— Разочарована? Кому надо было — те насмотрелись.

— Думаешь, клюнут?

Он пожал плечами.

— Выбор у нас небольшой. Посмотрим…

В тот раз их расчёт оказался верным: "заезжим гастролёром" заинтересовались, операция пошла по плану, а Саныч и Митёк остались гадать, куда исчезла Инга вместе со своим ухажёром на дорогущей тачке.

Прошло три года и Инга успела привыкнуть к тому, что всегда работает в паре с Сокольским. Она знала, что от него ожидать, верила, что в нужный момент он прикроет, найдёт решение, подскажет выход из трудной ситуации. Но партнёр сменился. В Ольгине Инга не была так уверена и честно высказала это Сокольскому. Тот ответил:

— Именно поэтому я тебя посылаю его прикрывать, а не наоборот.

Это польстило её самолюбию, хотя Инга и считала, что её лестью не проймёшь. Чтобы Соколький не подумал, будто она действительно повелась на его замаскированную похвалу, она резко ответила:

— Только не воображай, что научился мной манипулировать.

— Скорей я научился отдавать приказы, — парировал тот.

Инга предпочла промолчать. Она вступала в спор только тогда, когда надеялась оставить за собой последнее слово, но в данном случае, ей захотелось подарить эту сомнительную честь Сокольскому.

— Что с этим убийством на Введенском? — спросила она.

— Очень некстати, — признал Сокольский. — Мы потеряли человека, который наверняка знает ответы на нужные вопросы. Теперь придётся идти обходными путями. Но тебя это сейчас не должно волновать. Ваше с Ольгиным дело — придерживаться плана… насколько это вообще будет возможно.

— А если будет невозможно?

Он глянул на неё и неохотно качнул головой.

— Тогда это станет моей заботой.

Вот ему Инга верила. Сам Сокольский себе так не верил, как она. Поэтому Инга успокоилась, согласно кивнула и, подхватив сумку, направилась к выходу.

Глава четвёртая. Концы и начала

Для поездки выбрали самую неприметную из машин, без полицейской символики. Малышев решил участвовать сам. Что-то мешало ему довериться коллегам в таком скользком деле. А может быть, он просто любил оперативную работу и пользовался случаем размяться. Вот и ехал сейчас в компании двух молодых коллег и шофёра. Причём, самый молодой заскучал уже на половине дороги.

— Надо им было так далеко забраться! Какое-то Кирпичное… Семьдесят километров от города!

— Костя! Прикинь, мужички отсюда в восемнадцатом веке кирпичи на подводах в Питер возили, Бог весть сколько времени тратили, а ты не можешь в машине час потерпеть.

— Колян! Я и не пугаюсь, просто могли бы себе найти логово поближе.

Николай и Константин — имена достаточно разные, но Колю и Костю их сослуживцы будто нарочно всегда путали. При этом Костику было двадцать пять и он выглядел, как худосочный подросток, а Коляну исполнилось тридцать восемь и его высокая, крепкая фигура одним видом наводила трепет на преступников. А ещё интереснее, что эти двое, как познакомились и проработали первые сутки вместе — так сразу же стали "не разлей вода". Если кто-то в отделе говорил: "Передайте Костику то-то и то-то", посланец с чистой совестью сталкивался с Коляном и передавал всё ему. На вопрос — "Зачем ты Коляну-то передал, когда нужно было Костику?" — следовал неизменный ответ: "А какая разница? Сами разберутся."

Крепкая мужская дружба не мешали этим двоим постоянно пикироваться.

— Я — не мужичок восемнадцатого века, — возмутился Костик, скрестив руки на груди и глядя в окно. — Я современный человек, между прочим.

Колян ухмыльнулся и похлопал его по руке.

— Так ты переходи в аналитический, будешь в кабинете с утра до ночи сидеть. — И тут же отвлёкся, сделав вид, что не заметил возмущённого вида напарника: — Иваныч! Может, надо было с местными коллегами связаться?

Малышев качнул головой, не оборачиваясь.

— На месте свяжемся.

— А что? — со всей своей юной непосредственностью, тут же подскочил Костик. — Надо было! Они бы сами всё и сделали.

— А если не сделали бы? Переполошили бы этих типов, а нам их потом где искать?

— Информация-то проверенная? — спросил Колян, хотя наверное, этот вопрос нужно было задать ещё до поездки.

— Проверенная, — ответил Малышев, но пояснять ничего не стал. Он предпочитал, чтобы в некоторых случаях подчинённые верили ему на слово.

Ориентироваться в незнакомом посёлке непросто. Им пришлось несколько раз останавливаться и спрашивать, в какой стороне бывший кирпичный завод. По последней информации, он закрылся лет десять назад, постепенно разрушался и никто не спешил прибрать его к рукам. Число жителей в посёлке с тех пор заметно сократилось. Один раз группу Малышева услали не туда или они сами перепутали поворот. Оказались среди дачных участков, сплошь заставленных неприглядного вида сараями и сарайчиками, в которых иногда попадались окна с занавесочками.

— Это, типа, дачи, — съязвил Костик. — И куда дальше?

— Вернёмся на дорогу, — распорядился Малышев.

Со второго раза им удалось-таки добраться до нужной развилки и уже издали увидеть крыши и стены заводских помещений. Кстати говоря, отделения местной полиции они, как ни колесили по посёлку — нигде не заметили.

— Остановись тут, — скомандовал Малышев. — Костя! Пройдись вдоль забора, только не высовывайся. Наткнёшься на кого — скажи, что заблудился. Николай! Давай в ту сторону. Ищем сторожку. Это должен быть отдельный домик, в глубине территории. Найдёте — ничего не предпринимать без моего приказа.

Шофёр остался караулить машину. Малышев привычно нащупал подмышкой кобуру, подумал и не стал вынимать оружие. Вместо этого нашёл удобное место забора и по насыпи из битого кирпича перебрался на другую сторону. Спортивной формы он не терял и сейчас запросто обставлял своих более молодых коллег по всем нормативам.

Корпуса завода сохранились неплохо, но вокруг них царил полный развал. Приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не полететь кубарем. Зато можно было продвигаться незаметно, от укрытия к укрытию. Обнаруживать себя раньше времени не следовало, хотя Малышев был почти уверен: преступники в такую погоду не лазают среди развалин, а сидят в сторожке и пьют водку, заливая вполне естественный страх неизвестности. Любой человек боится, если он не клинический идиот или шизофреник. По сведениям, которые передал Сокольский, эти двое не первый раз убивали, но кто сказал, что закоренелым убийцам не страшно?

Стараясь не наступать на кучи обломков, Малышев осторожно зашёл в один из корпусов и, пользуясь прикрытием уцелевшей стены, пробежал до прямоугольной арки, в которой, судя по остаткам ржавых петель, раньше были ворота. Выглянув из-за косяка, опер увидел то, что ожидал — небольшой деревянный домик среди облезлых, наполовину облетевших, наполовину высохших кустов. И тут же заметил Николая. Тот выглядывал из-за противоположного угла здания. Малышев сделал ему знак ближе не подходить, а сам быстро двинулся вдоль корпуса в его сторону.

— Иваныч! По ходу, их трое, — сообщил ему Колян. — Как будем брать? Может, послать Костика за местным подкреплением?

— Пока он будет их искать — стемнеет, — не согласился Малышев. — Сделаем по-другому…

* * *

— Нравится дом?

Ольгин обернулся. Вошедшая в комнату женщина в