Я в тот момент даже готова была пойти и сдаться, но Сейла запретила, впервые проявив характер, которого раньше я у нее совсем не замечала.
– Вы останетесь! – заявила она, сердито сверкнув глазами. – Дождетесь посыльного от Вирта и улетите. Наша жизнь ничего не значит в сравнении с тем, что предстоит сделать вам. Когда в этом возникнет необходимость, я и Ваймон, мы оба с радостью пожертвуем собой. Если же с ним уже что-то случилось, то пусть хотя бы его смерть не будет напрасной!
Надо ли говорить, что следующие дни прошли для нас в тревожном ожидании. Сейлисса металась от дома к замку, я угрюмо следила за ней из окна. В последний день, перед самым отлетом, Ваймон вернулся. Я тоже пришла в дом, чтобы поговорить и извиниться.
– Вот вы паникерши-то обе, – возмутился мужчина, ласково обнимая и прижимая к себе жену. – Обычное расследование. Ну посидел два дня в камере, что с того? Рассказал, как мы и придумали, что родственнику помог, который по глупости без документов приехал.
– Разве его не будут искать? – ахнула Сейла.
– Так ведь как приехал, так и уехал, – подмигнул Ваймон. – А если хотят, пусть в Державель летят, проверяют. Я брату еще тогда написал, как рад, что он у меня в гостях побывал. Тот все понял.
Мы все вздохнули с облегчением – обошлось. Теперь оставалось лишь дождаться Руга, который должен был отвезти меня на корабль, попрощаться с Сейлиссой и Ваймоном, ставшими для меня такими близкими, и отправиться навстречу новой жизни, не обещавшей ничего, кроме трудностей и проблем.
Но я все равно отправилась и теперь, сидя на узкой кровати в маленькой каюте, вспоминала слова Ваймона, которого я вынудила на признание.
– Вирс действительно мой родственник, но доверять ему стоит не больше, чем де’вРону. Он, конечно, вас не подставит и выполнит обязательства, если обстоятельства не изменятся. Но если что-то произойдет, проявлять благородство и жертвовать собой и кораблем он не будет. Поступит так, как ему выгодно.
Предупреждение я к сведению приняла. Настолько, что теперь оружие держала при себе постоянно, в контейнер с моими богатствами положила следилку-маячок, а под замком установила блокирующую пластину-детектор, снятую с охранного периметра, оплетающего замок. Мне она важнее, а тот кусочек парка, который окажется в свободном доступе, вряд ли привлечет чье-то внимание – слишком уж удаленный.
Невольно перевожу взгляд с картины на узкий высокий контейнер, снабженный гравиталами, облегчающими его вес, затем на второй – более широкий, но низкий, в котором одежда и неценные вещи. Его не так страшно потерять, поэтому никакой защиты я делать не стала. Хотя, конечно, стараний Ваймона, который мне все это подбирал, тоже будет жаль.
Подвинув его к себе, поднимаю крышку, чтобы достать более удобный костюм и переодеться. С этого момента каюта – мой временный дом. Значит, и чувствовать я себя должна в ней свободно.
Хотя, конечно, особо здесь не разгуляешься. Жилая площадь невелика – шесть шагов по диагонали, комната гигиены вообще крохотная. Душ не привычный водный, а ионный, явно адерианский, а туалет, похоже, заимствован у леян, потому что я только из рассказов мамы об устройствах, мгновенно замораживающих выделения, слышала. Вот что значит корабль контрабандистов!
Что касается столовой, то ее в каюте вообще нет. Чтобы насытиться, нужно идти в специальное помещение, где стоят крошечные кабинки для приема пищи. Но даже они общественные! То есть ни одна из них не будет принадлежать лично мне. Любой член экипажа может пользоваться любой свободной кабинкой, когда ему приспичит подкрепиться. Ужас… Я, конечно, пока гостила у Сейлиссы, занимала столовую супругов, которую мне уступили, но ведь они все же родственники! А тут совершенно чужие типы, да еще и мужчины.
Однако что это я? Сама путь выбрала, сама себя на него толкнула, а теперь ною? Непорядок.
Бросив старую одежду в контейнер и убедившись, что новая ничего лишнего не демонстрирует, отправляюсь именно туда – в коллективную столовую. Ужинать. Заодно и корабль изучу, а то ведь и не видела толком ничего, в такой спешке все грузились на борт. Команда носилась по коридорам, грузы таскала, меня вообще каким-то узким вспомогательным ходом в каюту провели, чтобы не мешалась. Такое ощущение, что я тут не главный пассажир, который за полет заплатил, а так, попутчик, которого милостиво согласились подвезти, потому как по пути.
Минут десять плутаю по палубам, пытаясь запомнить расположение помещений и получить общее представление о корабле. Опять же, при посадке темно было, я даже толком не разглядела, как это техногенное чудо выглядит.
Понятное дело, то, что снаружи, все равно останется неизвестным, а вот внутри… Внутри все очень даже прилично. Простенько, но чистенько. Металлизированные стены с поручнями. Упругое гравитонное покрытие пола, отливающее синим, когда притяжение усиливается. Освещение везде загорается исправно. Указатели на стенах работают. Любит свой корабль Вирс, определенно бережет. По мне, так это хороший знак. Значит, рисковать без нужды не будет, на рожон не полезет и постарается уклониться от неприятных встреч. То, что надо!
Ну а команда… Тут пока неясно. Я ведь только с Ругом и знакома, а во время прогулки так никого и не встретила – видимо, те, кто не на вахтах, предпочитают отдых в каютах. Даже в столовой, до которой я наконец-то добралась, было тихо и спокойно, хотя три из шести кабинок оказались заняты.
Я забираюсь в самую дальнюю. Проверяю, чтобы дверь плотно захлопнулась, с сомнением смотрю на полупрозрачное стекло, которое смазывает, но все же позволяет видеть, что здесь кто-то ест, и со вздохом опускаюсь на стул. Привыкнуть придется и к этому. Хорошо хоть продлится мучение недолго.
Так, а что нам предлагается из съестного?
Пробегаю глазами по панели с названиями блюд и понимаю: здесь готовят репликаторы. Совершенно жуткие, заменяющие нормальных поваров изобретения, которые из органического субстрата лепят подобие натуральных продуктов. Съедобно, конечно, но мерзко, потому что на вкус все это «разнообразие» практически идентично. И разница между «пюре из рашона» и «виреневой кашей» лишь в цвете и запахе, которые тоже искусственные. Эх…
Нужно ли объяснять, почему из кабинки я вылезаю, даже не доев выданную мне порцию и при этом недовольно морщусь?
– Что, избалованному мальчику не по вкусу наша бурда? – неожиданно раздается противный язвительный голос.
Синие глаза тощего долговязого вионца с неопрятными, неровно подстриженными волосами, смотрят на меня с презрением. Дружный хохот поддерживает его слова, и я понимаю – он не один. Тут еще трое ждут своей очереди на ужин. Но самое неприятное – они радуются предстоящей забаве. Значит, надо осаживать молодца, пока из меня не решили сделать развлечение на все время полета.
Потому неторопливо, оценивающе осматриваю его с головы до ног. Цыкнув зубом, показываю, что итог осмотра меня не впечатлил, и вяло интересуюсь:
– Невоспитанному угу’уру некуда сцедить яд?
Сравнение не самое
