рядом со стулом, на котором снова непринуждённо восседал «профессор». Сбоку угадывалось осторожное дыхание капрала Кью. Метрах в ста от них на поляне беспорядочно лежали связанные по рукам и ногам индейцы чиго, там же застыли неподвижными скульптурами и двое «пятнистых» с винчестерами наизготовку.
Ник и Банкин посмотрели друг на друга, обменялись краткими условленными фразами.
— Молчать, уроды, молчать! — тут же заорал Кью.
Замолчали.
Где-то недалеко прогремел сильный взрыв. Что бы это значило?
— Разрешите представиться, — негромко произнёс по-английски человек, сидящий напротив. — Моя фамилия — Браун, также ко мне можно обращаться — профессор Браун, или же просто — профессор. Здесь я представляю интересы одного частного американского университета. Сугубо научные интересы. Исключительно познавательного характера. По поводу укола, многоуважаемый сеньор Андрес Буэнвентура. Он был совершенно необходим, следовало окончательно снять локальные последствия отравления ваших организмов дымом. На индейцев, извините, тратить дорогостоящую вакцину не буду, они ребята выносливые, сами оклемаются. По крайней мере, оклемаются здоровые и сильные — пригодные к физическому труду. Судьба остальных меня не интересует. Элементарный естественный отбор, как учил мудрый старикашка Дарвин. Кстати, ваши мулы, ламы и лошадь — все погибли. Да и вождя индейцев, старого татуированного придурка, пришлось пристрелить. Не смотрите так, он сам виноват: первым из вас пришёл в себя, да и кинулся на меня по подлому, с булыжником в руке. А у Кью реакция простая: чуть что, сразу хватается за винтовку. Так что не взыщите, похоронили уже вашего Чинганчгука в ближайших кустиках. Да несколько других индейцев: женщин, детей и стариков, умерших от угарного газа. Жалко, конечно, да все мы смертны, рано или поздно…
Профессор неторопливо встал, достал из кожаного футляра чёрную сигару, раскурил, небрежно указал рукой на документы и прочие бумаги, лежавшие на краю ляжки безвременно погибшего мула:
— С вами я уже знаком. Скажу прямо — удивлён без меры. Уважаемый торговец фруктами из Барселоны, известный баварский коллекционер и антиквар вкупе с красивой индейской подружкой. Что вы здесь позабыли, дорогие мои господа? Да, кстати, откуда у вас карта этой местности? Вы нашли Дженни, нашу радистку? Что с ней приключилось? Погибла?
За время этого монолога Ник и Банкин успели плотно пообщаться между собой. На специальном языке диверсантов, попавших в плен, где звуки и даже отдельные слова заменяются подмаргиванием, чуть заметными движениями бровей и даже лёгким шевелением кончиками ушей.
Информация, сообщённая Гешкой, была весьма интересной. По его «словам», он узнал голос мистера Брауна. Перед ними был не кто иной, как «Большой Джим», человек, руководивший долгие годы действиями американских спецслужб на Чукотке. Знакомая фигура. Правда, до этого момента только заочно. Теперь необходимо было срочно перестраиваться: подготовленная для такого случая дежурная легенда о чудаках- иностранцах, интересующихся историей развития цивилизаций древних майя и ацтеков, совершенно не годилась. Нужно было срочно придумать более достоверную и жизненную историю…
— Я жду чётких ответов на поставленные мною вопросы! — подпустил металла в голос профессор Браун, он же — Большой Джим, и достал из-за пояса шорт небольшой пистолет, скрытый до этого момента длинной футболкой.
Ник, мигнув Банкину: мол, молчи, не вмешивайся и тупо поддакивай, приступил к объяснениям:
— Вижу, мистер Браун, вы серьёзный человек, поэтому сразу скажу всё как есть, начистоту. Буду отвечать на ваши вопросы — по мере их поступления. Итак, во-первых, что мы тут ищем? В местной пещере спрятана Чаша Святого Грааля, такой очень древний волшебный раритет. Слышали о нём? Ну, конечно же, все интеллигентные люди знают эту древнюю легенду, связанную с великим королём Артуром и его доблестными рыцарями Круглого Стола. Так вот, мы с мистером Вагнером давно уже интересуемся этой вещью, знаем, как ею правильно и максимально эффективно пользоваться. Вот и завернули в эти места. Координаты пещеры купили у мистера Александра Аматова, который проживал в городишке Клагенфурт, Австрия.
