этим меркнет» поясняла – иначе нельзя. Ну что ж...

Изящный браслет на левой руке элы издал мелодичный звук. Хозяйка досадливо поморщилась, – как не вовремя! – но активировала приём: она знала, кто её вызывает.

– Ты где? – раздался жёсткий мужской голос. – Я возвращаюсь, а тебя нет! Жду тебя дома.

– Не беспокойся, сейчас буду – я недалеко. Закончила выполнять задание лордов. А как твоя инспекция флота? И как там...

– Потом, – оборвал её невидимый собеседник. – Поторопись.

'Муж зовёт жену, и верная жена спешит к нему – как же может быть иначе? За стеной, в апартаменте Хана, тихо и, похоже, кроме лорда и Муэт, там больше никого нет. И поблизости – тоже никого. Время ещё есть, и мне надо знать, что с Флорой. Да, всё меркнет, – но это я должна знать'.

Подойдя к входной стене своего апартамента, Тимни – именно так звали её Повелители – быстро взглянула на себя состороны. Простое колдовство, но оно позволяет проверить, готово ли к бою с мужчиной древнейшее женское оружие: красота. Оставшись довольна результатом, эла бросила мысленный приказ, и стена послушно исчезла.

– С возвращением, мой лорд.

Сидевший в мягком кресле холла и отрешённо созерцавший текущую по экрану панораму окружавшей Город пустыни эл повернул голову. Тимни видела, что её муж чем-то сильно озабочён, однако при виде жены его губы тронула улыбка.

– Ты великолепна – как всегда. Стоит возвращаться, когда тебя ждёт такая женщина.

– Что случилось, Калиф?

– Иди сюда, – сказал он, не отвечая на вопрос.

Тимни летящим движением оказалась рядом с мужем, привычно-послушно присела к нему на колени и взъерошила ладонью короткие и жёсткие, густо пробитые сединой волосы лорда.

– Так что случилось? – повторила она. – Неприятности? Что-то серьёзное?

В том, что действительно произошло нечто серьёзное, эла уже не сомневалась: супруг после недельной отлучки вовсе не спешил увлечь её в спальню, и это настораживало. За двадцать лет Тимни хорошо изучила повадки своего Повелителя и его темперамент – Калиф мог пренебречь любовью лишь в исключительных случаях. Перетопи Водяные половину базирующегося на Гавань флота или высади восточные орты десант прямо на Купол Города, он и то сначала как следует приласкал бы свою жену, а уж потом занялся другими делами. Неужели...

– Шестиконечники требуют твоего полного менталосканирования, – напрямик заявил Калиф, глядя прямо в глаза Тимни. – Твоего – и Флоры. Мы с Эмиром сопротивлялись принятию этого решения, но оказались в меньшинстве. Адмирал даже пригрозил пустить в ход эмиттеры всех своих нырятелей, если кто-то посмеет хоть пальцем тронуть его невесту, но остальные лорды гексаграммы предъявили слишком серьёзные обвинения. Их пятеро – нас двое. Придётся подчиниться. Единственное, чего удалось добиться, – отсрочки на сутки. Но завтра...

'Да, шестиконечники, – подумала эла, опустив взгляд на украшающий безымянный палец правой руки Калифа перстень с гравировкой: шестиконечной звездой. – Конечно, одна из жён – нет, даже две, хотя одна ещё только невеста, – и тайные враги! Какой козырь для адептов пентаграммы...'.

Истинные Хозяева Города принадлежали к двум партиям, оспаривающим друг у друга право на верховную власть, и символами этих двух соперничающих групп были древнейшие магические знаки Настоящих Разумных. Из двадцати Правителей десять носили перстни с гексаграммой, а другие десять принадлежали к партии пятиконечников. Однако сейчас это равновесие нарушилось – на полыхающем Восточном континенте пропали двое носителей гексаграммы, а ещё один погиб в океане, когда Водяные перехватили возвращавшийся с востока войсковой караван. Правда, в одном из осаждённых ортами фортов застрял и один из пятиконечников, но в самом Городе для них соотношение всё равно стало благоприятным – девять к семи. Воспользовавшись этим, адепты пентаграммы решили окончательно разделаться со своими давними соперниками – раз и навсегда. И тут им – как нельзя кстати – подвернулась Флора.

«Девочка, девочка, ну разве можно было быть такой неосторожной...».

