– Кей, – привлек мое внимание Слепой, – в принципе единственная, у кого будет шанс подобраться к бочонку, – ты. Ты как невеста Адзауро должна будешь поклониться императору и императрице.
– Только не говори мне, что бочку со спиртным будет нести император, – прошипела я.
– И не говорю. – Слепой в базовой комплектации, такой, каким я видела его по пси-связи, развел руками: – Но это максимум.
Можно было бы, конечно, травануть бокалы, но, тысяча нестабильных атомов – опять-таки беременные и старики… Слепой смотрел на меня пристально своими некогда серыми глазами, а я… я не могла дать команду. Дохлый дерсенг, не могла, и все.
– Препарат ко мне в комнату, – приняла максимально верное решение.
– Это риск, – не согласился Слепой.
– Это мой риск, – четко обозначила, что всю ответственность беру на себя.
– Кей, – Слепой неодобрительно покачал головой, – знаешь, что отличает влюбленных от обычных людей?
Я угрожающе прищурила глаза – я не хотела этого слышать.
Но Слепой все равно сказал:
– Отсутствие мозгов и неадекватная оценка ситуации. Кей, ты…
Когда-то я слушалась Слепого, приоткрыв рот, слушалась всегда и во всем, когда-то… Но с тех пор я выросла, и я могла быть сколько угодно влюбленной, неадекватной и просто дурой, но…
– Я не буду подвергать опасности жизни стариков и беременных женщин.
Мрачно выругавшись, Слепой прошипел:
– В таком случае ты ничего не сможешь сделать с Адзауро-младшим, я видел его в деле, я тебе прямо могу сказать – дозировка в спиртном его не возьмет.
Несколько секунд я сидела, нервно кусая губы и судорожно просчитывая все варианты. Учитывая, что играть на грани фола придется мне самой, вариантов было не так уж и много. Вообще, подстава с доставкой спиртного от императора рубила на корню основной замысел. И Слепой прав, логичнее было бы использовать транквилизаторы путем распыления, но… это были не самые безопасные препараты на свете, а рисковать чужими жизнями мне не хотелось вовсе.
– Кей, – позвал Слепой, – распыление и увеличение дозировки.
Отрицательно мотнула головой.
– Кей, иначе не выйдет.
– Я знаю, – ответила, все так же судорожно ища другие варианты.
И нашла.
– По факту, – я посмотрела на Слепого, – нам требуется реально устранить лишь двух Адзауро. Мы уже знаем, что на Чи воздействует хлордиазепоксид, подготовь мне капсулу с увеличением исходной дозировки вчетверо.
Не то чтобы Слепой был полностью согласен с моим планом, но кивнул, принимая.
– Для Адзауро-старшего – сколопамин, – продолжила я.
Слепой выгнул бровь, но промолчал, принимая и это мое решение.
Еще несколько секунд и окончательное:
– Подключи Вега и Торсада, мне нужен объем бочонков в императорской винокурне. Транквизаторы и формулу наших со Змеем расчетов передай Алхимику, пусть рассчитает дозу. И снизит до минимума.
– Почему? – задал лишь один вопрос Слепой.
Помолчав, устало ответила:
– Потому что все должно выглядеть максимально натурально. Обоих Адзауро я устраню вручную, для всех остальных… Я хорошая актриса, Слепой?
– Для публики, подогретой транквилизаторами, ты будешь лучшей, – усмехнулся напарник.
– Значит, справлюсь, – прошептала я.
И отключилась.
* * *Пришла в себя, все так же сидя на камнях и привалившись лбом к плечу Полудохлого, который травил какие-то байки про пиратов, сокровища и яторийских демонов, которым пираты бы точно наваляли. Дети стояли горой за свой эпос и утверждали, что это пиратам кирдык.
Я потянулась ложечкой к торту, зачерпнула немного крема, поднесла к губам… Крем был горьким. Как и вся эта ситуация. Как и все то, что мне предстоит сделать.
Император.
