Однако натворить глупостей я не успел.
— Сорок тысяч, дорогой! — взвизгнула Авелла и мигом очутилась у меня на коленях. — Мы ведь сможем купить тот домик в Тентере, когда закончится паломничество, да? И я хочу хрустальную карету и колечко!
Она порывисто обняла меня, сделала вид, будто целует в щеку, а сама шепнула на ухо:
— Соглашайся, или он заберёт всё, а свалит на нас!
Её слова меня отрезвили. Это был ещё один момент — пусть маленький, почти незаметный — который дал мне понять, что это такое — быть взрослым. Не кидаться в атаку, очертя голову, а принимать несовершенство мира и стараться сделать мир хоть чуточку лучше. Доступными средствами.
Убью я градоправителя — что дальше? Тонкостей магического закона я не знаю, но подозреваю, что просто так этого не оставят. Асзар точно сигнализирует. И пусть даже за магию Огня меня не преследуют (что ещё далеко не факт!), но за такое преступление уж точно по головке не погладят.
И даже если оставить в стороне мою судьбу. На место одного градоправителя встанет другой. Третий. Четвёртый. Проблема не в человеке, а в людях. Изменить людей — задача не на день и не на год. На многие поколения эта задача, и не мне её выполнять. Мне бы с собой управиться и с двумя супругами. Потому что, будем откровенны: я и так взял на себя куда больше, чем теоретически смог бы поднять.
— Давай что-то одно, — строго сказал я и ссадил надувшую губы Авеллу на сиденье. — Либо карету, либо колечко.
— Каре-е-ету, — обиженно протянула она, в очередной раз поразив меня своими актёрскими способностями.
— Так договорились, сэр Ямос? — оскалил жёлтые зубы градоправитель.
— Пять вперёд, — сказал я, привычно заталкивая природную робость в дальний угол чулана. — Аванс Гетаинира. Свою долю доберёте с того, что потом получите.
Градоправитель замялся. Такой поворот ему, очевидно, пришёлся не по вкусу.
— Вы уже эти деньги отдали, — привёл я аргумент. — Представьте, будто они к вам и не возвращались. Я, между прочим, мошенника помог в тюрьму упрятать!
Это, кстати, была чистая правда. Ну, в плане того, что если бы не я, Гетаинир так бы и остался по пояс в земле возле трактира, где его бы непременно кто-нибудь осквернил под утро. Не знаю, правда, почему за это должен быть мне благодарен градоправитель, но уверенный тон — великое дело. Прокатило.
— Что ж, сэр Ямос... Я готов идти на уступки, — вздохнул градоправитель. — Получите.
И эта скотина вытащила из-под сиденья сундук. Точь-в-точь такой же, как тот, что я уже отдал Асзару. Вот ведь... Грёбаный пенсненосец! Всё заранее предугадал, гадина такая.
— Приятно иметь с вами дело, — улыбнулся я и толкнул дверцу. — Всего хорошего!
— Я могу подвезти вашу супругу...
— О, благодарю вас, я пройдусь, — отмахнулась Авелла и выскочила вслед за мной.
Когда карета скрылась за поворотом, я молча поднял сундук, и Авелла, кивнув, прикоснулась к нему. Сундук исчез, переместившись в её Хранилище.
— Отдашь Асзару? — спросил я.
— Конечно. Только зайду домой, надену то красное платье. Пусть, кто увидит, думают невесть что. Можно я посижу у него минут пятнадцать?
Я озадаченно посмотрел на неё.
— Это... сарказм?..
Авелла удивилась:
— Нет! Я серьёзно. Пусть по городу ползут всякие гнусные слухи. В этом ведь и состояла задумка Натсэ, чтобы никто не видел в нас троих подозрительных магов, которые от кого-то скрываются.
Ну да, тут она определённо права. Однако рвение Авеллы мне всё-таки не очень нравилось.
— Мортегар, — коснулась она моей руки. — Если тебе неприятно — я не буду. Просто оставлю сундук на пороге и сразу же уйду. Возьму с собой Натсэ, чтобы она проследила...
— Не надо. Делай... Делай, как считаешь нужным, только с Натсэ посоветуйся. Она всё-таки более опытна в... Во всём, наверное.
— Это точно, — легко согласилась Авелла. — Ладно. Я побегу. А ты иди и ешь, пока каша тёплая!
Приподнявшись на цыпочки, она меня поцеловала.
— Поставь защиту, — сказал я. — В городе...
— Знаю, знаю, — улыбнулась Авелла, и я почувствовал, как что-то мягко толкнуло меня в грудь — это она воздвигла свой непробиваемый пузырь. — А ты... — голос у неё внезапно дрогнул. — Тебя сильно избили? Там, на площади?
— Живой, видишь ведь, — усмехнулся я. — Ерунда. На одно Исцеление.
Как будто ветром сдуло тревогу с лица Авеллы. Вновь вернулась счастливая и беззаботная улыбка.
— До вечера! — и она упорхнула прочь.
Я с минуту провожал её взглядом, думая о том, что само наличие Авеллы в мире каким-то непостижимым образом делает мир прекрасным. Не просто сносным, а именно — прекрасным. Натсэ вызывала другие эмоции. Рядом с ней я верил, что мы сможем победить весь мир, если он вдруг на нас нападёт. А рядом с Авеллой я знал, что мы найдём, как быть счастливыми в этом мире. Так эти две девушки, разные настолько, насколько это возможно, удачно дополняли друг друга практически в любой ситуации.
— Что бы ни случилось — мы со всем справимся, — тихо сказал я пустой улице. — Главное — не расставаться...
Глава 38
Толком поработать мне сегодня так и не дали больше. После обеда я успел сделать лишь пару-тройку мечей. Ресурс быстро падал, да и вообще какая-то апатия началась. Авитаминоз, может. Надо бы на овощи приналечь. Кабачков, что ли, на базаре купить.
Когда перевалило за три часа, в дверь требовательно постучали.
— Кого там ещё Огонь принёс, — буркнул Балтак, спешно пряча оружие.
Не дай бог, если Огонь... Огонь может много чего принести в нашей ситуации. Например, здоровенного земляно-болотного ублюдка, который до сих пор умудряется незаметным сидеть в лесах. Если, конечно, закрыть глаза на тот факт, что видел я его во сне, а следовательно, вообще не могу быть уверен, что что-то такое существует. Ведь говорят же, что когда люди умирают, у всех в голове запускается примерно одна и та же реакция. Ну, та — с туннелем, светом, летающими на облачках покойными любимыми и родными людьми. А у меня в голове своя, особая атмосфера, и там, может, запускается реакция со стариком у костра и злобными лягушками, вызывающими при помощи факела какую-то хтоническую срань.
Балтак прошёл к двери и откинул засов. Судя по тому, что он тут же склонился пополам, за дверью