Полное, или глубокое менталосканирование – вещь очень серьёзная. Эта процедура выворачивает наизнанку сознание любого разумного существа, и считалось, что нет такой магической защиты, которая смогла бы устоять перед Бешеной Машиной. К постоянному и поголовному глубокому менталосканированию Истинные Хозяева не прибегали только лишь потому, что в трёх случаях из четырёх (а то и в четырёх из пяти) выворачивание сознания заканчивалось полным и необратимым распадом этого самого сознания (поэтому-то машину-менталосканер и прозвали Бешеной). И особенно бережно Повелители относились к своим настоящим женщинам – душедарительниц очень мало, а Бешеную Машину называют ещё и Убийцей Душ. Подозрения должны быть обоснованными, и обвинения вескими, в противном случае ни одна из эл не подвергалась ментальному потрошению. И если такое решение всё-таки принималось...

«Девочка, девочка, ну разве можно было быть такой неосторожной...».

Флора родилась семнадцать лет назад – она была третьим ребёнком Калифа и Тимни. У Флоры имелось пятеро братьев, – двое старших и трое младших, – но её единственная сестра умерла всего лишь трёх лет от роду. Ни магия, ни наука не в силах полностью одолеть Истинную Владычицу всего Сущего – Смерть. Чуть ли не с самого рождения Флора стала завидной невестой, и за девочкой пристально наблюдали оба клана Повелителей. За элами сохранялось права выбора мужа, – по отношению к Истинным Хозяйкам насилия в любой его форме избегали, – и юная Флора предпочла адмирала Эмира четверым сыновьям лордов пентаграммы. Отвергнутые претенденты внешне смирились, но организовали тщательную слежку за капризной красавицей. Вряд ли они полагали, что им удастся обнаружить что-то по-настоящему серьёзное – скорее, конкуренты надеялись просто-напросто очернить невесту в глазах Эмира принятым ещё среди предков элов способом: доказать её безнравственность. Элы пользовались известной свободой – до брака им дозволялся даже невинный флирт. Затея провалилась, – Флора оказалась достаточно благоразумной, – однако в порыве симпатии к одному из ухажёров девушка сказала ему кое-что лишнее. Дело приняло совершенно другой оборот: теперь речь шла уже о Тайных – ортах-пленицах, прикидывающихся покорными жёнами и злоумышляющих против основы основ Города.

«Девочка, девочка, ну разве можно было быть такой неосторожной...».

Всю эту предысторию Калиф изложил жене по-военному коротко, не сводя с неё испытующего взгляда. Тимни не беспокоили попытки мужа заглянуть в её сознание – за долгие годы магиня в совершенстве овладела умением мыслить на двух уровнях. Внешний, безобидный слой при этом выставлялся напоказ, а вот пробиться к внутреннему за двадцать лет так никто и не сумел.

– Где она сейчас? – спросила Тимни, когда лорд закончил свой рассказ.

– В Первой Гавани – при штабе адмирала. Это и к лучшему – Эмир не даст и пылинке на неё упасть. Он едва не пристрелил одного юнца, когда тот попытался было, как он выразился, «раскрыть достойному лорду глаза на чёрное нутро его невесты». Флоре ничего не угрожает – пока не угрожает. А вот что ты мне скажешь, а?

– Калиф, – медленно проговорила Тимни, не опуская глаз, – мы с тобой двадцать лет, с того самого дня, когда меня доставили в Гавань на борту одного из нырятелей, мокрую и полуживую. Я приняла правду Города, и была тебе хорошей женой все эти годы. Скажи, хоть раз я давала тебе повод усомниться во мне?

– Нет, Тимни. Поверь, мы с Эмиром держались до конца. Если бы не показания этих двух молодых метисов, которые они дали под Бешеной Машиной.... Пойми, речь идёт о новом мятеже, куда более страшном и целенаправленном, чем бунт Поклонников Тьмы. Я верю тебе, и адмирал верит Флоре, но остальные.... В общем, есть только один выход: или ты и наша дочь расскажите всё сами, или вам обеим предстоит встреча с Убийцей Душ. Лорды гексаграммы попросту испугались – пятиконечники обвиняют всех нас в подготовке резни. Это очень серьёзное обвинение!

– Подожди, подожди, о чём ты говоришь? Ты только что сказал, что веришь мне, и тут же предлагаешь мне же покаяться неведомо в чём? Это же нелогично, мой лорд!

– Да при чём здесь я, – раздражённо бросил Калиф, ссаживая жену с колен и вставая. – Я всего лишь