Интересно, он сейчас здесь? Не сбежал после переворота? Что вообще творится наверху? Возникло чувство, будто смотрел долгий запутанный сон и наконец пробудился, все, случившееся в стране тьмы, стало казаться слегка нереальным, немного поблекло в памяти. Сколько времени они потеряли в темной стране? Дни, недели, хорошо если не месяцы. Никак не удавалось понять, сколько же времени заняли блуждания в междумирье. Оставалось надеяться, что имперцы не успели добраться до Тельгарда первыми. Ноги сами понесли Патрика к лестнице, ведущей наверх, Марта и остальные едва успели его догнать.
— Подождите, — Боб, следуя примеру Луиса, обнажил меч, — мало ли кто нас ждет.
— Я наготове, но угрозы не чувствую, — сообщил Кледвин.
— Вот я и не чувствую, — Патрик уже поставил сапог на первую из уводивших на кухню ступенек. Не сдержался и все-таки вытащил шпагу. Свет, исходивший от магического шара, заплясал на клинке. — Однако если дядюшка Кледвин разместил наверху солдат, им не поздоровится, обещаю.
Наверху царила ночь — Патрик убедился в этом, приподняв люк над головой и выглянув на кухню. В давно потухшем очаге не тлело ни единого уголька, луна, промелькнувшая в высоких окнах, выглядела совсем тонкой и бледной. Следуя за Патриком, магический шар вырвал из теней столы и лавки, заиграл отблесками на исправно начищенных кастрюлях, скользнул лучами по длинным мясницким ножам. Отчетливо пахло несколько часов назад сваренным супом — что ж, значит дом не покинут.
Патрик сосредоточился, постарался при помощи магии обострить слух — за стенами царила глухая непроницаемая тишина. Глубоко за полночь, насколько можно судить. Припав к окну, он осторожно выглянул на внутренний двор — ничего не полыхало, только ветер слабо шевелил кроны садовых деревьев. Горел одинокий фонарь, освещая ажурную беседку. Особняк Телфринов располагался в тихом районе, вдалеке от оживленных проспектов, и если снаружи не доносится ни криков, ни шума, значит на город еще не напали. Прекрасно. Патрик подождал, пока его спутники не поднимутся из погреба.
— Вроде никого? — шепотом спросила Марта.
— Никаких магов, — вставил Аматрис. — Я бы заметил их присутствие.
— Осталось доверять вашим навыкам, — бросил Патрик, двинувшись к двери. — И все же, господа, попрошу соблюдать осторожность. Глядите в оба. Иногда засевший за углом арбалетчик хуже даже десяти колдунов. Пожалуй, стоит навестить здешнего управляющего, только сильнее не пугайте его.
Товарищи последовали за ним, молчаливые и осторожные — хвала небесам, и впрямь не шумели, выглядели готовыми к бою. Боб и Луис держали в руках мечи, Кельвин и Аматрис, Патрик не сомневался, прибегнут при необходимости к магии. Сильвия и Марта держались позади, при этом Сильвия прихватила из погреба тяжелую бутылку с вином — не иначе, разбить кому-нибудь об голову, если понадобится.
В холле не обнаружилось ни единой живой души. Мягко пружинил под ногами дорогой ковер, привезенный из заморских восточных стран. Глаз скользил по золотым и серебряным статуэткам, изображавшим рыцарей и принцесс, рассматривал вазы, расписанные весьма фривольными сюжетами, с участием раздетых девиц. Медленно тикали механические часы. Так и есть, половина третьего ночи, если верить позолоченным стрелкам. Сейчас бы сладко спать в постели, прижимая к себе ладную барышню, да хоть ту же Марту, а вовсе не ждать нападения, блуждая в потемках. Внезапно нахлынули усталость и желание вздремнуть — до этого они не ощущались вовсе. «Аматрис говорил, что пока мы в стране теней, он будет подпитывать нас из своих энергетических резервов. Видимо, перестал». Еще захотелось промочить горло — и, конечно же, не водой и даже не кофе.
Медвежья голова, некогда добытая отцом на охоте, скалилась над холодным камином, с парадных портретов смотрели, недобро прищурившись, отец, лорд Тейрис, дед, лорд Эдгар, и прадед, король Дейрад. Деда Патрик еще застал живым — желчный, высокомерный старик, ни разу так и не взял его на колени. Только кривил губы, спрашивая отца, вырастет ли его наследник достойным. «Не вырос, как выяснилось. Сплошное разочарование, дурная, порченая кровь». Мог бы заседать в Совете, пытаясь сотворить из дряхлеющего королевства империю, или вовсе, увлекшись интригами, претендовать на корону, вместо этого резал глотки матросам на купеческих судах и грабил гробницы. «И непременно продолжу такие забавы, только спасу племянницу. Лучше заниматься привычным делом, раз оно неплохо дается».
Нахлынуло поганое чувство, словно призраки родителей, недобрые и готовые обрушиться с очередной порцией упреков, вот-вот появятся из-за угла. Сжав зубы, Патрик решительно направился к комнатам мажордома. Оставалось надеяться, что мастер Бринкли не сменил апартаменты. Подумать только, десять лет миновало. Хорошо хоть не десять веков.
Дверь в спальню мастера Бринкли Патрик распахнул рывком.
— Утро доброе! — крикнул он. — Время проснуться и петь!
— Силы небесные, кто здесь?! — старик, заспанный, в мятой сорочке, подслеповато прищурившись, разом сел. Шевелюра выглядела всклокоченной, кадык нервно дергался. Едва заметив ночного гостя, Герберт Бринкли выхватил из-под подушки пистолет и навел его прямо на Патрика. — Кто б ты ни был, отвечай немедленно! — выкрикнул мажордом, и его голос даже не дрогнул. А старик, пожалуй, хорош! И возраст на нем не сильно отразился, как был седым и сморщенным десяток лет назад, таким и остался. На всякий случай Патрик посторонился, уходя с возможной траектории пули. Ствол немедленно дернулся следом за ним.
— Не стоит стрелять, сударь. К вам вернулся законный хозяин. Урежу жалованье, если немедленно не уйметесь.
— Проклятье преисподней, граф Телфрин, это вы, глаза мне не врут?!
— Нет, я бугимен. Вылез из-под вашей кровати, — Патрик не сдержал усмешки.
— Простите графу Телфрину дурные манеры, — Аматрис просочился в спальню Бринкли следом за Патриком, остальные спутники маячили на пороге. — Долгие годы он пиратствовал и занимался коммерцией, а последнее отразилось на нем даже хуже, чем первое. Не извольте серчать.
— Вы, милейший, кем будете? — мажордом, похоже, был малость растерян.
— Полагаю, — Аматрис улыбнулся, — вам этого лучше не знать.
— Господин Тревор мой добрый друг и товарищ. Герберт, простите за столь неожиданное
