Бандит навалился на дверь. Петли заскрипели. Игорёк не шевелился, подняв молоток на изготовку. Бандит сменил тактику — подождал немного, потом несколько раз тряхнул створку. Как в дурном сне, когда ты пытаешься закрыться от преследователя, но никакие запоры не держат дверь, и она свободно открывается вопреки всем твоим попыткам — петли скрипнули и створка распахнулась.
Игорёк затаил дыхание. Бандит медлил. Наверное, прислушивался. То ли он не знал, где выключатель, то ли на лестнице перегорела лампочка, но в полной темноте Игорёк уловил шелест и догадался, что рука бандита шарит по стене рядом с его головой. Подросток размахнулся и со всей дури влупил молотком туда, откуда доносился шелест. Бандит взревел и шарахнулся назад. Игорёк бросился через мансарду к двери балкона, сам не понял, как открыл её, и вырвался на узкое пространство, отгороженное деревянным бортиком.
В отсветах уличных фонарей он попытался разглядеть, что делается внизу. "Высоко!" Сзади загрохотало. Моментально перемахнув через бортик, Игорёк уцепился за нижний край, повис на руках, качнулся и прыгнул вниз. Земля неправдоподобно быстро оказалась под ногами, он не успел сгруппироваться, врезавшись в неё, и вскрикнул от боли…
* * *
— Значит, ты просто шёл мимо и решил зайти?
Игорёк отвернулся к стенке, чувствуя, что сейчас расплачется от обиды.
— Ну что ты пацана мучаешь? — вступился Борисыч, который сидел рядом на табурете, поддерживая руками сползающий с плеч белый халат. — Он же сказал: поругались мы. Во времянке моей околеешь за ночь, вот Игорюха и полез к соседям.
— Юрий Бориславович! — перебил его милиционер. — Дело серьёзное, произошло убийство…
— Ты что думаешь, это мой племянник того мужика грохнул?! — Борисыч аж приподнялся с табурета.
Но тут в двери палаты заглянул ещё один мент и жестом позвал первого. Тот встал и вышел в коридор. Дядька похлопал Игорька по плечу, но ничего не сказал…
Последние пару часов, валяясь в больничной палате, подросток и сам силился восстановить в памяти, что же произошло. Когда он упал на землю, ногу пронзила такая боль, что несколько секунд невозможно было вдох сделать — не то, что встать. Больше ничего не существовало кроме этой боли, и он не понимал, что заставило его ползти, подниматься, бежать к забору. Он смутно помнил, как перевалился через плотно пригнанные доски и оказался на улице, как бежал, задыхаясь от горячих всплесков в левой ноге, а ему навстречу, как из-под земли, выскочил Борисыч. В какой момент появились "скорая" и их участковый — подросток не мог вспомнить. Медсестра, когда ночью после операции делала ему укол, сказала, что из его ноги вытащили пулю, но кость не задета. Он думал, что сломал что-то или вывихнул, когда падал, но тётка не соврала: утром на ноге он обнаружил повязку, а никакого гипса не было. Значит, тот грохот был выстрелом?
Пока он вспоминал, пришёл Борисыч в сопровождении незнакомого, въедливого мента, который начал выспрашивать, что он делал в доме на чужом участке, сколько там было людей, откуда они взялись — и ставил вопросы так хаотично, что совсем запутал Игорька. Когда дошло до пистолета, Борисыч начал возмущаться. Выставить его из палаты мент не мог, потому что Игорёк был несовершеннолетний. Они чуть не поругались.
Переговорив за дверью с товарищем, мент вернулся более тихий, сел, прижимая к себе чёрную папку, и невесело усмехнулся.
— Ну что? Ни на руках, ни на одежде следов пороха нет, стреляли издалека, — признал он.
Дядька аж крякнул в возмущении. Наверняка готов был высказать, что всё это в течение часа менту рассказали уже двадцать раз. Но не успел, потому что тот продолжил, явно почуяв его боевой пыл:
— Взяли их! На трассе. Оружие не выкинули, пытались уйти. Дилетанты! Выздоравливай! — обратился он к Игорьку, и встал. — И не лезь больше под пули. Хватит с тебя одной.
— Вот так, значит, — высказал в пустое пространство Борисыч, когда мент скрылся за дверью. — Придут, все нервы повыдергают, и даже не извинятся. Все они такие!
Игорёк отвернулся к стенке. От обиды хотелось плакать. Почему-то из всех допросов и волнений его поразило одно: то, что найденного им человека успели убить. Он не помог, не отвлёк, ничего не сделал! А был совсем рядом…
— Я работать пойду, — сказал он, и шмыгнул носом. Потом повернулся и посмотрел на дядьку сухими, серьёзными глазами.
— Я тебе пойду! — Борисыч сделал вид, что сердится. — Школу сперва закончи, а потом уже думай, куда пойдёшь.
Игорёк насупился. Ему хотелось чем-нибудь возразить, но дядька махнул на него рукой.
— И не спорь! Охламон! Как я твоей мамке в глаза посмотрю, когда встретимся?.. Там… — Он указал взглядом на потолок.
Игорёк вздохнул. Он не знал, что ещё сказать, или спросить. А может, надо всё-таки извиниться? Борисыч разрешил его сомнения, поднявшись с табурета.
— Пойду я. На работу пора. А ты давай, набирайся сил. Потом Антонина явится, тебе что-нибудь принесёт.
И ушёл. Игорёк смотрел ему вслед и думал, что наверное, извиняться уже не следует. Надо просто запомнить урок. На все оставшиеся годы, сколько бы их ни было…
* * *
(Санкт-Петербург, январь 2017 года)
— Спишь? — Мотя подошёл к кровати.
Сокольский открыл глаза.
— Нет. Вспоминаю, с чего началась моя карьера.
Мотя приподнял брови, но Сокольский продолжать не стал.
— Не бери в голову. Что у тебя?
— Принёс тебе запись допроса, — покладисто перешёл к делу Матвей. — Будет лучше, если ты сам всё это прослушаешь, а я прокомментирую.
И он протянул Сокольскому флешку с записью…
Глава вторая. Кто — кого?
— Костик! Я не понял! Почему это дело всё ещё у тебя? — Сиротин остановился у стола своего юного коллеги и хлопнул рукой по папке. — Мы ж его уже закрыли!
— Ага! — высказал Королёв. И это "Ага!" он произнёс таким тоном, будто хотел сказать: "Сам дурак!"
Инга уселась за соседний стол и с интересом слушала диалог.
— Можешь спросить у Иваныча, — посоветовал Костик. — Он дело вернул, и сказал, что оно будет закрыто, когда убийцу найдём.
— Да объясни ты толком! — потребовал Сиротин.
— Объясняю! — охотно согласился Костик. — Помнишь, Викентьев как в себя пришёл — тут же заявил, что вообще ни в кого не стрелял?
— Ну, мало ли, что он заявил! — возмутился Сиротин. — Отпечатки пальцев его? Его. Следы пороха и оружейной смазки на руках есть? Есть! Свидетели на него показали? Показали. Чего ещё нужно?
Костик сердито глянул на него.
— Это ты у меня спрашиваешь? — переспросил он. — Отвечаю! Ты вот это внимательно читал? Это баллистическая экспертиза, — с ядовитым пришепётыванием сообщил Королёв. — Там чёрным по белому указано, что два выстрела действительно были сделаны из пистолета Викентьева. А ещё два — из другого пистолета, — закончил свою мысль Костик.
— Какого?
— Кабы