Император прибудет с супругой и алкоголем… И чтобы добраться до бочонков со спиртным, мне нужно будет подобраться к императору. Вплотную. Максимально близко…
Осознание того, что придется подвергнуть Акихиро прилюдному унижению, жгло изнутри каленым железом. Я знала, что мой монстр едва ли простит мне доведение своего деда до самоубийства, но это все было в другой плоскости эмоций, да и к Адзауро-старшему его наследник едва ли был эмоционально привязан. А вот ко мне Чи испытывает чувства. Более чем, и мне было известно об этом. Знала ли я, что причиню ему боль? Знала. Но все было еще хуже – официально я невеста Акихиро Чи Адзауро. Что ощутит он, когда его невеста демонстративно пойдет налево? Демонстративно предпочтет ему императора? И тут дело уже не только в чувстве привязанности – на Ятори недопустимо «потерять лицо». Так что мне предстояло унизить младшего господина. Именно унизить. Основательно, болезненно и прилюдно.
Да, не такую ночь я планировала…
* * *Детей я оставила на Полудохлого, он явно вошел во вкус и, поедая торт, от которого уже у всех животы болели, рассказывал мелким истории, мешая яторийские слова с гаэрскими, но все каким-то немыслимым образом всё понимали, и им всем было весело.
Им, но не мне.
В свою комнату я поднималась, как на эшафот.
Нет, меня не смутили вопли моей «свекрови» и даже укоризненная речь старшей госпожи не тронула, мне просто и без них было мерзко, горько и тошно. И я поднималась в одних носках по ступеням лестницы Хризантем и повторяла про себя: «Я – крыса, я – крыса, я – крыса»… Десятки, сотни раз заставляя себя поверить, заставляя свой мозг относиться к происходящему отстраненно, заставляя себя не думать о Чи… Просто не думать. Никоим образом не думать… Сегодня я должна вынудить Адзауро-старшего покончить с собой, а завтра мое место уже займет другая Мари Эйтонари. Она будет похожа на меня как две капли воды, она уже в процессе изучения языка и традиций Ятори, и она будет профессиональнее меня, гораздо профессиональнее…
Потому что влюбиться настолько, что дышать больно от осознания предстоящего, – это верх непрофессионализма.
* * *Последующие четыре часа прошли напряженно. Празднование начиналось в полночь, что, как по мне, поздновато, особенно для детского праздника, но Ятори такая Ятори… Приходилось подстраиваться под их правила.
А еще проваливаться в пси-связь, часто-часто туда проваливаться…
«Где конкретно ставить катану?» – вопрос от Утопленника.
«Дозировку рассчитал», – от Алхимика.
«У них оказались запасные плетки», – от Слепого.
«Не забудь броник», – от Полудохлого.
Это было состязание на тему «кто кого», они нас поимеют или мы их. Уже на этапе подготовки я могла точно сказать – мы их. Гарантированно. Нет, Ятори – это Ятори, на интригах они собаку съели, и не одну, но мы это мы – игр по правилам не будет. И броника на мне не будет тоже. Это, конечно, не слишком правильно, но, увы, мне предстояло танцевать на острие лезвия даже не кинжала – бритвы, а бронежилет сковывает движения. Как, впрочем, и традиционный костюм невесты – в него наряжали долго, старательно и тщательно.
Меня закутали в пять халатов, замотали так, что не вздохнуть, накрасили по местным традициям – белый грим, черные брови вразлет, алые губы, вполовину меньше моих – не макияж, а маска. И да, снова были хризантемы. Одни сплошные хризантемы, на верхнем халате, на сандалиях, в прическе. Я была не невеста, я была сплошная клумба.
– Оставьте меня, – приказала, когда с нарядом было покончено.
Служанки поклонились и, пятясь назад, в таком же поклонном виде усеменили за дверь.
Следующим моим действием была блокировка камер. Всех камер: и моих, и службы безопасности Адзауро. И лишь после я подала сигнал Полудохлому – он запрыгнул ко мне через окно, поставил пакет с нужной мне одеждой на столик перед трюмо и спросил:
– Помочь?
– Давай, – согласилась я, потому как замотали меня туго, настолько туго, что я уже раздумывала, а не порезать ли мне эту гадость, которую так опрометчиво обозвали поясом.
Полудохлый размотал быстро, потом помог снять все до последнего халата, после я, подхватив пакет, скрылась в ванной. Заценила особенно грим, наложенный служанками, поняла, что красота – страшная сила, и принялась все
