А Денис и Полина все-таки дети очень добрые, хотя и несносные. Они не хотели губить чьи-то жизни и судьбы просто ради прикола.

Конечно, тут в основном гоблины, но даже их немножко жалко.

– А давай вот это попробуем! – ткнула пальцем Полина.

Денис изучил несколько строчек комментариев. Само-то заклинание такое же, как и остальные – белиберда на постном масле. Читать надо комментарии.

– Ага… – задумался он, их дочитав. – Ну вроде ничего такого… Можно…

Это заклинание называлось Одушевлением. С его помощью можно было заставить любой неодушевленный предмет двигаться, выполнять команды, даже разговаривать. При этом в демона он не превращался, злым не становился. Согласно комментариям, подобный оживший предмет называется объекталем, и сам по себе он не плох, как не плох сам по себе обычный человек.

– Пробуем? – повторил Денис.

– Давай уже, не тяни, – потянула к себе книгу Полина. – Арабак тарава секара! Суриодан зимор така! Ортогеди! Изакаторо! Истараба носторе та кенека узирак! Исок туру!

– Подожди, а зачем ты «исок» сказала?! – вскинулся Денис. – В комментах же написано, что это значит «всех»! Это не надо было!..

– Поздно, – сказала Полина, уже и сама понявшая свою ошибку.

Потому что мебель и утварь вокруг начали двигаться. Все, что было в помещении. Все ожило, как в стихах Чуковского.

Столы. Стулья. Миски. Чашки. Ложки. Вилки. Ножи. Огромная жаровня. Куски мяса на тарелках. И даже одежда на гоблинах.

Не тронуло заклинание только те вещи, что были при Денисе и Полине. Их стол, стулья, одежда и содержимое рюкзака не ожили.

Зато все остальное…

Вещи не просто стали двигаться. Они получили прямо-таки мультяшную гибкость, отрастили крохотные ручки и ножки, приобрели почти человеческие лица. Стали похожи на заколдованных слуг в «Красавице и чудовище».

И хорошо еще, что не ожило само здание. Да и то только потому, что оно не было зданием, а было каверной, нишей в крепостной стене. На оживление всей стены заклинания все-таки не хватило.

Но и случившегося хватило с лихвой. Денис и Полина с восторгом наблюдали, как бегают по залу стулья, как машут крошечными ручонками ложки, как расплескивает похлебку слезающий с вертела чан. Гоблины панически верещали – с них пыталась слезть одежда, а из карманов выпрыгивали кошельки и ножи.

– Э, э, это чаво?! – загнусавил шашлычник. – Это чаво?! Это не того!.. Не этого!.. Колдовство тут не полагаться, того!.. Я, того, щас стражу кликну!.. Эй, Гнусик, кликни стражу!

Вертлявый пацаненок выпрыгнул из собственных штанов и почти нагишом помчался на улицу. Выбегали наружу и другие гоблины, орали, пытались отцепиться от оживших рубах и сапог.

Хотя они ничего плохого-то и не делали. Просто оживление стало для них таким же шоком, как и для хозяев. Сами представьте – вот вы были всю жизнь шапкой или комодом, не знали ничего ни о чем… и вдруг раз – и самосознание!.. и началась жизнь!.. а вокруг еще и шум, вокруг еще и гам, никто ничего не объясняет!..

Младенцы тоже орут, когда рождаются.

– Наверное, нам лучше свалить, – предположила Полина.

– Ага, фигня какая-то получилась, – согласился Денис.

Они быстро схватили рюкзак и запихнули туда Криабал, но удрать уже не успели. В дверь вошли три гоблина в ржавых доспехах. Как и все прочие, ростом они были меньше Дениса и Полины, но в руках держали пики – острые, грязные и короткие. Этакие двуручные кинжалы.

– Вот они, вот эти самые! – ткнул пальцем шашлычник. – Смотрите, смотрите, чаво уделали мне тут!.. Смотрите, смотрите!..

– А ну, пшел, морда!.. – пискнул самый мелкий, но самый важный гоблин. – Эй, вы что тут?! Эй, эй!..

– Дяденька стражник, а это не мы! – сказала Полина. – А мы тут просто сидели и не трогали никого!

– Да, это злой волшебник, а вовсе не мы! – поддакнул Денис. – А мы ничего не делали!

– Мы сами напугались ужасно!

– Мы домой хотим, к маме!

Стражник недоверчиво заморгал. Шашлычник что-то прошептал ему на ухо.

– Точно не вы? – прищурился стражник. – А что у вас там из сумы торчит?

– Ничего! – пихнул поглубже Криабал Денис. – Учебник геометрии!

– Мы ж еще не проходим геометрию, тупень! – напомнила Полина. – Не слушайте идиота, дядя стражник, это природоведение!

– А посмотреть дадите? – спросил стражник.

– А давайте мы вам лучше денег дадим, чтоб вы никуда не смотрели? – бухнул Денис.

– Вы что же это… – недобро сжал пику стражник. – Вы что же, дети человечьи… думаете, что меня можно купить?!

Полина как бы невзначай показала кошелек.

– Совершенно правильно думаете, – ухмыльнулся стражник. – Но не задешево. Нам с ребятами сотню золотых отсыпьте-ка, да еще вот Моргуну за ущерб. Тогда отпустим вас… может быть.

Денис взял кошелек у Полины и вытряхнул в ладошки сначала шашлычнику, а потом стражнику по горсти золотых. Конечно, там оказалось ровно столько, сколько нужно.

– Все, больше у нас нет! – потряс пустым кошельком Денис. – Больше с нас взять нечего!

– М-да, – сунул туда длинный нос стражник. – И правда. Ну что, Моргун, есть еще у тебя претензии?

Шашлычник почесал в затылке и сказал, что претензий нет. Все хорошо. Пусть детишки идут, куда им заблагорассудится, а мебель он новую купит.

– Или даже старую оставлю, – добавил шашлычник, глядя на ожившую жаровню, которая сама насаживала куски мяса на вертел.

Денис и Полина подхватили рюкзак и бросились к дверям… но замерли на пороге. Вход перекрывал огромный лопоухий урод, похожий на увеличенного в три раза гоблина. Близнецы решили, что это тролль.

– Вот, это они!.. – раздалось из-за его коленки противное кваканье. – Они самые, господин визирь!..

Денис и Полина рванулись было проскочить мимо тролля, но тот выставил наперерез ручищи. А в шашлычную вошли еще пять гоблинов. Трое – обычные стражники, четвертый весь расфуфыренный, с пышным жабо на шее, а пятый – уже знакомый близнецам синекожий алхимик. Он уменьшился до нормальных размеров, но глаза так и остались красными.

– Они!.. – заквакал гнусный старик. – Они самые, я их сразу узнал!.. Я же говорил, что найду их по ауре!

– Ты