единственная защита от переводчиков. Я не в силах проконтролировать перевод такого большого текста, даже на те немногие языки, которые хоть сколько-то знаю; и тем не менее переводчики допускают ошибки самые странные. (Я бы ошибок тоже не избежал, работая, как они, под давлением, при крайне ограниченных сроках.)

Вот, скажем, доктор Ольмаркс [1], при том, что мне его хвалили за ум и находчивость, вполне способен создать, например, такое. Переводя т.i стр. 12 «башмаков они почти не носили, поскольку ступни их, с твердыми, загрубевшими подошвами, были покрыты густой вьющейся шерсткой, под стать их же шевелюре», он понял текст как: «...ступни их были с крепкими, перовыми /*По всей вероятности, переводчик перепутал два слова: «leathery» («кожаный») и «feathery» («пернатый, покрытый перьями»).*/ подошвами, а сами они были покрыты густой вьющейся шерсткой...»; так он создает в своем Предисловии образ хоббитов, всю уличную одежду которых составляет спутанная шерсть, в то время как на ногах у них — надежные, набитые перьями подушечки-подошвы! Это вдвойне нелепо, поскольку фраза встречается в том же самом абзаце, где автор предполагает, что хоббиты списаны с жителей идиллической окраины Хедингтон.

Против биографической справки я не возражаю, если таковая желательна (голландцы обошлись без нее). Но она должна быть и корректной, и уместной. Боюсь, мне придется попросить позволения в будущем просматривать все писания такого рода, прежде чем они пойдут в печать. Или в качестве альтернативы я набросаю краткую автобиографию и выдам ее вам в качестве возможного раздаточного материала, на случай, если вдруг понадобится.

«Кто есть кто» /*Ежегодный биографический справочник, издающийся с 1849 г. и содержащий в себе сведения главным образом о британских подданных.*/ в руках иностранцев, не знающих Англии, — источник ненадежный. На его основе Ольмаркс состряпал нелепейшую фантазию. Ольмаркс — человек до крайности тщеславный (как я выяснил по нашей с ним переписке), предпочитающий свой собственный вымысел фактам и весьма охотно претендующий на познания, которыми не обладает. Он, нимало не колеблясь, приписывает мне убеждения и мнения, от которых я открещиваюсь. Среди всего прочего — нелюбовь к Лидскому университету, потому что он, видите ли, «северный» и основан не раньше викторианских семидесятых. Эта вопиющая дерзость истине совершенно не соответствует. Если это дойдет до сведения Лидса (что, по счастью, маловероятно), придется мне заставить его извиниться.

1. Оке Ольмаркс, переводчик шведского издания «Властелина Колец»; в свой перевод он включил биографическую статью о Толкине.

Настоящим вкладываю экземпляр и перевод ольмарксовского безобразия. В надежде, что вы сочтете мое раздражение оправданным. Второй его «залп» я просматривать не стал. Боюсь, прямо сейчас я больше не выдержу.

[Ниже приводятся выдержки из комментариев Толкина по поводу предисловия Оке Ольмаркса к шведскому переводу «Властелина Колец». Курсивом выделены цитаты из предисловия в переводе Толкина.]

Трудно поверить, что исконный хоббит, коренной житель Среднего Юга Англии.... почувствует себя как дома [в Лидсе]. Вступление в должность профессора англосаксонского языка в Оксфорде стало для него все равно что возвращением домой из разведывательной экспедиции к далекому «Форпосту».

Вот вам первый серьезный образчик самонадеянной наглости О[льмаркса]..... Я всей душой любил Лидский университет, которому многим обязан, и его студентов, с которыми расстался с большим сожалением. Нынешние студенты входят в число моих самых благодарных читателей и пишут мне письма (в частности насчет Приложений). Если чепуха О. однажды дойдет до сведения университета, это будет сочтено за оскорбление и О. придется публично извиняться. Что до «Форноста», одного беглого взгляда в книгу хватит, чтобы понять: Форност сопоставим, скорее, с курганами королей в Старой Упсале, нежели с городом Лидс!

