Невозможно дышать. Нет воздуха. Нет…

А потом — Вечный Покой…

…Нельзя думать о смерти. Нельзя думать о том, что ждет впереди. Только то, что есть в данную минуту есть Абсолют. Нельзя трогать чаши сбалансированных весов. Нельзя…

Вечный Покой…

…Хочется кричать. Сопротивляться ветру, песку, солнцу, соли. Сопротивляться своему разуму, разрывать ткань иллюзий. Хочется бороться со своим измученным телом, бороться с измученным разумом. А значит идти против Законов Вселенной. Хочется?

Покой…

…Уже второй день мы с Фальком бредем по Эвгирской пустыне. Второй знойный день и вторую холодную ночь. Мой спутник по своей природе предпочитает бодрствовать всю свою жизнь. В отличии от него я считаю необходимым спать хотя бы один раз в сутки. Однако спорить с молчаливым великаном я не решаюсь.

Прошло уже три дня с того момента, как мы покинули резиденцию Первого Магистра Ордена Азгенотов Дарта Эвила — замок Реджирак. Сутки мы шли по холмистой земле небольшого графства Фао — граничной областью между владениями Ордена и Эвгиром.

За все эти три дня мой спутник не произнес ни слова. Я вообще подозреваю, что он лишен способности разговаривать.

Фальк не нуждается в пище и воде. Однако я убедился, что на него раскаленный песок и палящее солнца действуют отнюдь не благоприятно.

Я оглянулся, показывая фагрийцу жестами, что хочу пить. Фальк, шедший сзади, расстегнул небольшую дорожную сумку, висевшую за его спиной и, достав из нее маленькую фляжку, протянул ее мне. Я отпил глоток. Этого было достаточно. Чудодейственный напиток Азгенотов быстро утоляет жажду и придает сил.

Я мысленно представил карту, которую мне показал лорд Реджирак. По его расчетам мы должны были пересечь пустыню за три-четыре дня. Если не встретим на пути никаких препятствий. Например, кассаров — свирепое племя варваров-кочевников, обитающих в этих казалось бы непригодных к жизни песках.

Если мы столкнемся с их ордой — плохи наши дела. Кассары не любят нежданных гостей.

Я опять обернулся. Фальк плелся шагах в десяти сзади меня. Его чудовищные багрово-красные зрачки пристально смотрели куда-то вдаль. Я посмотрел в направлении его взгляда. Чуть левее того места, к которому мы направлялись, я заметил три черных точки.

Через пару минут они увеличились в размерах, и в них можно было узнать всадников, несущихся в нашу сторону.

Мои опасения оказались ненапрасными. Бежать было бессмысленно. Может быть все обойдется, ведь их только трое…

Всадники приблизились. Я с удивлением заметил, что они скачут не на лошадях. Кассары управляли странными ярко-красными животными, напоминающими огромных ящериц, их ужасные головы были украшены парой острых рогов.

Я вытащил из-за пояса кинжал Эвила и стал, широко расставив ноги. Краем глаза я заметил, что Фальк тоже принял оборонительную стойку, крепко сжимая в мускулистой руке увесистую дубину. Мне показалось, будто фагриец ни капли не волнуется. На его свирепой морде оставалась все та же гримаса равнодушия. Однако на этот раз в его глазах горела холодная ярость, нечеловеческий азарт предвкушаемой битвы.

Всадники остановили своих скакунов в ста шагах от нас и спрыгнули на землю. Несмотря на зной и ветер они были необычайно резвы, и казалось, что солнце придает им еще больше сил. Черные кожаные халаты туго обтягивали бронзовые тела, подчеркивая огромные мускулы. На груди каждого варвара красовались костяные бусы грубой работы. На головах всадники носили шлемы, сделанные, по-видимому, из черепов чудовищных обитателей пустыни. Их оружием были широколезвийные короткие сабли и круглые щиты, обитые мехом.

Один из них, на халате которого был намалеван красный круг, вероятно, — знак старшего, хрипло сказал с ужасным акцентом:

— Пришельцы! Вы ступили на Священные земли Кассара. Вас ждет смерть!

— А нельзя ли этот вопрос обсудить более мирным путем? — осведомился я.

В место ответа обладатель красного круга ринулся на меня, издав нечеловеческий вопль.

Я увернулся от его удара, успев полоснуть кинжалом по его мясистой волосатой руке. От этого варвар еще больше обезумел и закричал от ярости. Сколько ненависти было в этом хриплом безумном крике.

Он снова бросился на меня, и в этот раз его сабля царапнула мой бок. Нестерпимая боль обожгла ребра. Казалось, будто к тому месту приложили раскаленное железо. Ублюдки! Они смазывают свои мечи ядом. Пересилив боль, я выругался. Мельком посмотрев в сторону, я успел заметить, что Фальк с дубиной в руках отбивается от двух других кассаров.

Мой противник снова издал дикий вопль, но на этот раз от радости. Он опять прыгнул на меня, пытаясь распороть мне брюхо. Несмотря на свою усталость я все же смог увернуться. Мой кинжал был бесполезен. Кассар еще раз взмахнул саблей, и широкое лезвие вонзилось в мое плечо. Я вскрикнул от боли. Затем в глазах потемнело, красный песок вдруг стал черным.

Я падал в бесконечную пропасть…

Железный Шлем Шоркуна…

Серебряная Смерть…

Черный Замок Корхоранур…

Джелиард… Альфард… Корджер…

Закон… Хаос… Покой…

Три цели, три имени, три жизни…

Слова не имеют значения. Вообще ничто не имеет значения. Нигде нет ни крупицы смысла. Есть лишь Полет в бесконечную пропасть. И есть Тот, Кто говорит…

— Джалиард-Хранитель, Советник, Хозяин… Раб и Владыка Железного Шлема… Найди Его, и получишь Мудрость…

— Никогда! Я не могу совершить Зло!

— …возьми Его, и познаешь Силу…

— Нет! Я не хочу быть рабом!..

— …надень Его, и раскроешь Тайну…

— Нет! Я прошу лишь Покоя!..

— …разорви ткань, разрушь монолиты, взорви этот мир, покачни Чаши Весов. Могущество достигается самоистязанием и борьбой со своим Я… Убей свое Я, и станешь свободным! Надень Железный Шлем!

— Нет!!!

Я медленно возвращался в реальность. Все такое же невозможное солнце и красный песок. Я жив?!

Что это? Вода?

Неужели обычная вода может приносить такое наслаждение? Организм словно пробуждается, или даже нарождается снова. Каждая его клетка заполняется потоком силы, текущей прохладной струей из узкого горлышка походной фляги.

Я открыл глаза. И когда нахлынувшая вдруг тьма отступила, я увидел два сверкающих рубина. На меня смотрели красные глаза фагрийца.

Фальк оторвал горлышко от моих жадных губ. Последняя капля живительного азгенотского напитка вошла в организм, до предела насытив обессилевшее тело.

Раны на боку еще зудели, но боль была скорее приятной. Я заметил, что они смазаны каким-то снадобьем. Вероятно фагриец позаботился о них, когда я был в небытии.

Мир перестал двоиться в глазах, и я рискнул приподнять голову. Неподалеку на песке лежали три окровавленных трупа с расколотыми черепами. Из чудовищных ран стекала кровь вперемежку с мозгами. Сухой песок с жадностью впитывал багровую жидкость.