Я испустила дрожащий вздох. Кейн услышал этот звук и посмотрел на меня. Лунный свет озарил мужчину, позволяя увидеть, что выражение его лица осталось прежним.
— Кто она? — спросила я.
Он отвернулся.
— Неважно.
— Думаю, все-таки важно. Если этот разговор ведет туда, куда я думаю, я должна знать.
— И как ты думаешь, куда он ведет?
— О, нет. Я не собираюсь облегчать тебе жизнь. Если хочешь сделать это, делай сам.
— Мы оба согласились, что наши отношения должны когда-то закончиться.
— Думаю, мы давным-давно оставили эту договоренность в прошлом.
— И когда же?
— Не надо. Не притворяйся, что не увяз в этих отношениях так же глубоко, как и я.
— Мы не увязли ни в каких отношениях, Лекси. Это была просто... всего лишь интрижка. Как и договаривались. А теперь все кончено.
Я понимала, что так и будет, но ничто не могло подготовить меня к потере, которую я почувствовала. Колени подогнулись, и в поисках опоры я схватилась рукой за спинку кресла.
Моя реакция вызвала вспышку эмоций на лице Кейна впервые с ужина у Делейни.
— Это была не просто интрижка, — прошептала я.
— Конечно, так и было. — И снова монотонно.
Звук был такой, словно кто-то прикасается к пенопласту. Я сжала зубы.
— Почему вернулся мистер Холодный Каррауэй? — подумала я вслух, вздрагивая от горечи в собственном голосе. — Какие секреты ты скрываешь? Должно быть, важные, раз этот парень вернулся. Я-то думала, что избавилась от него еще несколько недель назад.
— Не знаю, о чем ты. Я и есть тот мужчина.
— Нет, ты не прав. — Я неуверенно покачала головой и сделала шаг к нему. — Я влюбилась не в того мужчину, которого встретила на фотосессии. Или того, который в течение нескольких недель был моим боссом.
— Алекса...
— Я влюбилась в Кейна Каррауэя. В мужчину, который поддразнивает меня, смеется со мной, прислушивается ко мне и уважает меня. В человека, который каждое утро будит, занимаясь со мной любовью. А каждый вечер, после того как оттрахает меня, словно никогда не сможет насытиться, целует и желает спокойной ночи. Ни один мужчина никогда не был во мне так глубоко, во всех смыслах. И то, как он смотрит на меня… Он видит меня такой, какой никто никогда раньше не видел. Первый мужчина осуждал меня, унижал. Кейн Каррауэй — нет. Впервые за всю жизнь он заставил меня почувствовать себя в безопасности. Я хочу, чтобы он вернулся. Я люблю его. И хочу заполучить его назад, — умоляла я.
Он не смотрел на меня. Я видела лишь профиль, пока он смотрел в сторону моей кухни.
— Кейн?
Когда он наконец посмотрел на меня, глаза пылали от эмоций, и я поняла, что он запутался. Он зол и смущен, зашел в тупик и чувствует себя виноватым. И все в равной степени.
— Ты не любишь меня, — покачал он головой. Его голос походил на скрип наждачной бумаги по камню. — Ты не можешь меня любить, потому что не знаешь, кто я. На самом деле, я никогда и не позволял тебе увидеть настоящего меня.
Мы смотрели друг на друга, и напряженность с каждой секундой становилась все сильнее. Еще один рывок и...
— Лжец, — наконец выплюнула я, ощущая тошноту.
— Нет необходимости предупреждать меня за две недели. Дай мне пару дней, чтобы я нашел замену, и я освобожу тебя от обязательств по контракту.
— Трус.
Выражение его лица снова стало бесстрастным.
— Не собираюсь оставаться здесь ради этого.
Аромат его одеколона, когда он прошел мимо, и тепло его тела напомнили мне о времени, которое мы провели вместе. Никогда за всю свою жизнь я не испытывала такой боли.
— Точно, — сказала я так же безразлично, как и Кейн. — Не выбирай меня. Другого я и не ожидала.
Ссутулив плечи, он колебался несколько мгновений.
Я осторожно шагнула к нему и прошептала:
— Надеюсь, твои секреты согреют тебя по ночам.
И вот так просто, всего лишь пожав плечами, он словно избавился от всех испытываемых эмоций и в последний раз вышел из моей квартиры.
Оцепенев от боли, я в полной темноте упала на диван.
Услышала, как его автомобиль отъехал от моей улицы и унесся вдаль. И только тогда разрыдалась.
Глава 24
«У вас четыре новых сообщения».
Я равнодушно уставилась на автоответчик. Если бы это зависело от меня, проигнорировала бы мелкого ублюдка, но мигающий красный огонек на нем светился в темноте спальни. Если я хотела притвориться, что собираюсь сегодня немного поспать, требовалось прослушать сообщения или удалить их, чтобы мерцание прекратилось.
Плохой день. Лицо опухло и отекло. Я не съела ни крошки. Выпила два бокала вина, которыми потом меня и вырвало, а от того, что ничего не ела, из меня выходила лишь красная жидкость, и от этого тошнило снова.
Звонил мобильник, припев из «You Oughta Know» Аланис Моррисетт заполнял квартиру по меньшей мере дюжину раз, так что я отключила звук. Это не сработало, потому что мне просто стали звонить на домашний телефон и оставлять сообщения на автоответчике. Если бы я прослушала сообщения, то без сомнений, почувствовала бы себя еще хуже.
И еще я обнаружила, что хуже боли от расставания с любимым мужчиной была жестокая, цепкая, надоедливая боль от некой отвратительной маленькой вещи, называемой надеждой. Она цеплялась за меня. Шептала на ухо: «Еще есть время. Он может передумать. Когда ты завтра пойдешь на работу, он лишь раз взглянет на тебя и захочет вернуть».
Я ненавидела эту надежду. Ненавидела, что она заставляет меня чувствовать себя такой слабой и сломленной. Словно без него, без этой надежды я никогда не стану прежней. Ненавидела, что он имел надо мной такую власть. И ненавидела, что эта глупая надежда заставляла меня думать, будто одно из четырех сообщений могло быть от Кейна.
«Он мог позвонить, чтобы сказать, что передумал».
Нетерпеливо вздохнув, я нажала пальцем на кнопку, чтобы прослушать сообщения.
«Вы получили сегодня сообщение в девять часов семь минут…»
— Лекси, это я, — глубокий голос дедушки громыхал в комнате. — Милая, я сожалею, что мы так расстались прошлой ночью. Позвони. Нам нужно поговорить…
В раздражении прослушав варианты действий от сервисной леди, удалила сообщение, желая впасть в оцепенение и от боли, что он мне причинил.
«Вы получили сегодня сообщение в десять часов сорок четыре минуты…»
— Лекси, это Эффи. Что случилось? Сегодня утром Кейн не пустил меня к себе в квартиру. Вел себя как грубый маленький засранец, а со мной
