Тем временем его попутчица тихо сидит в соседнем кресле, склоняясь к открытому окну и на ухабах едва не вываливаясь головой из него. На вид ей чуть за двадцать, а слегка загорелое лицо скрывают каштановые локоны, водопадом стекающие на плечи и до небольшой груди под белоснежной майкой. Виктория оказалась его невольной попутчицей и проводником к точке назначения, словно навигатора с адресом ему было мало. За пару часов до выезда Вадима за девчонкой позвонил Майкл и сообщил, что планы поменялись, и что мерзавку привезёт в деревню сам американец. Вадиму же оставалось прихватить Вику в центре города и довести до пункта назначения. Всю дорогу они проехали молча, лишь поздоровавшись при встрече. Он не отвлекался от загруженной и стремительной трассы, а она не отвлекала его своим присутствием, за что он ей благодарен. Теперь же это начинает подбешивать, словно он везёт труп. Поглядывая на неё, Вадим различает на её лице самую настоящую скуку. И даже сейчас она без интереса наблюдает за проносящимися мимо деревьями, словно такая картинка успела стать обыденностью для неё.

— И кем ты работаешь на Харпа? — не особо надеясь на ответ, спрашивает Вадим о Майкле.

Краем глаза он замечает движение со стороны пассажирки. Оторвавшись от дороги, поворачивается к ней и наталкивается на удивлённый взгляд голубых глаз.

— Дочерью.

Получив ответ, Вадим возвращается к дороге и только после этого осознаёт услышанное. Он снова бросает на неё взгляд, но Вика уже потеряла к нему интерес и опять смотрит в окно. Они едут не по федеральной трассе с плотным потоком, так что он решает провести оставшееся время, разведывая детали о своей будущей головной боли под именем Аня Мельникова. После бумажной волокиты, сбора вещей и поездки в больницу к Соне у него не осталось времени на то, чтобы самому изучить девчонку — узнать то, что не было написано о ней в папке американца. Но теперь его интересует нечто другое — любопытство неуклонно растёт каждый раз, как он смотрит на пассажирку.

— Как твой отец очутился в России? — задаёт он вопрос, решая подойти к теме клиентки издалека.

В это время они снова выезжают из леса, и по обе стороны от дороги разворачиваются нежно-зелёные луга. Как обычно, Вика отворачивается от скучного лицезрения ослепительно-яркой природы и задумчиво смотрит на него. Дорога ровная, прямая, так что Вадим разрешает себе ответить ей тем же взглядом. Он приходит к выводу, что в ней действительно что-то есть от американца. После первой встречи в больнице они встречались ещё дважды, и теперь он точно уверен: у них идентичный цвет глаз и черты лица. Неожиданно на лице Вики вырастает тёплая улыбка, которую Вадим поначалу принимает на свой счёт.

— Он приехал сюда вслед за мамой, — задумчиво и тихо начинает она, но он всё равно слышит её голос через шелест ветра в салоне. — А когда не удалось уговорить её отправиться с ним в Америку, остался на Кубани.

— Любовь? — Вадим криво усмехается, потому что не смог предугадать такой вариант. — И как же встретились кубанская девушка и техасский ковбой? — саркастично спрашивает он.

— На Дне Мадрида в девяносто четвёртом году.

Навигатор показывает, что до точки назначения им ещё больше десяти километров по пустой дороге, так что Вадим решает провести его чуть полезнее и интереснее, чем последние девяносто километров. Он смотрит на неё, давая понять, что хочет услышать всю историю этого приключения. Вика вздыхает от безвыходности своего положения.

— Ты же знаешь Мельниковых, да? Тогда они только начали свой бизнес после распада СССР, и мама работала у них секретарём. Поэтому они взяли её в своё путешествие — как поощрение за труды. На… кажется, пятый день отдыха, отец врезался в неё в толпе и обляпал банановым мороженым.

Вадим криво улыбается, легко подавляя смешок и представляя, как молодой и горячий американец Майкл влетает в хрупкую и скромную русскую красавицу. Мысленно повеселившись, он плавно поворачивает руль, и машина ныряет в очередные лесные заросли вслед за дорогой.

— Он начал осыпать её комплиментами и извинениями, — продолжает Вика, чем неосознанно сбивает его с первого вопроса о клиентке. — А потом уговорил купить ей новую блузку. И вместо прогулки с Мельниковыми по Пласа-Майор она полдня провела с ним в разных магазинах…

Откинувшись на подголовник, Вадим решает всё же дослушать эту романтическую историю, плавно сбрасывая скорость до семидесяти, оттягивая время прибытия. В свои тридцать два он имеет за плечами пару романов, с десяток разовых встреч в клубе ради снятия напряжения, но ни один из этих случаев даже близко не похож на рассказываемую Викой историю её родителей. Все они закончились простыми интрижками или парой заходов без обязательств, без свадеб, знакомств с мамой и наследников. Но он ни о чём не жалеет. Ему было куда проще жить свободным, отдавая время и заработанные деньги для двух самых любимых им женщин. Но теперь всё изменилось. Он считает, что отсутствие кольца на пальце облегчает его путь к выходу из сложившейся ситуации.

Каким бы вызывающим ни был Майкл Харп, история его появления в российской действительности кажется Вадиму очень романтичной. Слушая то, как американец задаривал будущую невесту подарками в испанских брендовых магазинах под предлогом извинения, он понимает, что старик уже тогда в неё влюбился.

— …В тот день он проводил её прямо до дверей в номер отеля после совместного ужина в ресторане. А уже утром мама летела обратно в Россию, потому что тот день был последним в их поездке.

— И как твой старик нашёл её? — наперёд зная концовку этой истории, спрашивает Вадим.

— Он никогда не признавался, — Вика задумчиво пожимает плеча. — Думаю, он отстегнул управляющему в отеле и узнал данные постояльцев номера. А через неделю появился перед её рабочим столом секретаря и по-русски попросил её руку и сердце на коленях и с букетом багровых роз.

— И она сказала «да», — заканчивает Вадим историю в духе финала американских мелодрам.

— Нет! — неожиданно и радостно восклицает Вика.

Вадим косо смотрит на неё, от чего она начинает хохотать, едва не рассыпав орешки из пакета.

— Сколько не рассказываю, никто так и не догадался, что она сбежала от него, ни проронив ни слова, и закрылась в кабинете Станислава Викторовича до конца дня.

Поняв причину столь резкой смены её настроения, Вадим хмыкает.

— Он год добивался её расположения. Приглашал на свидания, дарил подарки. Он даже уговорил Станислава Викторовича сделать его репетитором для мамы