— Что?! — тут же подскочила Натсэ, сна у неё не было ни в одном глазу.
— Это сон, это сон, — бормотала Авелла, прячась под одеялом, сворачиваясь там в позе эмбриона. — Пожалуйста, пожалуйста, это просто сон...
Я тоже вскочил, позабыв уже не только об усталости, но и о приятных мыслях, вызванных дефиле обнажённой Авеллы. Что она увидела там, в коридоре? Мекиарис? Или ещё чего похуже?
Натсэ опередила меня. Обнажённая и стремительная, с мечом в руке, она выскочила в коридор, и всё повторилось. Заливка, белый цвет... Только вот визга не было. Меч выпал из руки Натсэ, но прежде чем он успел звякнуть о каменный пол, она влетела под одеяло и свернулась там рядом с Авеллой.
— Нет, на ***, я отсюда ни за какие деньги не выйду, — послышалось мне.
То, что могло привести в такое состояние Натсэ, было по определению чем-то чудовищным. Чем-то более страшным, чем все зомби, призраки, лягушки, драконы и Ордена Убийц разом. Страшнее легиона големов и пробуждённого Огня. Настало твоё время, Мортегар...
Я встал с постели и быстро оделся, не сводя глаз с проёма. Что бы ни таилось в коридоре, оно пока не появлялось. Выжидало?..
Застегнув последнюю пуговицу на рубахе, я накинул плащ, надел шляпу — помирать, так при полном параде, чего уж — и, выдернув меч из Хранилища, шагнул вперёд. Доспехи призвать — секундное дело, успею. Может, там маневренность важнее, я ведь не знаю пока. Эх, если б эта тварь хоть рычала! А то от тишины аж жуть берёт.
Шаг, ещё один. Я переступил через порог и замер. Теперь, кажется, и у меня от лица вся кровь отхлынула. Но я всё же продержался дольше Натсэ и Авеллы. Этого времени хватило крови, чтобы одуматься и вернуться. Судя по ощущениям, в лицо бросилась вся кровь, какая только была в организме.
— Признаюсь, ваше появление, сэр Мортегар, было наиболее достойным и эффектным. И я охотно прощаю вам то, что вы даже не поприветствовали меня у себя дома, ведь я проникла сюда без приглашения. Но и вы меня поймите: мы устали с дороги, а будить вас не хотелось, вот и пришлось забираться через окно. У вас так удачно нет стёкол на первом этаже. Это какая-то местная мода? Весьма оригинально, признаю...
— З... Здравствуйте, госпожа Акади, — выдавил я из себя и убрал меч. Неуклюже поклонился. — Очень рад вновь вас увидеть.
Акади очаровательно улыбнулась:
— И абсолютно взаимно, сэр Мортегар. Я подожду внизу, с вашего позволения. Передайте, пожалуйста, моей дочери и её отважной защитнице, что я очень рада, что они подружились и находятся в добром здравии.
— Обязательно передам, — заверил я её.
Благосклонно кивнув мне белокурой головкой, госпожа Акади развернулась и поплыла к лестнице вниз. У меня подкосились ноги и, как только её светло-серое дорожное платье исчезло за поворотом, я буквально сполз на пол.
— Эй, Морти! — Из двери ванной комнаты высунулась голова Талли. — Ванну за собой мыть надо, ты в курсе, да? Ванна — это святое!
Глава 45
— Сначала, — сказал Лореотис, наполняя два стакана прозрачным дистиллятом, — ты объясняешь неумелому сопляку, как сладить с одной рабыней, а потом этот поганец у тебя на глазах валяется в койке с двумя обнажёнными красотками. Дети растут, время идёт, и ты начинаешь чувствовать себя таким старым... Эх, ладно, давай, за встречу!
Он, выдохнув, опрокинул стакан в рот. Я к своему не притронулся. Ещё даже десяти утра не было.
Госпожа Акади сидела тут же, в столовой. Мурлыкая себе под нос неразборчивую песенку, она любовалась струйкой пара, поднимающейся от чашки с чаем, которую держала в руках. Талли засела в ванной, которую я ей наполнил и согрел. Зован, как мне объяснили, завалился дрыхнуть на третьем этаже. А что касается Натсэ и Авеллы, то я пока не сумел убедить их выйти из комнаты. Наверное, я мог их понять. Что для Авеллы было непросто засветиться перед матерью в постели с другой девушкой, что для Натсэ — неприятно смотреть в глаза матери девушки, с которой она буквально пару часов назад вытворяла такое... Вряд ли в этом условно-средневековом мире открыто поощрялись подобные дела. Хотя маги Воздуха смотрели на такие вещи сквозь пальцы. Не говоря уж о рыцарях, которым вообще было на всё по барабану, лишь бы бухать и драться.
В столовую вошла госпожа Алмосая. Та самая девушка, что вела магическое искусство во время моего краткого пребывания на Материке.
— Скверное место, — объявила она. — Что сам дом, что весь город. Воздух тяжёлый, не к добру это.
— Вот и Натсэ то же самое говорит, — кивнул я.
— Натсэ — это та девушка с единственной печатью Земли? — переспросила Алмосая.
— Она.
— А леди Авелла ничего такого не почувствовала?
— Ну, по крайней мере, не сказала...
— Позор... Нет, ну как ей не стыдно? Маг Воздуха, с таким потенциалом, и не почувствовать...
— По-моему, — мягко перебила Акади, — Авелле сейчас как раз очень стыдно. Не хотите чаю, госпожа Алмосая?
— С удовольствием, госпожа Акади.
Убедившись, что дамы заняты беседой и чаепитием, я повернулся к Лореотису.
— Как вообще... всё? — спросил я.
— Всё Огонь, — махнул рукой Лореотис и подвинул к себе мой стакан. — Что тебе рассказать? Спустились с Материка. Твоя мирская нас перехватила, сказала, что надо разбегаться в разные стороны. Верно, в общем, сказала. Пацан вообще без сознания валялся, еле откачали. Ему брюхо вскрыли так, что чуть кишки не вывалились. Сестра твоя над ним два дня сидела, глаз не сомкнув, всё за руку держала. У меня аж сердце дрогнуло. Признаться, не думал, что у них всё настолько серьёзно.
Я и сейчас об этом предпочитал не думать. Конечно, я был рад увидеть Талли, и даже немножко рад увидеть Зована (которого пока так и не увидел), но от мысли, что они вместе, становилось не по себе. Знать бы ещё, что это. То ли братское беспокойство за сестру, то ли ревность. Ведь Талли мне в самом начале нравилась. Может, даже больше, чем нравилась, до тех пор, пока не появилась Натсэ.
— А Алмосая? — понизив голос, спросил я. — Она-то чего с вами забыла?
— Дорогая! — без тени смущения повысил голос Лореотис. — Ты
