— Ответь на вопрос, ссыкливая потаскуха! — буравя Змея ледяным взглядом, потребовал Босс.
— Я… Я г… готов по… понести справ… ведливое наказание, Босс… — внезапно начав заикаться, согласился Змей. Губы его задрожали.
Другие бандиты спешно разошлись по сторонам, один из них успел забрать из трясущихся рук Змея его дубину.
— Протянешь минуту, и ты прощён… — холодно заметил Босс и направил на Змея руку-ящик. Раздался скрежет и решётка, закрывающая ящик спереди, отъехала в сторону, а в следующий миг из ящика молнией выскочило нечто и бросилось на Змея, вцепившись ему в лицо.
Я быстро сообразил, чем было это «нечто»: огромных размеров рыжим котом (или кошкой). Он (или она) утробно рычал и вгрызался в лицо Змея, в то время как сам Змей что есть силы колотил кота по бокам и пытался отодрать его от своей физиономии, но каждый раз, когда ему это удавалось, ловкий кошак яростно карабкался вверх по рукам и снова принимался рвать грязную, покрытую гнойными фурункулами, рожу своей жертвы. Кровь заливала грудь Змея, крики становились всё более отчаянными.
На шее кота был надет прочный на вид кожаный ошейник, от которого в глубь руки-короба Босса уходила толстая металлическая цепь.
Сам же Босс совершенно не следил за развитием событий — он с отрешённым взглядом смотрел куда-то в сторону, в то время как его губы еле заметно шевелились, беззвучно отсчитывая секунды наказания…
Вскоре Змей, потеряв равновесие, повалился на землю. На мгновение он в очередной раз оттянул разъярённого кота от своего лица и даже попытался отбросить в сторону, но тот крепко вцепился в руку, а в следующий миг в несколько мощных рывков добрался до изуродованного лица Змея и опять вцепился в него.
— Всё! — наконец крикнул Босс и, сделав несколько шагов в сторону распластавшегося на земле Змея, с силой дёрнул рукой.
Могучий рывок цепи сорвал кота с лица Змея и забросил его обратно в ящик-руку, а в следующую секунду крышка захлопнулась, заперев злобное животное.
Змей, закрыв окровавленное лицо руками, изуродованными глубокими царапинами (сделать ещё более уродливым его лицо не было способно даже нападение разъярённого кота), тихо выл от боли.
— Ты прощён, — коротко заметил Босс и вернулся ко мне. — Ну, а ты…
В следующий миг я выхватил из-за пазухи свой коломёт, плечи его с упругим глухим звуком расправились, ударила тетива, и болт вонзился Боссу прямо в глаз.
Я резко откатился в сторону, вскочил на ноги и бросился бежать…
Глава седьмая. МОИК
Глава седьмая. МОИК
Я бежал сквозь длинный, но крайне узкий двор, окружённый прямоугольником обветшалых домов, а под моими подошвами хрустели стёкла из выбитых кем-то и когда-то оконных рам. Из-под тёмной арки за моей спиной раздавались угрожающие крики преследовавшей меня толпы.
Чёрт, а отличная была идея пристрелить Босса прямо у них на глазах… Хотя кто мог подумать, что эти бандиты так сильно огорчатся: бедолаги выглядели такими испуганными и несчастными в его присутствии — я был уверен, что они будут благодарны за его убийство и дадут спокойно убежать, а, быть может, ещё и кинут вдогонку мой любимый саквояж. Но нет — вместо саквояжа они бросили мне вдогонку десяток разъярённых бойцов, вооружённых дубинами. Мне вообще кажется, что они пустились в погоню даже раньше, чем я успел подняться на ноги и побежать… Слава богу, что их физическая форма уступала моей, иначе меня давно забили до смерти во второй раз, только палок в этот раз было бы десять, а не одна…
Неожиданно вспомнив про коломёт, зажатый в руке, я, продолжая бежать, достал из кармана на кобуре стальной болт и принялся перезаряжать оружие, попутно пытаясь придумать хоть какой-то план по спасению своей никчёмной жизни.
Рано или поздно толпа меня догонит — шансов оторваться от преследователей на местности, с которой я, в отличие от них, совершенно не знаком, у меня крайне мало: в конце концов я заверну в тупиковый двор или поверну за угол, где меня будет ждать засада, или они просто пустят мне вдогонку экипаж. Конечно, у меня ещё осталось девять кольев для коломёта, но перезаряжался он не быстро, а делать это на ходу было ещё более затруднительно, так что отстреляться от бандитов у меня тоже не выйдет.
Коломёт… Идиотское название для оружия, стреляющего болтами и стрелами, и по сути своей являющемся арбалетом. Название «коломёт» вошло в обиход благодаря идиотизму одного из близких друзей моего деда. Граф Леопольд… Мой дедушка — Грогл Северный Лорд — очень любил этого человека. Он всегда говорил, что глупость Леопольда столь же велика, сколько велика его преданность. Именно поэтому дед оказывал ему всяческую протекцию и в конечном счёте доверил пост главного распорядителя по вопросам вооружения Дворцовой стражи, которая, кстати говоря, в те времена ещё называлась «Губернаторской стражей», но с этим названием было много путаницы, так как у Губернатора была личная стража, которую в обиходе называли так же: «Губернаторской»; так что название было решено сменить на более подходящее, так как основная задача армии Губернатора — защита власти, то есть Дворца, а не одного лишь Губернатора.
Те времена были тяжёлыми: шли войны, люди голодали, мир менялся, а всё из-за активации Дара, отнявшего у нас огонь. Всё вооружение армии было пороховым, и оно тоже в один миг стало бесполезным. Луки и арбалеты, которые, казалось, давно ушли в историю, вновь стали возвращаться на вооружение.
И вот пришло время графу Леопольду презентовать Губернатору партию арбалетов, разработанных специально для нужд Дворцовой стражи. Он хотел лично похвастаться новыми игрушками, и, взяв из ящика один из арбалетов, вышел на позицию для стрельбы. На презентации собралась вся знать, ведь кроме арбалетов тут презентовалась масса нового вооружения, призванного заменить пороховое, а кто бы захотел упустить такое представление?
В общем, это был момент триумфа графа Леопольда. И, разумеется, он был крайне взволнован. Выйдя на позицию, ему следовало сказать несколько слов об оружии, которое он держал в руках, но, видимо, переволновавшись, он забыл даже, как оно называется. Вокруг на стульях сидела добрая сотня знатных господ и великих военачальников, да и сам Губернатор был тут — граф Леопольд не мог попасть впросак… Но чёртово название никак не вспоминалось, и тогда он выдал фразу, которая сделала его имя бессмертным: «А это, господа и дамы, первоклассный коломётик».
С тех пор едва ли хоть один сержант устоял перед возможностью, выдавая солдатам их арбалеты, сказать: «А это, господа и дамы, первоклассный коломётик». Губернатор забавы ради и сам стал называть арбалеты