— Проживал? Так это вы его убили?
— Пришлось, извините, — чуть смущённо улыбнулся Ник. — Господин Аматов продавал свои секреты всем подряд, без разбора. Там у него на очереди уже русские стояли. Мы решили, что такие опасные конкуренты нам ни к чему. Ну их куда подальше! Вот и отработали ситуацию до конца. Во-вторых, с этой картой. Случайно наткнулись в болоте на тело мёртвой девушки, видимо, её анаконда задушила, при ней и нашли карту.
— Как прошли через минное поле?
— Какое минное поле? — очень натурально удивился Ник. — Ничего про это не знаю. Мы по компасу шли, прямо, никуда не сворачивая…
Послышался шум, резкие гортанные восклицания.
Ник повернул голову. Со стороны развилки под охраной трёх «пятнистых» приближались чиго: вторая половина племени, ушедшая по другому горному коридору, все со связанными за спиной руками. Впереди шёл Мэлви, с ним рядом выступали Хосе и неизвестный Нику седобородый субъект, одетый в коричневый костюм местного охотника, за ними устало ковыляли остальные.
А где же Лёха, Айна, Зорго? Неужели? Да нет, вроде ничего такого. Вон Хосе головой изобразил успокаивающий знак: «Всё нормально. Следую прежним курсом». Явно Сизый его инструктировал.
— Вы чем-то обеспокоены, дорогой сеньор Буэнвентура? — небрежно спросил Браун. — Это ваши остальные люди. На перекрёстке остались следы, их было просто невозможно не заметить. Данные индивидуумы благоразумно спрятались от смертельного дыма в пещере. Правда, пещера оказалась тупиковой, мы это выяснили ещё вчера. Поэтому сегодня всем укрывшимся там было предложено на нескольких языках, в том числе и на наречии индейцев чиго, бросить там всё оружие и выйти на поверхность в течение пятнадцати минут. Все, кто хотел, вышли. После чего вход в это славное подземелье был подорван. Так что, если кто решил остаться в пещере, я не виноват. Всем было по-честному предоставлено право добровольного выбора…
Ник быстро переглянулся с Банкиным. Всё правильно Сизый решил: добровольно сдаваться в плен — последнее дело, а безвыходные ситуации для того и существуют, чтобы всегда успешно выбираться из них.
Ник откашлялся и продолжил беседу:
— Чем можем быть вам полезны, мистер профессор? Ведь вы оставили нас в живых, следовательно, мы вам для чего-то нужны?
— Представьте себе, нужны, — Браун скорчил презрительную гримасу. — Меня тоже интересует нечто, хранящееся в этой древней пещере. Нет, не ваша дурацкая Чаша. До неё мне нет никакого дела. Просто несколько сундуков с разными документами. Только вот незадача: недавно в этих местах случилось землетрясение, вход в нужный подземный зал оказался заваленным. Людей у меня мало, своими силами не получится разобрать этот завал. Поэтому и предлагаю вам, господа, совместное дело, бизнес — как говорят у нас в Америке. Вы и герр Вагнер, в сопровождении ваших верных краснокожих друзей, спускаетесь на второй горизонт пещеры и принимаетесь за разбор завала. Под надзором моих вооружённых людей, понятно. Когда справитесь с завалом, может быть, с двумя, — мельком взглянул на какой-то лист бумаги, зажатый в правой руке, — тогда по-честному поделим наши находки и разбежимся в разные стороны. Вам — эта Чаша Святого Грааля, мне — всё остальное. Согласны?
Ник прекрасно осознавал, кто сейчас стоит перед ним. Чётко знал, что после того, как архив Троцкого будет найден, все случайные свидетели ценной находки будут незамедлительно и безжалостно уничтожены. Большие игры больших дядей не предусматривают сантиментов и благородства. При таких ставках даже десятки тысяч человеческих жизней ничего не значат. Что такого важного могло храниться в этом архиве? Скорей всего, компромат лично на Сталина. Такой компромат, после оглашения которого ни один политик западного мира не сможет даже имя Сталина произносить публично. Что-нибудь связанное с большой кровью, собственными преступлениями Вождя. Например, фотографии пыток женщин и детей с личным участием Иосифа Виссарионовича. Что-то аналогичное…. Впрочем, сейчас это всё — совсем не важно. В любом случае надо соглашаться. Главное, ввязаться в игру (или там — в драку), а дальше разберёмся —
