– Она рассказала тебе о плане Пьетро? – Я аккуратно осматриваюсь, но оба ангела, сопровождающие нас, стоят достаточно далеко и не спускают глаз с прохожих.
– Да, рассказала, и я надеюсь, что это сработает, – говорит подруга, перебирая в руках шнурок своих брюк. – Мы можем выиграть время. Как ты думаешь, нам это удастся?
Видеть Фелицию такой неуверенной – это что-то новенькое.
Я решаю сказать ей правду.
– Не знаю. Мой опыт в битвах не помогает мне во время испытаний.
Фелиция кивает:
– Может быть, нам еще нужен план Б.
– Это уже план Б, – отвечаю я, наблюдая за окружающими нас людьми. Для Братства мы здесь, должно быть, вполне различимая мишень.
– Люцифер сказал мне кое-что странное, – я решаю довериться Фелиции. – Он заявил, что ему нужно больше времени и что он не думал, будто встретит ключ в Венеции.
– Ты предполагаешь, он что-то подозревает? – спрашивает Фелиция. – Они ведь еще не знают, кто из девушек ключ, а кто нет. Пока ты выживаешь на испытаниях, ты можешь быть одной из них.
– А что, если они только устраивают шоу? Что, если это какая-то уловка, чтобы отвлечь нас на какое-то время?
– Ты не знаешь, как можно отличить ключ от обычной девушки? Ты ведь много лет изучала все эти книжки со своим отцом. Там наверняка должна быть какая-то подсказка.
– У моего отца, судя по всему, было много тайн от меня, – отвечаю я с горечью в голосе. – Он либо спрятал от меня самые важные писания, либо у него их просто не было. Но, возможно, мы и не должны были искать то, что писали люди.
– А что тогда? – спрашивает Фели, качая головой, когда она понимает, к чему я веду. – Это сумасшествие. Где ты собираешься найти писания ангелов?
– В кабинете Люцифера.
– Что, прости?
Я пожимаю плечами так, словно врываться в кабинет Люцифера – самая обычная вещь на планете.
– Он сейчас не в городе. Я могу попробовать сегодня ночью. Может быть, там я найду что-нибудь полезное.
Прежде чем Фели успевает мне ответить, Кассиэль с тремя стаканами возвращается из бара. Я быстро выпиваю холодную воду.
– Мне надо с вами поговорить, – голос Кассиэля звучит на удивление серьезно.
Во время пробежек он никогда не обращается ко мне лично, и мне иногда даже кажется, что то, что было между нами, никогда не происходило.
– Архангелы определились со вторым испытанием.
Он что, хочет рассказать нам, что нас ожидает? Разве это не несправедливо по отношению к другим девочкам?
– Вы разбираетесь в гематрии? – быстро спрашивает он.
– Немного, – осторожно отвечаю я. – Мой отец учил меня.
– Я так и думал. В вашей библиотеке я видел книги по гематрии, но был не до конца уверен. Тем не менее тебе стоит освежить знания. Вам они понадобятся, – Кассиэль вытаскивает из-под своей рубашки тоненький томик и передает его мне.
Я перелистываю страницы. На иврите эти буквы имеют особое значение. Это не просто буквы, а магические символы, в которых таятся какие-то творческие силы. В теории, по крайней мере. Чтобы усложнить все еще больше, каждая буква соотносится с определенным числом. Первая буква алеф имеет значение единицы, а двадцать вторая буква тав равна четыремстам. Я знаю все это, но для Фелиции все это должно быть в новинку. Она ведь никогда не занималась подобными вещами. Я передаю ей эту книгу.
– Она нуждается в ней больше, чем я. Самые важные вещи я и так помню.
– Ты должна знать все, – настойчиво говорит Кассиэль. – Испытание будет очень сложным. Оно проверит не только твои знания о мире духов, но и способность заглянуть в этот мир. Раскрыть правду, которая таится в нем.
Наши охранники приближаются к нам, и Кассиэль встает перед Фели так, чтобы она смогла спрятать книгу. Затем мы возвращаемся во Дворец дожей.
– Спасибо, – говорю я позже, прощаясь с ним. – Я не знаю, почему ты нам помогаешь, и не особенно рада быть у тебя в долгу, но спасибо.
Кассиэль улыбается мне:
– Ты спасла мне жизнь, и я просто пытаюсь отблагодарить тебя за это, – серьезно говорит ангел.
Мне сложно в это поверить.
Глава X
В этот раз нас снова ведут к трибуне, расположенной на пиацетте Сан-Марко между двумя колоннами с покровителями Венеции. Архангелы сидят там, окруженные своими друзьями и женщинами. Сегодня Люцифер отказался сопровождать меня лично, и, когда Сэм попрощался со мной, я узнала почему. Он сидит рядом с Сариэль, которая разговаривает с ним, ее рука покоится на бедре архангела. Она тихо смеется и другой рукой поглаживает его по щеке. Уголки губ Люцифера приподнимаются в улыбке. Последние пару дней я дважды встречала его в салоне, но каждый раз, когда я туда заходила, он сразу же покидал комнату. Люцифер просто игнорирует меня, и я не нуждаюсь в том, чтобы кто-то объяснял мне причины такого поведения. Он держится от меня подальше, и это к лучшему, даже если подобное поведение меня ранит. Наши отношения, если это можно так назвать, стали слишком близкими. Когда они с Сариэль перешептываются друг с другом, мои ладони сжимаются в кулаки так сильно, насколько это вообще возможно. Хоть раны на моих ладонях и затянулись, но кожа все еще очень тонкая. Алессио закрыл мои руки небольшими повязками, и я надеюсь, что сегодня им не придется так страдать.
Он что, даже посмотреть на меня не может? Я отвожу взгляд от Люцифера, и он сразу же падает на Кассиэля, который наблюдает за мной и подбадривающе кивает.
Я попросила Лилит принести мне карандаши и бумагу, чтобы попробовать вспомнить свои познания в гематрии. Надеюсь, сегодня это принесет хоть какую-то пользу и Кассиэль меня не обманул.
Раздается звук фанфар, возвещающий начало испытания, и разговоры ангелов затихают.
– Это испытание не будет таким простым, как предыдущее, – громко объявляет Габриэль. – Мы ужесточили условия, чтобы поскорее получить четкий результат.
Донна рядом со мной ухмыляется так, словно уже победила, а Изабель тихо хнычет. По ней видно, как сильно она боится. Мне так жаль девушку, но я ничего не могу для нее сделать.
– Вы войдете в лабиринт, – объясняет Габриэль, – и сможете покинуть его лишь тогда, когда справитесь с заданиями, которые вас там ожидают. Та, кто не справится с ними в отведенное время, умрет в лабиринте, – архангел смотрит на меня, и от этого ледяного взгляда у меня по спине бегут мурашки.
Плач Изабель становится громче, а вода лагуны тут же начинает пениться. Белые брызги взмывают в небо. Я делаю шаг вперед, чтобы посмотреть, что происходит. Затем вода начинает отступать, словно кто-то вытащил пробку из ванны. Через несколько минут на ее месте оказываются руины. Я вижу разрушенные стены домов, целые улицы, разбитые статуи. Как ангелы это сделали? Это иллюзия, специально созданная для испытания, или же
