Билл яростно потянул свои бакенбарды и спросил:
– Умно ли вы поступили, Дэнни?
– Они узнают, что это моя квартира! – уныло заявила Лора. – И станут разыскивать меня? – спросила она.
– Но ведь у тебя железное алиби, сладкая моя, – вежливо напомнил я ей. – Ты же все это время была со мной, помнишь?
– Но мне противна мысль о том, что эти безобразные гориллы-копы будут толкаться в моем доме, задавая множество глупых и каверзных вопросов! – огрызнулась она. – Ты этого хочешь, верно?
– Рано или поздно они все равно нашли бы Анну Гейне, – сказал я. – У нас с тобой алиби, сладкая моя. Ты была со мной, а я находился с тобой! – Я вяло улыбнулся ей. – Не хотел, чтобы полицейские спросили тебя об этом до того, как ты успеешь все позабыть.
– Хочешь сказать, что не доверяешь мне, Дэнни? – холодно спросила Лора.
– В данный момент я не доверяю никому, – честно признался я, – включая и себя самого.
– Легавым не потребуется много времени, чтобы разузнать, что у Лоры есть брат и где этот брат живет! – прорычал Донаван. – Значит, они могут появиться здесь в любое время.
– Верно, – согласился я. – Вот почему мы все сейчас здесь. Во всяком случае, аукционные торги не состоятся, потому что Рэнц не может на них присутствовать. Остается только один покупатель, Билли-бой. Мисс О’Берн здесь.
Донаван какое-то мгновение пристально смотрел на меня, потом улыбка саблезубого тигра искривила его губы.
– Ты ловкий негодяй, парень. А?
– Я еще в этом не уверен, – честно признался я. – Задай мне тот же самый вопрос завтра утром, ладно?
– Он шикарно обвел тебя вокруг пальца, братец! – сказала Лора глумливо. – У тебя нет выбора. И твоя беда в том, что ты с самого начала проявлял непомерную жадность. Если бы ты просто продал кувшины одному из покупателей, ты мог бы…
– Ты можешь захлопнуть свой поганый слюнявый рот? – элегантно спросил Донаван. – Учти, я отнюдь не уверен, что ты с самого начала не подыгрывала Бойду! Едва у тебя в глазах появляется этот сумасшедший блеск при виде мужика, как ты тут же готова на все, лишь бы сделать его счастливым – не только в постели, но и вне ее!
– Неужели?! – Глаза Шэрон блеснули злобной радостью, когда она уставилась на Лору. – Так ты уже побывала с Дэнни в постели? Ты что же – бисексуалка?
– Валяйте дальше, скоро вам придется обмениваться оскорблениями еще и с полицейскими ищейками! – прорычал я. – Ведь я сказал, что у нас осталось не так уж много времени, помните?
– Хорошо! – Донаван в бешенстве обрушил свой кулак на спинку кушетки. – Сколько, мисс О’Берн?
– Не думаете ли вы, что я сделаю вам предложение, даже не взглянув на них? – холодно спросила Шэрон.
– Нет, не думаю! – На этот раз Билл обеими руками ухватил свои бакенбарды и яростно дернул их. – Они в кабинете. – Он пошел к двери, а Шэрон засеменила за ним.
Я подождал, пока они выйдут в коридор, а затем заглянул в ледяные серо-зеленые глаза.
– Мне плевать на то, что она – твой босс, Дэнни-бой, – ядовито прошипела Лора. – Если она хоть раз еще наедет на меня, я вырву ей все лохмы под корень и заставлю их сжевать!
– Смотри на это проще, сладкая моя, – попросил я. – Сделай мне одолжение.
Губы ее изогнулись в презрительной усмешке.
– Заниматься любовью средь бела дня! В гостиной, мистер Бойд?! Это не только аморально, но и вообще недостойно британца! Но вы, американцы, наверняка скатились с катушек еще во времена Бостонского чаепития[9].
Я сбросил пиджак, положил «магнум» на стул рядом с собой, затем снял кобуру с плеча и запихнул ее за подушки на кушетке.
– Поставь свою ножку на этот стул! – велел я Лоре, у которой глаза полезли из орбит.
