— А что с Мелани?
— Вы с ней знакомы? — вопросом на вопрос ответил полицейский.
— Разумеется. — Ему не было смысла лгать полиции, так как в Гармонии найдется как минимум тысяча добропорядочных граждан, которые с радостью расскажут правду. — У нее какие—нибудь неприятности?
— Вроде того, — кивнул блондин. — Она мертва. Она была убита на прошлой неделе в своей квартире. В ходе расследования всплыло ваше имя.
Перед Уиллом встало лицо Мелани, усталое, все еще сохранявшее следы былой красоты. Эта женщина не сомневалась, что добьется своего, начнет наконец ту жизнь, о которой мечтала.
А теперь Мелани нет в живых.
Нет в живых.
Как же безнадежно…
— Что связывало вас с Мелани?
Уилл ответил, осторожно подбирая слова:
— Когда мы учились в школе, то некоторое время встречались. Потом она забеременела и заявила, что я отец ребенка.
— Вы утверждали обратное.
Утверждал? Это слово заранее предполагает бесчестность. Вот к Мелани его можно отнести.
— Я не был отцом ребенка.
— Это можно проверить научными методами.
Естественно, Уилл об этом знал. Но к чему делать эти анализы? Мелани уже не суждено признать свой обман, а без ее признания многие обыватели откажутся считать результат каких—то там генетических тестов со сложными названиями неопровержимым доказательством.
— Верно ли, что не так давно Мелани приезжала к вам?
Пока вопросы задавал только блондин, а его черноволосый спутник лишь внимательно слушал.
— Верно.
— Постарайтесь припомнить, когда именно это было.
Уилл помнил точную дату — и не потому, что визит Мелани имел для него столь большое значение. Просто два дня спустя они с Селиной занимались любовью под жарким июньским солнцем.
— Две с половиной недели назад. В четверг.
— Она требовала денег?
Интересно, с кем эти люди уже успели поговорить? С родителями Мелани? Возможно. И с друзьями Мелани в Новом Орлеане. Мелани любила поболтать. За всю свою жизнь она свято сохранила только одну тайну — тайну своего любовника, отца Джереда.
— Нет, — решительно сказал Уилл. — Она не просила у меня денег. Она приезжала… не знаю зачем. Поговорить. Попросить прощения.
— Своим друзьям в Новом Орлеане она сказала, что поедет сюда, чтобы встретиться с отцом своего ребенка и получить от него деньги. Крупную сумму. Ее родители сообщили, что в Гармонии она встречалась только с вами.
— Ее родители заблуждаются. Она должна была встретиться с кем-то еще. — Уилл усмехнулся. — Я в городе недолго. До приезда сюда я сидел в тюрьме в Алабаме. У меня денег нет. Когда мы с ней встречались, у меня не было работы. Тридцать, может, тридцать пять долларов — вот все мое состояние.
Наступило молчание. Подумав, Уилл отбросил гипотезу о том, что его подозревают в убийстве. Полицейские много раз просто задавали ему вопросы и много раз допрашивали его, подозревая в преступлениях, и он хорошо знал разницу.
— При встрече с вами она рассказала что—нибудь о своих намерениях?
— Она сказала, что пойдет к отцу Джереда и опять получит деньги.
— Опять?
— Мелани рассказала, что он ей уже платил. Я не стал спрашивать, когда именно. По всей видимости, это произошло, когда она была беременна и возложила вину на меня. Его имя она мне открыть отказалась.
— Значит, ей заплатили за молчание, — предположил светловолосый полицейский.
Уилл кивнул.
— Что она собиралась делать, получив деньги?
— Уехать из Луизианы и начать новую жизнь на новом месте. Осуществить свои мечты.
Снова наступило молчание, которое нарушил на этот раз брюнет:
— Вы наверняка все эти годы обвиняли ее в том, что вам пришлось из—за нее покинуть город.
Да, эти ребята успели собрать немало информации. Им известно все об отношениях Уилла и Мелани. Не исключено, им заранее было известно о пребывании Уилла в тюрьме до приезда в Гармонию. А вот известно ли им, что на прошлой неделе Уилл был в Новом Орлеане, по—видимому, в тех краях, где обитала Мелани?
— Ну да, долгое время я считал ее виновницей моих бед. Но согласитесь, невозможно долго злиться на человека, чья судьба в итоге сложилась еще тяжелее, чем твоя собственная. В последнее время я ее скорее жалел.
Полицейские задали Уиллу еще несколько вопросов, после чего учтиво распрощались. Уилл остался сидеть на веранде коттеджа Селины. Когда полицейская машина отъехала, он поднялся и направился в домик для гостей. Ему не хотелось самому сообщать Селине плохую новость. Ему не хотелось говорить с ней ни о смерти Мелани, ни о чем—либо еще. Он почувствовал необходимость побыть в одиночестве.
День независимости, праздник, который издавна отмечался в Гармонии с немалым размахом, пришелся на понедельник. По этому случаю Селина надела широкую белую юбку и белую блузку с воротником, обшитым красно—синей тесьмой и украшенным золотыми звездами, а в волосы вплела красные, белые и синие ленты.
Никогда прежде, за исключением разве что бракосочетания Викки, она не была в таком подавленном состоянии. О гибели Мелани она узнала от сестры, затем об этом ей поведали ее мать и мисс Роуз. Селина отправилась в домик для гостей, чтобы узнать какие—нибудь подробности, но Уилл не отозвался на стук. Конечно, сегодня все разговоры во время парада, карнавала, праздничных гуляний и фейерверков будут так или иначе вращаться вокруг Мелани и обстоятельств ее смерти. Селина охотно избежала бы участия в этих пересудах, просто осталась бы в стороне — как Уилл. И она была бы рада изгнать образ Мелани из памяти. Несчастная Мелани, кто—то раскроил ей череп. Мелани так много страдала и вот наконец умерла.
За окном раздался гудок машины мисс Роуз. Селина поспешно рассовала по карманам все необходимое — ключи, деньги, носовой платок — и выбежала из дома.
— Пойди позови Уилла, — велела ей мисс Роуз.
Селина неохотно повиновалась. Она постучала и, не дожидаясь ответа, вошла. Уилл сидел на незастеленной кровати; «молния» на его джинсах не была застегнута. Казалось, он только что проснулся, причем во сне его мучили кошмары.
— Меня прислала мисс Роуз. Она приглашает тебя с нами в город на праздник.
— О, тут по—прежнему отмечают Четвертое июля? — невнятно пробормотал Уилл. — Гуляния, обжираловка, фейерверки?
Селина кивнула:
— Мы с мисс Роуз с утра стоим у лотков на благотворительном базаре, но потом мы свободны. Так ты едешь?
— А кабина для поцелуев все еще бывает?
Против воли Селина улыбнулась; Уилл вспомнил забавную стародавнюю традицию.
— Нет.
— Жаль. Я бы заплатил пару долларов за то, чтобы поцеловать тебя не на глазах у всех этих лицемерных снобов.
Улыбка Селины сделалась шире.
