- Это - мой человек, его ранило сегодня, когда он защищал твой дом, - сказал он, указывая на Кыбрита. Вот эта девочка, Тэген, тебе поможет. Сейчас я не могу взять их с собой, потому что иду воевать. Эти двое - пленники. Они оба тоже раненые, но вон тот, Тэсэмме, опасен. Ты их корми, обращайся с ними хорошо, но будь настороже, держи связанными. Я вернусь завтра, заберу раненых и все остальное, что не смог взять сегодня. И еще: раз дорога есть, ты за ней присматривай. Можешь завал сделать, чтобы прямо к дому нежданные гости не вырулили. Не думаю, что в ближайшее время кто-то по ней приедет, но осторожность не помешает. Если же что-то будет, отобьетесь. У вас теперь, не считая гладкоствола, две винтовки и автомат.

Вождь кивнул, переспрашивать не стал.

Все было готово. В "Ганомаг" Женя взял Клауса, Галину, Сергея и Анбэссу, остальные шестеро пошли пешком. Лори сел за руль и тронул тяжелую машину с места. В кузове было тесно, жарко и душно, поэтому открыли все люки и лючки кроме кормовой двери. Спасало еще и то, что башня сверху была открыта. Туда посадили Анбэссу, одетого в снятый с убитых камуфляж. Он должен был изображать солдата эфиопской армии.

По ровной свежей дороге Клаус раскочегарил броневик до семидесяти километров в час, и к четырем часам "Ганомаг" подкатил к леску, отделяющему новую дорогу от зусулки. Галку с биноклем и рацией послали в дозор, а сами вчетвером принялись расчищать проход. Неширокий, чуть больше двух метров, только чтобы можно было проехать. Вчетвером работать было труднее, и процесс шел медленно. Потом наловчились машиной оттаскивать спиленные деревья, дело двинулось куда как быстрее, но все равно провозились больше часа. Закончив работу, долили баки под пробку и двинулись дальше.

При выезде на Зусулку у Жени начался небольшой мандраж. Им предстояло почти час двигаться по вражеской территории, могло случиться всякое. Да и эфиопский блокпост на перекрестке с Сибиркой почти наверняка доставит проблем. Каждый ствол мог оказаться полезен. Поэтому за руль посадили Галку. Видя сомнения мужиков - как же, тяжелая машина, древняя конструкция, никаких тебе усилителей руля, автоматической коробки и прочих прелестей - она просто скинула джинсовую куртку, оставшись в безрукавой майке-борцовке. И вот тут челюсти попадали у всех: такой мускулатуре позавидовал бы сам Шварценеггер. Серж вспомнил того негра, который схлопотал от нее прямой правый по муди. Да уж, незавидная будет теперь у парня половая жизнь.

За дорогой явно никто не следил. Ухабы и выбоины были на каждом шагу, и скорость пришлось сильно сбавить, но броневичок, пусть и помедленнее, но вполне уверенно и бодро продвигался вперед. В кузове стоял непрерывный лязг и грохот. Трясло так, что Женя вместе с Сержем поспешили разрядить все сваленное на пол трофейное оружие, опасаясь случайного выстрела. Поэтому мотоциклиста услышали только тогда, когда он поравнялся с "Ганомагом". Он махал рукой, требуя остановиться. Анбэсса, высунувшись из башни, прокричал, перекрывая лязг и грохот:

- Что тебе нужно?

Тот помахал вынутым из-за пазухи конвертом: мол, пакет из штаба. Галка остановила броневик. Анбэсса, перегнувшись через борт, принял пакет, расписался в получении. Курьер развернулся и умчался назад.

Женя разорвал пакет, вынул из него бумагу, исписанную эфиопскими значками.

- Анбэсса, ты можешь прочесть, что там написано?

- Конечно!

Он взял в руки бумагу.

- Если выбросить титулы и величания, то все сводится к тому, чтобы вместе с гарнизоном блок-поста перейти в атаку и принять участие в уничтожении блок-поста Русского Союза на Сибирском тракте.

- Интересная получается штука. Ну, почему отправили курьера можно понять: радиомолчание до начала операции. Да и в этих краях никогда не бывало никого кроме эфиопов. А почему он отдал эту бумагу нам? И даже нисколько не засомневался. Объяснение может быть только одно: эфиопский броневик точно такой же, и он где-то впереди нас. Скорее всего, стоит на том самом блок-посту. Мы едем минут сорок, средняя скорость около сорока километров в час. То есть до поворота на Сибирку еще минут двадцать - полчаса. Давайте-ка проедем еще четверть часа и сходим посмотреть.

На разведку Женя взял с собой Сергея. "Ганомаг" остался стоять на обочине дороги. Из трофейного оружия Серж выбрал себе все тот же АК-4, по сути, копию немецкой G3A3, с прикрученным к нему четырехкратным оптическим прицелом. Собравшись, они вылезли из машины и двинулись вдоль дороги по ее северной стороне. Как оказалось, они не доехали до своротки совсем немного, и через десять минут уже наблюдали за людьми на блок-посту. Там было около десяти человек. Двое стояли на посту, остальные что-то жарили на разведенном неподалеку костре. Эфиопский броневик стоял рядом с блок-постом, с открытой задней дверью. В нем никого не было видно. Видимо, экипаж пировал вместе с остальными. План созрел мгновенно.

- Серега, наша с тобой задача, чтобы никто не залез в бэтээр. Сможешь?

- Еще бы!

- Тогда готовься.

- Надо бы запасную позицию оборудовать, на всякий случай.

- Не переживай, скоро им будет не до нас, - успокоил его Женя и взял в руки рацию.

- Клаус, залезай в башню. Все же ты лучше Анбэссы владеешь пулеметом. Потихоньку выезжайте к перекрестку, до него километра полтора, и валите всех на блок-посту. Мы позаботимся, чтобы второй "Ганомаг" вам не помешал. Постарайся по нему не стрелять. Я хочу забрать его целым. Тогда точно один у нас оставят, будет у тебя любимая игрушка. И постарайтесь не перекрывать нам сектор стрельбы.

Через пару минут послышалось урчание мотора. Мощный "Майбах", скрытый под броней, уверенно тянул вперед массивную тушу броневика. На блок-посту услышали шум. Один из эфиопов вышел на дорогу, увидел приближающуюся машину, замахал руками, приглашая присоединиться к гулянию. Но в ответ получил пулеметную очередь. Эфиопы кинулись за оружием, трое побежали к броневику, но ни один не смог даже приблизиться к дверце. Один из караульных развернул ручной пулемет и принялся обстреливать "Ганомаг", но от брони только искры летели. Клаус чуть довернул башню, и короткой очередью срезал стрелка.

Бойня продолжалась не больше минуты. Как только стихли выстрелы, дверь броневика распахнулась, и оттуда, пошатываясь, вылезла бледная, как мел, Галина. Ее тошнило. Сделав несколько шагов в сторону леса, она увидела лежащие на дороге окровавленные тела. Это было последней каплей. Жестокий спазм согнул ее буквально пополам, выворачивая желудок наизнанку. Когда она пришла в себя, мародерка уже шла вовсю. Оружие, патроны, разную мелочевку собирали и сгружали в новый трофей. Увидев, что девушка почти оклемалась,