайтесь выполнить ее во что бы то ни стало. От вашего успеха на этот раз зависит очень многое. Вы даже не подозреваете, чту именно…». — «А все-таки, чем он так не угодил Ассоциации?» — «Имеются все основания полагать, что этот тип руководит мощной сетью распространения наркотиков, в том числе и в школах, среди подростков»…

И вот уже четыре дня Ставрова ни на минуту не оставлял вопрос: кто тот человек в темном костюме, который так неугоден Ассоциации, и как отыскать его след, не имея никаких сведений о нем?

Хотя чисто внешне все это время Георгий жил, как обычно. Он исправно ходил на работу в свой, никому уже особо не нужный, НИИ и с девяти до семнадцати изображал вялую трудовую активность на