пульс ее ускорился. Она забежала на кухню, включила свет, и начала заполнять пластиковый мешок льдом. Боль в голове почти стихла и превратилась в обыкновенную неприятную головную боль. Возможно, ей все же не придется ехать в больницу.

А потом она услышала раздавшийся из помещения магазина скрежет стула по полу и тут же следом чьи-то проклятия.

Клэр была в недоумении. Это не мог быть второй взломщик! И затем ее вновь охватил страх. Она быстро схватила пистолет с прилавка, машинально проверяя, заряжен ли он, и погасила свет на кухне. Она вжалась в стену позади открытой кухонной двери. Пытаясь не паниковать, она снова прислушалась, но ничего не услышала.

Все же это не было игрой ее воображения. Она снова расслышала едва слышные проклятия. Сердце Клэр почти выпрыгивало из груди. Ушел ли он? Или грабил ее магазин? Ей снова нужно ожидать нападения?

Неужели он тоже искал ту страницу из Кладдаха? Это не могло быть простым совпадением. За все четыре года своего бизнеса Клэр ни разу не обокрали.

Телефон был с другой стороны кухни. Она знала, что должна набрать 911, но боялась, что злоумышленник услышит и возьмется за нее. Она так сильно вцепилась в пистолет, что заныли пальцы и вспотели ладони. В ней вскипел гнев. Это ее магазин, черт подери. Но страх возрастал, и никакой справедливый гнев не мог подавить его.

Испугавшись, что ее частое дыхание — слишком громкое и может ее выдать, Клэр начала медленно пятиться в зал. Проклятая настольная лампа оставалась включенной, и весь коридор был залит светом. Она могла видеть весь магазин до самого входа, но там никого не было.

Она уже почти добралась до лестницы, как ее схватили сзади.

Клэр вскрикнула, когда чья-то сильная рука прижала ее к твердой поверхности, похожей на каменную стену. Паника лишала возможности мыслить. Она поняла, что ее словно в тисках, прижимали к огромному, однозначно мужскому телу.

И тут ее колотившееся сердце внезапно замедлилось, у Клэр возникло шокирующее ощущение узнавания. Страх исчез, и его заменило острое осознание ошеломляющей мужской власти и силы.

Он что-то сказал.

Клэр не поняла ни слова из его речи. Сердце снова забилось, и страх вцепился в нее снова. Инстинкт подсказывал ей бороться, и она начала изворачиваться, пыталась взять его руки в захват и вывернуться из них. Ей было жаль, что у нее не было шпилек, тогда бы она воткнула в его ногу каблук. Ее голые ноги соприкоснулись с его бедрами, и она замерла. Его ноги тоже были совершенно голые. Клэр резко втянула воздух.

Он заговорил, встряхнув ее своей сильной рукой, и ей не нужно было знать его язык, чтобы понять — он просил ее перестать брыкаться. Он притянул ее еще ближе, и она почувствовала, как он напрягся, прижавшись к ее спине.

Клэр замерла. Напавший на нее мужчина явно находился в состоянии возбуждения, очень большого возбуждения. Ощущение его большого и твердого естества прижатого к ней пугало, и одновременно наэлектризовывало.

— Отпусти меня, — отчаянно выдохнула она. И тут два слова промелькнули в ее сознании: преступление-удовольствие.

Она чувствовала, как от удивления его хватка усилилась. Тогда он произнес:

— Девушка, опусти оружие.

Он говорил на английском, но в его речи безошибочно ощущался шотландский акцент. Клэр облизала губы, слишком ошеломленная, чтобы даже попытаться обдумать, что бы это значило.

— Пожалуйста. Я не сбегу. Отпусти меня. Ты делаешь мне больно.

К ее облегчению он отпустил ее.

— Опусти оружие, будь хорошей девушкой. — Когда он говорил, она чувствовала его щетину на своей челюсти, его дыхание щекотало ей ухо.

