— А она? — автоматически спросил я, с трудом удерживая прежнее выражение лица.

Мой недавний противник заметно стушевался. И тогда его добил князь:

— А за баронессу в качестве приданного прииски, поди, дают?

У Шереметьева заалели уши. Мужчины в гостиной стали переглядываться и своеобразно ухмыляться. Ехидно и насмешливо.

— Это неважно! А ты, Леон Хаттори, не смей называть баронессу Бладштайнер своей женщиной!

— Иначе что? Вызовешь меня на дуэль?

— Довольно! Охолоните, молодые люди! — прервал наши пререкания князь. — Баронесса, внесите, наконец, ясность…

Как и когда она появилась в гостиной, так и осталось для меня тайной. Спокойная, отчуждённо прекрасная и недоступная, Алекса медленно приблизилась к князю и склонилась перед ним с изяществом опытной придворной дамы:

— Ваш Сиятельство, рада приветствовать Вас. Позвольте спросить: о какой ясности Вы говорите?

Старый князь задумчиво смерил девушку взглядом, учтиво кивнул в ответ на её приветствие и, повернувшись ко мне и Шереметьеву, сказал:

— А у вас губа не дура, молодые люди…

Алекса медленно выпрямилась и терпеливо ждала, когда князь снова заговорит с ней. А я… Я откровенно любовался ей, пользуясь моментом, и вёл внутренний диалог, пытаясь понять причину такой своей реакции на неё.

— Ясность, баронесса, требуется не мне. А этим молодым и горячим забиякам, что чуть не испортили праздник. Один утверждает, что является Вашим женихом, другой, так и вовсе объявил Вас своей женщиной! — тем временем говорил князь Морозов. — Боюсь, если Вы не расставите всё по своим местам, они рано или поздно повторят поединок. И не факт, что всё закончится малой кровью…

***

— Нелёгкий выдался год, Леон? — участливо спросил меня Константин Ильич, усаживая напротив себя за обеденный стол, и жестом указывая на тарелки, полные самых разнообразных блюд.

Разбор полётов к тому времени давно завершился. И мы остались вдвоём, если не считать пары слуг и замершего в углу столовой секретаря. Настало время аудиенции.

— Нелёгкий, Константин Ильич. — согласился я, придвигая к себе блюдо с жареными куропатками и парочку соусниц. И иронично добавил после короткой паузы: — А ведь ещё и будни правителя впереди.

— Это ты точно подметил. Будни. Скучные, серые, рабочие. И ответственность. Ответственность за тех, кто попросился под твою руку. Очень интересное событие, стоит заметить. Нерядовое. А уж как оно было обставлено. Внедорожник твой друг так и бросил на дороге, оставив его на попечение дорожной службы.

Голос князя сочился иронией. А улыбка только выглядела добродушной. Сидевший передо мной человек жаждал получить ответы.

— Они меня похитили. — честно признался я. — Побоялись, что с их представителями я даже разговаривать не стану. Согласитесь, Константин Ильич, сложно всерьёз воспринимать посольство каких-то кочевников, что появляются из ниоткуда и просят возглавить их народ в случае войны, обещая за это золотые горы и невесту в придачу?

Князь чуть не поперхнулся вином, слушая излагаемую мной версию событий. Его чутьё матёрого хищника от политики молчало, не сумев уловить ложь в услышанных словах.

— Похитив меня, они возжелали удостовериться в моей силе. Демонстрация вышла несколько более опасной, чем заведено у нас, но прошла успешно. Алексей же не мог знать их намерений, как не знал их и я. И потому, движимый долгом чести, совести и дружбы, собрал наличные силы и выдвинулся на выручку. — продолжая объяснять произошедшее, я после некоторых колебаний принялся за жареную птицу голыми руками, чем заработал одобрительный взгляд князя. — Я бы и сам вернулся обратно. Не так скоро, но вернулся бы.

Константин Ильич откинулся в кресле и молча изучал мою предельно честную физиономию. Долго и тщательно, мысленно взвешивая каждое сказанное мной слово и заново переосмысливая известную ему историю.

— Ты понимаешь, что я не могу не прореагировать на похищение одного из учеников моей офицерской школы? — спросил он после этой длительной паузы.

— Вы прореагировали. Ещё как. Дипломатический вертолёт в сопровождении дюжины "Аллигаторов". - заметил я, не отрываясь от изумительно вкусной куропатки. — Вожди были впечатлены тем, какие у них потенциальные союзники. И уполномочили меня заключить полноценный военный союз между Сибирским Княжеством и Забайкальским Ханством.

— Союз? Неожиданно. И против кого же? — удивлённо поинтересовался князь, не ожидавший столь стремительного поворота беседы.

— Ханство граничит с территориями трёх русских кланов, а также с Поднебесной Империей. Какой из вариантов выберете?

Обмолвившись об этом, я заранее знал, что именно способно заинтересовать владетеля Сибири. Старые распри с кланом Лютовых, граничащих с Забайкальским Ханством, слишком сильно пропитались пролитой за века противостояния кровью. Такое не забывается и не прощается. Вендетту можно приостановить, но заканчивается она лишь полным поражением одной из сторон. А новые союзники, готовые пропустить войска через свою территорию для нанесения неожиданного удара…

— Ты приносишь хорошие вести, Леон Хаттори. И моё предварительное согласие у тебя уже есть. — важно кивнул Константин Ильич и резко сменил тему: — Невесту хоть красивую предложили?

— Красивую. И проблемную. — вздохнул я с облегчением, понимая, что прежней остроты вопрос о дальнейшем будущем народа Э'Вьен не имеет, и пожаловался: — Она со мной приехала. Дома ждёт. С собакой вместе. Ума не приложу теперь, что мне со всем этим делать… Я слишком молод для свадьбы!

От княжеского смеха зазвенел весь хрусталь. Даже люстра…