Она сделала, как я просил, и я засунул «магнум» стволом вперед в голенище ее вычурного сапога. Он отлично вошел, во всяком случае, выпуклости не было заметно.
– Попробуй походить, – сказал я.
Лора сделала три шага – она явно была в состоянии естественно передвигаться с пистолетом в сапоге. Остановившись, она спросила:
– Ты уже успокоился? Для чего все это?
– Это моя просьба, сладкая моя, – сообщил я ей, снова надевая пиджак. – Хочу, чтобы ты присмотрела за ним ради меня некоторое время, ладно?
– Дэнни…
– Давай присоединимся к остальным, – сказал я, крепко схватил ее под локоть и потащил к двери. – Я слыхал об этих чертовых кувшинах столько, что мне просто необходимо их увидеть.
Лора не успела еще возразить, как мы уже добрались до кабинета. Я затолкал ее туда и вошел следом. Донаван, выставив железный контейнер на небольшой письменный стол, объяснял Шэрон действие защитного устройства с кодовым замком и подсоединенной внутрь гелигнитовой бомбой.
– Это замечательно, мистер Донаван, – сказала Шэрон, когда он закончил. – Теперь я могу их увидеть?
– Конечно. – Билл из предосторожности повернулся к нам спиной, пока набирал комбинацию цифр, затем аккуратно поднял крышку и сунул под нее руку.
Он осторожно вынул один из винных кувшинов и поставил на стол рядом с контейнером. На лице Билла появилось благоговейное выражение, и я услышал, как Шэрон вдруг резко втянула в себя воздух, когда посмотрела на него.
Даже для парня вроде меня, который ничего не смыслит в антиквариате, а в старинном китайском фарфоре понимает еще меньше, это было потрясающее зрелище. Кувшин имел в высоту примерно два с половиной фута, очень пропорциональный: от округлого низа в форме эллипса поднималось узкое горлышко, переходящее в голову птицы феникс. На тонком фарфоре выделялась резная полоска с цветами лотоса, а гладкая селадоновая глазурь имела коричневато-оливковый оттенок, что придавало всему изделию эфирную прозрачность. Злобные ястребиные глаза на голове феникса казались почти живыми, а из приоткрытого клюва высовывался раздвоенный змееподобный язык.
– Хотите посмотреть поближе – пожалуйста, – почти прошептал Донаван.
– Нет. – Шэрон медленно облизнула губы. – Никому бы не удалось подделать ни голову феникса, ни качество фарфора. Это подлинный «юй». – Она глубоко вздохнула. – Мне хотелось бы взглянуть на другой кувшин из этой пары.
– Конечно. – Донаван осторожно поставил первый кувшин обратно в металлическую коробку, затем извлек его двойник и водрузил на стол. – Я обычно не вынимаю из контейнеров оба кувшина одновременно, – сказал он с ухмылкой, – назовем это мерой предосторожности.
– Я это оценила, мистер Донаван, – сказала ему Шэрон.
– Ну, если вы удостоверились, что оба кувшина подлинные… – Он не стал ждать ее ответа, поместил второй кувшин обратно в коробку и осторожно закрыл крышку. Проделав все это, он сказал: – Почему бы нам всем не вернуться в гостиную? Там мы сможем удобно расположиться и обсудить деловые вопросы. Не так ли, мисс О’Берн?
Мы вернулись в гостиную, и Донаван уселся в свое кресло.
– Ненавижу говорить о деньгах с пересохшим горлом, – сказал он со своим утробным смехом, от которого мои нервные окончания затрепетали. – Лора, принеси-ка нам выпить!
– Твое желание для меня закон, как всегда, братец! – сказала она с издевкой. – Темное пиво для тебя, виски – для Дэнни-боя, а с вашим мышьяком что сочетается, мисс О’Берн?
– Я не хочу пить, – огрызнулась Шэрон. – Поэтому можете держать свои коротенькие грязные ручонки подальше от аптечки!
В глазах Лоры вспыхнул дьявольский блеск, когда она оторвала от пола свой правый сапог и скользнула пальцами за голенище. Я уже готов был броситься на нее всем телом, но она одарила меня издевательской