В одном из самых значительных его произведений, опубликованном в 1953 г., также повествуется о еще одном знаменательном возвращении домой - о «Возвращении Беорхтнота [sic] /*В предисловии Ольмаркса это имя написано с ошибкой: Beorhtnot вместо Beorhtnoth, что, разумеется, не могло не вызвать недовольства автора.*/, сына Беорхтхельма».

Вернуться домой без головы (как в случае Беорхтнота) не слишком-то приятно. Но это все блеф. О. в жизни не слышал ни о Беорхтноте, ни о его возвращении домой (нигде не упомянутом до тех пор, пока я не написал об этом поэму), и поэмы в глаза не видел. Я его не виню; вот только незачем писать так, будто знаешь, о чем пишешь.

Рассказывать сказки о нем [Средиземье] профессор начал детям, а потом и внукам; дети были в восторге и требовали еще и еще. Так и представляешь себе вечер у очага на мирной вилле по Сэндфилд-Роуд, в Хедингтоне близ Оксфорда.... с Могильниками, или Хедингтонскими холмами в глубине картины, и Туманными горами, или Шотовером высотой в 560 футов на заднем плане.

!! Это такая вопиющая чушь, что я бы заподозрил, будто надо мной издеваются, если бы уже не убедился, что О. неизменно готов изобразить глубокую осведомленность в том, о чем понятия не имеет. Внуков у меня только двое. Одному — 18, и о книге он впервые услышал 5 лет назад. Второму лишь 2 /*Имеются в виду Майкл (1943), сын Майкла и Джоан, и Саймон (1959), сын Кристофера и его первой жены Фейт. Внучек, Джоан (1945) и Джудит (1951), дочерей Майкла и Джоан, Толкин отчего-то не посчитал.*/. Книга была написана до того, как я переехал в Хедингтон, где никаких холмов нет, а сам он расположен, так сказать, на склоне Шотовера.

Кольцо в определенном смысле - «der Nibelungen Ring /*«Кольцо Нибелунгов» (нем.)*/»....

Оба кольца были круглыми, и на этом сходство заканчивается.

....которое было изначально отковано Велундом, лучшим из кузнецов, затем через Виттка-Андвари попало в руки могучих асов [Aesir], затем досталось Хрейдмару и дракону, а после гибели дракона перешло к Сигурду-драконобойце; после же того, как Сигурд пал от руки предателей-заговорщиков, оно досталось бургу ндам, а после их смерти в змеином рву Атли перешло к гуннам, а затем к сыновьям Ионакра, к готскому тирану Эрманрику и т. д.

Благодарение Небу за «и т. д.». А то я уж опасался, что в конце концов кольцо обнаружится у меня в кармане. По всей видимости, О. считает, что оно в кармане у него самого. Но какой во всем этом смысл? Те, кто знает хоть что-нибудь о древнескандинавской версии предания о «Нибелунгах» (о которой главным образом и идет речь, поскольку формы имен использованы скандинавские) сочтут это все бессмысленной мешаниной; те, кто ничего не знает, вряд ли этим заинтересуются. Но, возможно, им также полагается прийти к выводу, что доктор О. обладает также и masterskap [1]. Все это не имеет ни малейшего отношения к «Властелину Колец». Что до Виланда-Кузнеца, который, как выясняется, соответствует архетипу Пана и отражен как в образе Бомбадила, так и Голлума: вот вам наглядный пример нелепых методов и вздорных умозаключений доктора О. И пусть себе развлекается этакой чушью, однако не думаю, что он, как переводчик, имеет право выплескивать это все в мою книгу.

Здесь [в Мордоре] правит воплощение сатанинской мощи Саурон (по всей видимости, в том же пристрастном ключе [как и другие идентификации, проводимые Ольмарксом], воспринимаемый как Сталин).

Никаких «по всей видимости» тут быть не может. Я категорически отказываюсь признавать подобные «прочтения», они меня просто бесят. Сама ситуация была задумана задолго до русской революции. Подобные аллегории моему образу мыслей абсолютно чужды. То, что Мордор находится на востоке, объясняется просто-напросто требованиями географии и сюжета внутри моей «мифологии». Изначально