-Значит, ты не считаешь, что это регресс?- хрипло спросил Влад.- Что человечество вырождается, и, конце- концов, совсем исчезнет, возможно, в ближайшем будущем?
Туманов печально улыбнулся.
-Не считаю. Может, вырождение, как ты говоришь, но с какой плоскости на всё это смотреть? Мы лишаемся своей цивилизации, поэтому наша точка зрения такова. Но как на это смотрят сами "новые", как они это видят? Я надеюсь, нет, я уверен, человечество не исчезает. Только трансформируется. И потом,- он усмехнулся,- это лишь гипотеза. Может статься, всё пройдёт. Ну там, вакцину придумают, или ещё что-либо случится. Мы, конечно, уже не будем теми, что раньше- столько всего,- но, может, рано ещё хоронить нашу эпоху... Эх, если бы только они не менялись так радикально... Была бы связь, преемственность. Или так должно быть, чтобы всё сразу?
И опять некоторое время они сидели в тишине, потом Туманов спросил, как бы ставя точку в предыдущей беседе:
-А Милана где?
-У себя. Заперлась, музыку слушает. Какой-то блюз. Здесь не слышно, но в коридор доносится.
-Понимаю,- отозвался Туманов.- А ты ведь не просто так зашёл посидеть, поболтать со стариком? Я, получается, тебя отвлёк пустыми разговорами? Прости уж.
Он вопросительно глянул на Влада. Тот поёжился, как от холода.
-Знаешь,- опять начал он заготовленную заранее речь.- Случается так... случилось...
Мысли были достаточно ясными, но слова почему-то никак не желали связно выстраиваться. Влад оставил попытки и некоторое время сидел в молчании, не поднимая головы. Вдруг он весь вскинулся, впился вызывающим взглядом в усталое лицо Туманова, и его прорвало:
-Я не динозавр! Теперь я один из них!
Туманов почти не изменился в лице, лишь прищурился и подался вперёд.
-Рассказывай.
-Что тут говорить! Я... вижу свет... свечение. Оно повсюду. Как... аура, что ли... В земле, в небе, везде. Потоки. Проникает в меня, течёт. Как сила. Я боялся, ждал, что вот- вот меня не станет, а будет ещё один дикарь. И сейчас жду. Я могу колдовать, да... легко! Вот так, на раз, Алексеич. Просто умею, и всё. Сколько я думал, все эти дни... но прятаться бессмысленно. Себя-то не обманешь. Невозможно притвориться, будто у тебя нет рук или глаз. А вчера я поймал себя на мысли, что мне кое-что из этого даже нравится... или потом понравится. И мне страшно.
Туманов пристально смотрел на него.
-Это знание, что...
-Не знание. Скорее, способность. Умение. Я ничего не узнал об этом. Как бы и то, что знаю не потерять. Я всё спрашиваю себя: мои это слова, поступки?.. Как распознать начинающееся безумие? Витимова тоже по-русски говорила, внешне логично...
-Не знаю, честно тебе скажу, не знаю. Но... послушай, Влад!- глаза Туманова засверкали, речь оживилась.- Если ты сумеешь сохранить себя, тогда... Тогда ты и есть настоящий "новый"! Такой, какому мне не жалко будет оставить эту землю в наследство. Может, все будут такими. Что если эти дикари- лишь побочный сдвиг, брак в производстве? Может, мы и не видели настоящих-то "новых"? Что если...- он вдруг смолк на полуслове, устало поник.- Или ты сам- сдвиг. Я не могу тебя обнадёживать.
-Само собой,- вздохнул Влад.- Я могу только ждать. Время покажет.
-Я ведь не очень удивился, когда ты сообщил мне,- сказал Туманов.- Потому что размышлял об этом. И, возможно, чего-то такого ждал. Я думал, почему с нами троими ничего не случилось? Что за иммунитет? Что вообще вызывает всё это? Вирус? Что-то другое? Не знаю, не мой профиль. Но я был готов ко всему. И ждал. Что ещё я мог? Влад, с этой минуты ты должен будешь докладывать обо всём. Нужна информация. Обо всём, что происходит, о любых изменениях. Даже о мыслях, о чувствах- обо всём. Прости, если это кажется жестоким.
-Ничего. Я всё понимаю. Есть только одна просьба.
-Говори.
-Не надо пока сообщать Миле. Мне не хотелось бы... не знаю, как объяснить... В общем, не надо.
-Допустим. Ладно, хорошо. Но ты сам ей всё расскажешь, когда сможешь.
-Расскажу, когда буду готов. Если ничего не случится. Да, и... касательно этого... если вдруг обнаружится, что я окончательно себя теряю... или могу принести вред... я, конечно, постараюсь сам, но... если что...
-Не надо об этом,- нахмурился Туманов.- Нет никаких причин...
На что Влад усмехнулся с горечью и тоской.
10
Наступила осень.
"Осень, по-крайней мере, никто ещё не отменил,- размышлял Влад, глядя на бесконечный плоский мир речушек и озёр.- Будет и зима. Какая на этот раз? Тёплая? Холодная? Вьюжная? Снежная? Мокрая? Трудно сказать. Теперь разве можно предсказать наверняка? Приборы все давно врут. Одно понятно: в этот раз зима ещё придёт. А потом? Неизвестно. Да и какое мне дело?"
Небо хмурое, тяжёлое, свинцовое. Влад стоял на высоком гребне мыса; за его спиной, в отдалении, чернела база на фоне неба. Внизу и сбоку плескалось море, такое же мрачное, как и небо, словно одно- отражение другого.
Высокий берег, вид на залив. И маленькое кладбище- несколько простеньких могилок, одна из них совсем свежая. Возле неё и стоял сейча Влад.
"Могли уйти,- думал он.- Могли, если бы захотели, если бы решили твёрдо. Ожидание. Что-то может произойти: придут, спасут... И страх. Куда идти? Что там? Неизвестность. А здесь- дом, вроде как. Ушли бы, могли уйти. Хрен с ним, с вездеходом,- лодка есть, могли уплыть. Теперь поздно. Скоро зима. Ждать до следующей весны, в любом случае. А что будет?"
Он повернулся, побрёл обратно к базе.
"Жить ещё одну зиму здесь. О, господи, зиму, ещё одну зиму! А где настоящий дом? Есть ли он? Хотя бы добраться до городов, до людей, если они ещё остались... И ведь как-будто прирос к этому месту... нелегко будет уходить. Но мы не можем прятаться здесь вечно. Пусть только пройдёт эта зима, пусть побыстрее пройдёт."
Он медленно поднимался по склону, опустив голову, придавленный тяжёлым осенним небом, всеми горькими пустыми днями. Потом он остановился, обернулся, долго смотрел в сторону кладбища.
"Эх, Алексеич, зачем ты умер?"
11
Вдвоём они прожили эту зиму- что им ещё оставалось? Долгие, тёмные зимние месяцы, не столько суровые сами по себе,