Ее разум словно отключился, и все о чем она могла думать, это лишь о его бьющемся пульсе рядом. Происходило нечто ужасное, и Клэр не знала, что делать. Ее тело превратилось в натянутую струну, твердую и вибрирующую. Те женщины погибли так же посреди ночи? Они тоже были ошеломлены и смущены — и возбуждены? Она бросила пистолет, и он с грохотом упал на пол, но его хватка не ослабла.

— Пожалуйста.

— Кричать не нужно, — мягко сказал он. — Я не причиню тебе боль, девушка. Мне нужна твоя помощь.

Клэр смогла кивнуть. Когда он убрал свою руку, она отбежала к противоположной стене и, развернувшись, вжалась в нее спиной, чтобы посмотреть прямо на него.

И чуть было не вскрикнула от удивления.

Клэр ожидала увидеть перед собой все что угодно, но только не воплощение мужского совершенства. Он был высок, по крайней мере, дюймов на шесть выше ее и чрезвычайно мускулист. Его волосы были чернее ночи, а кожа бронзового оттенка, и у него были необычно светлые глаза. Эти глаза смотрели на нее с лишающим спокойствия напряжением.

Он, казалось, был столь же удивлен ее видом, как и она его.

Она затрепетала. Боже мой, как он красив! Чуть искривленный нос, возможно, когда-то сломанный, очень высокие скулы и мужественная твердая челюсть, он выглядел как могучий герой. Один шрам разделил пополам одну черную бровь, другой сформировал полумесяц на щеке. Они были просто добавкой к образу, этот человек был закален сражениями и испытаниями и очень силен.

Но он был ненормальным. Он должен быть им, потому что был одет в подпоясанную ремнем льняную тунику горчичного цвета, спускавшуюся до середины бедра, и сверху — перекинутую через плечо черно- синий шотландский плед, заколотый золотой брошкой, обут в тяжелые до колена сапоги с отворотами, и на его левом боку висел огромный меч в ножнах, рукоять которого была обильно украшена драгоценными камнями и искрилась. Он был одет как средневековый Горец!

И похож на настоящего шотландца. У него были накачанные руки, которые, возможно, легко владели бы огромным палашом в таких сражениях, о которых она читала в исторических книгах. И кто бы ни пошил его костюм, он провел большое исследование. Туника-лейне казалась подлинной, кажется, ткань окрасили шафраном, а черно-синий плед выглядел так, будто его выткали в ручную. Она снова посмотрела на его сильные бедра, где бугрились мускулы, бедра, которые казались твердокаменными от многолетней верховой езды и беганья по холмам. Ее пристальный взгляд полз вверх к короткой юбке лейне, где была заметна твердая выпуклость. Клэр поняла, что глазела на него, пот потоками тек между ее грудей и бедер. От страха она затаила дыхание.

Тут она обнаружила, что его взгляд опустился на ее ноги и покраснела.

Он поднял свой явно разгоряченный пристальный взор к ее глазам.

— Не думал, что встречу тебя снова, девушка.

Глаза Клэр широко раскрылись.

Его улыбка стала обольстительной.

— Мне не нравится, когда мои женщины исчезают ночью.

Он определенно безумен, подумала она.

— Ты меня не знаешь. Я не знаю тебя. Мы не встречались.

— Я оскорблен, девушка, что ты не помнишь этого события. — Но его удовлетворенная улыбка ни разу не дрогнула, и он продолжал глазеть на ее ноги и крошечную, обнажающую живот майку.

— Что это за одежда?

Клэр почувствовала, что покраснела еще больше. Она молилась, чтобы он не оказался одним из тех ищущих удовольствия убийц.

— Я могу спросить тебя о том же, — парировала она, дрожа. — Это — книжный магазин. А ты, наверное, шел на карнавал. Это не здесь!

Она любой ценой должна успокоить этого человека, и должна заставить его покинуть магазин.

— Не бойся, девушка. Ты, конечно, искушаешь меня, но сейчас у меня на уме другое. Мне нужна твоя