Птаха подошел ко мне с кляпом, который обычно продают в магазинах для взрослых.

— Ну что, повеселимся?

Я постаралась одарить его самым ненавистным взглядом из всех что были в моем арсенале. Пусть глумятся, главное выйти отсюда невредимой и живой. Лука должен найти способ вытащить меня.

Я могла только молиться и ждать. Довериться своему мужу.

Птаха с Русом включили камеру, после человек со шрамом подключил ее к ноутбуку и я услышала знакомым звук… вызова в Скайпе. Они звонили Гроссерия.

От сухости во рту я не могла даже шевелить языком, он прилип к небу. Слух обострился, улавливая каждый шорох. Звук соединения связи заставил сжать во рту красный шарик, закрывая глаза. Господи, не так я себе представляла брачную ночь.

— Вот это встреча! — мужчина со шрамами рассмеялся, я не могла видеть что происходит на ноутбуке, только слышать.

— Я думал, ты сдох. — я не сразу узнала голос. Он был не просто холодным, ледяным, замораживающим все на своём пути. Этот голос не принадлежал человеку, настоящему Дьяволу… Внутри меня все сжалось, залилось кровью и болью.

— Как видишь, я живучее. А шрамы только украшают мужчин.

— Ну и на кого ты работаешь теперь?

— Ты же знаешь, что я не скажу тебе этого. Но давай перейдём ближе к моему сюрпризу.

Возникла пауза, человек со шрамами усмехнулся, наслаждаясь моментом. Я поняла, что камеру переключили на меня, постаралась набрать воздуха в грудь, выглядеть храбрее для него.

— Ты покойник. — очень тихо, надрывно сказал Лука. Голос выдал его волнение. А мой похититель расхохотался, становясь все веселее.

Меня пнули, толкая вперёд, так что я распласталась на полу, собирая бетонную пыль оголенной грудью. Им было необходимо заставить меня страдать перед ним. Им был нужен его гнев, боль. Не доставлю им этого удовольствия, не буду плакать или делать мученическое лицо несмотря ни на что.

— Все мы там будем. — спокойно ответил он. — Но первая на тот свет отправится твоя новоиспеченная женушка. Сначала мы проверим ее ебальный аппарат. Уверен, что она нежная штучка, после чего… Думаю сначала мы побреем ее на лысо, сделаем из них тебе сувенир. Ей будет больно, поверь мне… Она будет страдать.

У меня засосало под ложечкой. Хорошо, что в моем рту был кляп, иначе я бы не удержалась и вскрикнула. Подбородок предательски задрожал. Сколько бы я не храбрилась, мне было страшно до колик в животе.

— чего ты добьёшься всем этим? — Лука продолжал говорить ровным голосом. Если бы можно было резать людей нажимая на них через слова — он бы сделал это. Интонация с которой он говорил была уничтожающая.

— Месть. Банальная месть. Можешь не стараться, ты не найдёшь нас — здесь глухо как в бункере. — он снова засмеялся своим неприятным смехом. — Не переживай, мы все запишем на камеру, ты не упустишь ни одной детали.

— У меня есть другое предложение. Более заманчивое.

— Какое же?

— Я меняю ее жизнь на свою. За чем мне мстить, если меня можно убить?

Такого видимо они не ожидали, я и сама растерянно подняла голову, глядя на ноутбук, желая увидеть его лицо хотя бы на секунду, обрести спокойствие. Наверняка у него есть план.

— Чтобы ты пришёл сюда со своей армией? Я не дурак, Гроссерия.

— Сделка простая. Я возьму с собой три машины с моими людьми, сам буду без оружия. Ты отдаёшь Алису Майлзу и Захару, я остаюсь в твоём бункере с тобой. Я человек слова, ты знаешь… Никто из моих людей не нападет на Вас, слово Луки Гроссерия. Но сделка будет отменена, если на ней будет хотя бы один новый синяк после этой минуты…

Я потеряла дар речи. Это же часть плана?

— Мне нужно время. — спокойно ответил он. — Я перезвоню тебе.

Когда он отбился, Скелет скинул маску:

— Никаких сделок, блядь! Он если найдёт нас — поубивает всех! Или потом Майлз будет мстить нам!

— Тихо ты! Не при ней! За его смерть нам заплатят намного больше! — Рус шипел как змей. Он буквально потирал руки от такой возможности. — Что будем делать, Дэн?

Значит человека со шрамами звали Дэн и Лука знал его. Сердце колотилось, пуская адреналин по венам. Нужно как то выбираться.

— Если Вам нужны деньги… Лука заплатит столько сколько нужно, намного больше Вашего Босса, зачем Вам враг в его лице?

Они странно посмотрели на меня, как на дуру.

— Алисочка, жизнь Луки Гроссерия бесценна… Он глава антитеррористической организации, убить его — уничтожить его дело… Здесь даже деньги не так важны… Босс будет вне себя от счастья…

Лука.

То чего я боялся всю свою жизнь — случилось. Мой птенчик попала в мир больных ублюдков. С которыми мне приходилось разбираться каждый гребаный день.

Чтобы унять злость на себя, ударил кулаком о стол, делая в нем трещину. Но мне не достаточно этого, ненавижу себя, что стал слабее, не заметил раньше предательства. Пока я был слаб — их корни оплели мой дом.

Словно в бреду подкинул стол, запуская его в стеклянную перегородку офиса, разбивая ее на миллионы крошечных осколков.

— Лука. — Майлз влетел в огромный образовавшиеся проем после моего броска. На его лице не было испуга, только печаль и скорбь. Он не принёс мне хорошие новости.

Я зарычал, боль не утихала, только разрасталась сильнее. Стоял посередине кабинета в осколках, как загнанный зверь в клетку. Если с моей девочкой что-то случится — я никогда себе этого не прощу.

Если бы ангелы спускались с небес, они бы точно выглядели так, как Алиса в детстве. Я больше ни у кого никогда не видел таких волос — чистое золото, переливающееся на свету, и глаза, занимающие большую часть лица: большие, пронзительные, небесно-голубые. Она первая и единственная, которая несмотря на мой внешний вид и грубость, потянулась ко мне, ластилась, смеялась. Она была моей отдушиной.

Все эти двадцать лет я представлял, что в ее жизни все хорошо, она ограждена от дерьма, которое льётся потоками: от извращенцев, которые насилуют десятки женщин и детей, психопатов расстреливающих людей просто так, от ваххабитов…. От жестокости. Я смирился, что умру в одиночестве, имея только друзей. Я любил не женщину, образ. По крайнее мере я так думал. Мне был нужен некто чистый, кого я мог любить и оправдывать некоторые свои поступки. Ради чего я живу? Ради чего я все это делаю? Чтобы мой ангелок мог жить спокойно…

Моя жизнь не предполагает семью: никакой жены и детей. Это слабое место, риск… За ними будут гнаться, чтобы достать меня. Что сейчас и случилось. Это моя вина.

Я сам удивлён, что до сих пор жив. Наверное, пока на чаше весов спасённых жизней больше, чем убитых мной