— А главное, что ты тут, вроде, и ни при чём, — словно прочитал мои мысли Бог. — К роднику тебя кимрак притащил, о свойствах родника не предупредил. Наказывать-то, наверное, его надо, а не тебя. Как думаешь?
Я сцепила пальцы, чтобы не выдать охватившую меня дрожь и, отвернувшись, глухо сказала:
— Так он же меня спасал. Если бы не он, я бы погибла.
— Вы нарушили закон. Ты — потому что напилась из родника. Он — тем, что привёл тебя сюда. Вы должны понести наказание.
Я посмотрела на сжавшегося за моей спиной кимрачонка и решила, что мне терять нечего, и от моего вопроса хуже мне уже не будет:
— Вы тоже виноваты. Почему вы позволили мне эту Силу получить?
— Мы не позволяли, мы просто не доглядели. Кто ж знал, что ты с кимраком подружишься и так ему понравишься, что он тебя к роднику проведёт?
— Вот видите. Вы — недоглядели, а отвечать за это мы должны?
Эйдэйлер усмехнулся:
— Боги виноватыми не бывают.
— Ну, да. У сильного всегда бессильный виноват, — пробурчала я себе под нос, но блондин услышал и снова усмехнулся:
— Закон жизни, ничего не поделаешь. Так что делать будем?
— Решайте, — пожала я плечами. — Я в вашей власти. Только Фэррыхтина не трогайте. Он маленький ещё, испугался, не сообразил, что неправильно поступает.
Фэррыхтин виновато вздохнул.
— Так и быть, — махнул рукой Бог и повернулся к забившемуся в тень кимрачонку: — На первый раз прощу, но на будущее запомни: твоя задача — охранять родник, а не экскурсии к нему водить. От этого родника напитывается Магией вся Сэллария, мы не можем им рисковать. Да и богоподобные маги нам, честно говоря, тоже не нужны.
— И что вы решили? — сдерживая дрожь, спросила я у сурового красавца. — Вы у меня Силу обратно заберёте?
В принципе, если бы этим Боги и ограничились, я бы не возражала. Ну её, эту Силу, если из-за неё с Богами ссориться приходится. Жизнь дороже.
А блондин вдруг внимательно посмотрел на меня и задумчиво сказал:
— А вот это от тебя зависеть будет. Может, и оставим, если ты согласишься на наше условие.
— Какое условие? — насторожилась я.
— Будешь помогать нам в некоторых делах. К кому ж нам обращаться ещё, как не к мощной колдунье с огромным запасом Силы? — усмехнулся Эйдэйлер.
— И как часто это будет?
— А вот этого сказать не могу, потому что сам не знаю. Как говорится, по необходимости. И одно дело для тебя у нас уже есть.
— Какое? — испугалась я, снова подумав: а может, ну её, эту Силу? Жила без неё — и дальше проживу. Я ж по сути — не боец, а мало ли какими делами Боги меня загружать начнут? И ведь потом не откажешься, если сейчас приму их условия.
А Бог продолжил:
— С Гэттором разобраться надо. Он стремится к божественной власти, с нами вровень встать хочет, а то и выше. Возможно, мы бы и смирились, если бы считали, что он этого достоин. Всё-таки, такая целеустремлённость вызывает уважение. Но он — не тот человек, которого бы мы хотели видеть рядом с собой. Он принесёт в наш мир страх, разорение и неисчислимые бедствия. Да и не только в наш, а и в твой, и ещё в несколько. Его надо остановить. У нас есть план, как это сделать, но нам нужна твоя помощь.
— Но зачем? — недоумённо спросила я. — Вы — могущественные Боги. Что вам Гэттор? Обычный маг, хоть и сильный. Вы его, как комара, прихлопнуть можете.
— Не так всё просто, — нахмурился Эйдэйлер. — У нас тоже есть законы, которые мы стараемся не нарушать. И один из них гласит: с людьми должны сражаться люди. Поэтому и нужен нам сильный маг, помогающий нам в таких делах. Боги могут помочь избранному ими, но сражаться вместо него не имеют права. Вот если помешать Гэттору не удастся, и он всё-таки станет богоподобным — тогда придётся нам с ним воевать. Но не хотелось бы доводить до этого. В результате этой битвы Сэллария может погибнуть.
— Но что могу сделать я? Или вы думаете, что у меня сейчас столько Силы, что я смогу победить Гэттора?
— Нет, — качнул головой Бог. — Ты ещё не умеешь управлять этой Силой. Да и показывать её Гэттору нельзя. Почувствовав твою мощь, он может затаиться на несколько десятилетий, дожидаясь, пока о нём забудут. А нам бы хотелось завершить эту историю поскорее. Поэтому мы пока заблокируем твою Силу и сделаем так, что ты забудешь наш разговор.
— Ясно, — вздохнула я. — То есть, вы меня с голыми руками против танка послать хотите.
— Не тебя, — улыбнулся Бог. — Ты будешь только приманкой. Наживкой. Если Гэттор тебя выкрадет, что будет делать Стэнн?
— Он его безо всякой магии на части разорвёт, — убеждённо сказала я.
— Вот, видишь. Значит, всё не так уж и страшно, как тебе кажется, — усмехнулся Бог.
Я помолчала, осмысливая услышанное, потом уныло спросила:
— А я обязана соглашаться?
— Нет, — пожал плечами Эйдэйлер. — Дело рискованное. Хоть мы и обещаем помочь вашим колдунам, но гарантии, что всё для всех закончится хорошо, дать не можем. Но если ты откажешься — наш план сорвётся, и Гэттор ещё много лет будет угрожать благополучию Сэлларии.
— Но почему — я?!
— Потому что Гэттор тебя знает, ненавидит и очень хочет с тобой разделаться за то, что ты помешала ему в Феллии и в Дарстене. И потому, что Стэнн тебя любит так, что ни перед чем не остановится, чтобы тебя вернуть. А все остальные колдуны преданы своему Начальнику и пойдут за ним в огонь и в воду, если он им скомандует. Как видишь, ты — важное звено нашего плана.
— Понятно, — тоскливо согласилась я. — Значит, особого выбора у меня нет.
— Выбор есть всегда, — улыбнулся Бог. — И, по-моему, ты его уже сделала.
— Да, пожалуй. Я тоже не хочу жить, как на вулкане, постоянно ожидая нового появления Гэттора. Пусть эта история заканчивается поскорее.
— Я рад, что
