В бой!

Такси привычно вызвала из соседнего двора. Его фары отразились в панорамном окне кафе. Кот выскочил на крыльцо и попытался потереться о ноги. Даша аккуратно его отодвинула: боялась расплескать решимость.

Щелкнул тумблер, и темнота отступила, вытесненная ярким светом. Даша зажмурилась, привыкая. А потом огляделась.

Все вещи стояли на своих местах, то есть там, где она их оставила в прошлый раз. Но белой бутылке нигде не было.

Холодея от страха, девушка обшаривала сначала зал, потом кухню. Хлопали дверцы шкафчиков, звенели сдвигаемый кастрюли. Бесполезно! Видимо, кто-то постарался, пряча опасную вещь.

— Это ты сделала? — прокричала Даша в пустоту. Обращаться к Хозяйке уважительно не могла и не хотела.

Та появилась едва заметным силуэтом.

— Что молчишь? Куда спрятала?

Призрак наклонил голову и не двигался. Даша вышла из себя.

Ближайший стул полетел в стену, задев покосившуюся полочку. Уцелевшие тарелки посыпались на пол, усеивая его осколками. Следом отправились разделочные доски, подносы, ножи и вилки. Девушка хватала, что под руку попадет, и расшвыривала, не думая о последствиях. Орущий кот только раздражал, хотелось пнуть, но Даша сдержалась: живой все-таки. Хватит и бездушных вещей!

Под руку попался металлический кофейник, тяжелый из-за затвердевшего осадка. Она развернулась, чтобы запустить его в окно, и застыла.

Стекла, омываемые тьмой с одной стороны, и светом — с другой, превратились в гигантские зеркала.

Люстры в круглых запыленных абажурах, похожие на диковинные ягоды, обшарпанная стена с висящей на одном гвозде полочкой, нержавейка раковин и кухонного стола, хром каких-то агрегатов… Разбросанная по полу посуда и каждый осколочек — они отражали все, до мельчайшей подробности.

И саму Дашу.

Но… она была совершенно на себя не похожа! Растрепанная, с перекошенным злобой лицом. Чудовище из преисподней, а не человек.

Кофейник выпал из ослабевших рук. Девушка обхватила себя за плечи, изо всех сил стараясь не заплакать. Получалось плохо, но как только отражение поплыло, искаженное слезами, картинка сменилась, словно слайд.

Даша вытерла глаза и застыла, не в силах издать ни звука.

В темной пустоте скорчилась женщина. Спутанные волосы, порванный балахон, из которого выглядывают грязные ступни. Что-то знакомое было в том, как она подтягивала к груди колени, стараясь стать как можно меньше, или, может быть, согреться. В том, как поворачивала голову, прислушиваясь к каким-то звукам…

А потом из тьмы выступили двое. Алые балахоны с черной оторочкой укутывали фигуры, головы скрывали глубокие капюшоны, а лица прятались за белыми, безэмоциональными масками. В бездонных прорезях сверкали глаза, и только они указывали, что эти двое — живые люди.

Безликие подхватили женщину под руки и поставили на ноги. Голова дернулась, и Даша охнула, увидев то, что уже начала подозревать.

Тетя Ира.

Девушка заметалась, не зная, что делать. Нужно было звать на помощь, что-то предпринимать, но оторваться от картинки не получалось. Резанула мысль, что все это происходит не здесь, не на земле… Может быть, ей показывают кусочек загробного мира. Даша застонала от отчаяния.

Трое передвигались в пустоте, и лишь под ногами возникал крохотный кусочек пола. Серый, с выбоинами и ошметками мусора. Глаз резанула красная одноразовая зажигалка. Значит, это не трансляция «оттуда»! Все происходит здесь, на земле!

Теперь она страшилась даже на мгновение отвести взгляд; боялась пропустить что- то важное, какую-нибудь подсказку. Ведь должна же она появиться, иначе зачем все это?

Разум не желал принимать происходящее за чистую монету. Казалось, что крутят ужастик, снятый известным режиссером. Даше очень хотелось, чтобы это так и было, она ущипнула себя за руку, вспомнив реалистичный сон с игошей.

Ногти оставили на коже следы, даже капелька крови выступила, но «кино» не прекратилось.

Теперь безликих фигур стало больше. Они окружили тетю и легко положили на бетонную плиту, приковав за руки и за ноги кандалами. Не легкими наручниками, а огромными, с тяжелой цепью, какие можно увидеть на страницах энциклопедий про инквизицию или пытки.

Даша их не читала. И ей очень захотелось упасть в обморок, потому что один из мужчин поднял на вытянутых ладонях кривой нож. По черному лезвию вился серебристый узор, а с рукоятки скалился резной козлиный череп с красными камнями в глазницах.

Нет, это не могло быть правдой! Даша кинулась к окну, застучала по стеклу кулаками, словно ждала, что те, в балахонах, услышат ее и остановятся.

Но они даже голов не повернули, а собственное отражение перекрыло картинку, позволив увидеть только дорогу и тусклый фонарь над остановкой.

Пришлось отступить. И смотреть, не пропуская ни одной детали. Ощущение, что все это знакомо, не проходило.

Мужчины тем временем принесли факелы. Факелы! В двадцать первом веке! О том, что так и есть, напоминали надписи на выступивших из темноты стенах. И Дашу осенило: она узнала место!

Детский сад, закрытый еще до ее рождения, как аварийный. Небольшое двухэтажное здание с обвалившейся кровлей. И огромным подвалом. Детям строго- настрого запрещалось даже приближаться к нему, но запретное тянет магнитом.

Дашу любопытство тоже не миновало. Подхлестнутое страшилками, что передавались шепотом из уст в уста, нон разрослось до такой степени, что вылилось в отчаянный спор. Нужно было провести в подвале три часа, каждые пятнадцать минут делая на стене отметку и фотографируя ее на телефон.

И вот они-то, черные на сером, ясно просматривались за спинами безликих.

Призрак одним слитным движением оказался рядом с Дашей. Она резко повернулась:

— Я могу спасти тетю?

Хозяйка «Рябиновой грозди» медленно склонила голову, подтверждая догадку.

— Я должна стать Хозяйкой этого кафе? Тогда вы отпустите тетю?

Эмоции призрака коснулись щеки теплым ветром. Непонимание. Вопрос. Изумление. Осознание накрыло паникой:

— Это… не вы?

Легкое покачивание головой и грусть.

— Тогда… я… мне надо…

Даша заметалась, ринулась к двери, на бегу вытаскивая телефон, и вдруг поняла, что забыла его дома.

Это открытие заставило замереть: соваться в логово сумасшедших сектантов в одиночку — настоящее безрассудство.

Взгляд наткнулся на черную трубку, покачивающуюся на витом проводе. Благодаря судьбу,