— Дадим бандюкам поделить денежки, а потом накроем всех разом! — оживился Костик Королёв. Преисполнившись энтузиазма, он вскочил вслед за Сиротиным и Ингой.

— А ты куда? — осадил его Михаил Иванович. — У тебя своё дело есть.

Королёв скривился. Сиротин подмигнул ему, и умчался. Пришлось сесть за стол и вернуться к бумагам…

— Давай на твоей машине, — предложил Николай, когда они с Берестовой дружно сбегали по лестнице.

— Нравится, как я рулю? — усмехнулась та. — Я не против!

— Ну, то есть, я тоже водить умею… — высказал ей вслед Николай, но девица уже умчалась вперёд него.

Она честно считала, что справляется лучше любого мужика.

Глава третья. Старое и новое

Мотя потянулся, сидя на стуле, и почесал шею под мохнатым воротником свитера.

— Если помнишь, у нас от банды Махея осталось пальчиков больше, чем мы выловили народу, — напомнил он про события пятилетней давности. — И вот, нашёлся хозяин ещё одних отпечатков! Сейчас у него паспорт на имя Влада Алексеевича Новожилкина. По ориентировкам выходит, что он был одним из боевиков в банде. Засветился, когда люди Махея расстреляли конкурентов в Яблоневом.

— "Бойня на скотобойне"? — Сокольский прикусил губу, припоминая, где он сам был в тот день. — Покажи его фото.

Матвей вывел на экран изображение. Некоторое время Сокольский вглядывался в невзрачного на вид человека лет сорока пяти, без особых примет, потом покачал головой.

— Нет, не помню. Либо я его видел мельком, либо вообще не сталкивался.

В своё время Сокольский проходил тест на запоминание лиц, и результаты показал неплохие, но одно дело — целенаправленно вкладывать в память фото известных бандитов и убийц, и совсем другое — увидеть кого-то один раз, вскользь, и больше не встречаться.

Мотя кивнул.

— Я прижал этого Влада Новожилкина, — продолжил он. — Парень как понял, что ему не отвертеться — сразу согласился сотрудничать со следствием.

Мотя включил запись дальше.

"— Ну да! У Махея народу-то много было. А после того, как вы его закрыли, кто успел — дал дёру. И я тоже, — рассказывал Влад. — Перебивался, чем мог, а с год назад столкнулся с одним парнем. Он тоже из махеевских был, я его запомнил. Он меня не узнал, но помог. Сказал, что у него своё детективное агентство, предложил на него поработать. Я согласился. Ты пойми, начальник! То, что он меня не узнал — мне было без разницы! Для меня он всё равно свой, а напоминать… Зачем? И платил он хорошо. Сказал, что надо следить за одним бизнесменом по фамилии Зайцев. Мол, ему кажется, что этот Зайцев — не Зайцев. Ну, не тот, за кого себя выдаёт!

— И ты следил? — спросил голос Матвея Киппари.

— Да я этого Зайцева как увидел, сразу всё понял! Не знаю, чьей он ксивой разжился, но никакой он не Зайцев! Он тогда какие-то свои дела крутил с Махеем. Понятно, что не все об этом знали. И я подумал: скажу своему сыщику сразу, что этот парень — не Зайцев, он спросит: "Откуда знаешь?" Придётся напомнить и про себя, а чем меньше людям о тебе известно — тем лучше. Я промолчал, и стал честно собирать инфу. А потом мой наниматель пропал. Вот представь: у меня на руках куча сведений, а детектива этого нет — как нет. Я и решил, что оставлю всё себе, мало ли пригодится. Если грамотно подкатить к Зайцеву этому, авось он меня к себе определит. И всё получилось!

— То есть, последний год ты работал только на Зайцева?

— Да нет! Я ещё на Горыныча работал, отпираться не стану. Но как Горыныча грохнули — я к Зайцеву и подался. А недавно я паренька того случайно заметил. Ну, детектива своего! Думаю: что делать? Оставаться надо с тем, с кем выгоднее. Я и сказал Зайцеву, что парень, который о нём сведения собирал, снова объявился, но я ничего с ним делать не стану. Мне западло его мочить, он меня пригрел в трудный момент. Так что к наезду этому ночному я не причастен. Я с бомжами водку пил, и машина моя стояла всю ночь в брошенном гараже, в промзоне. Алиби у меня!"

Мотя остановил запись.

— Мы проверили: это действительно не та машина, — сообщил он. — Никаких следов, чтобы на ней хоть кого-то сбивали. И бомжи алиби подтвердили. Влад как с вечера начал их угощать, так и поил до пяти утра водкой. С Катей Крыловой он виделся, мельком, на улице её заметил. Но клянётся, что ни о чём не просил и говорили они не больше минуты. Но это ещё не всё! Инга кое-что откопала, вместе со своими друзьями-полицейскими. Не всю ночь наш Владик с бомжами пил! Его машину засекли в ночь на первое января в Парголово, на повороте с улицы Ломоносова на Выборгское шоссе. И знаешь, когда? Минут через пять после тройного убийства на даче господина Горелова, директора фирмы "Орхидея". Там, где якобы охранник расстрелял собственного шефа и двоих его дружков за то, что они женщину изнасиловали. Я решил копнуть связи Зайцева и убиенного Горелова. Оказалось, что они очень близко знакомы.

Сокольский нахмурился.

— Интересный оборот! Понять бы ещё, зачем Кате понадобилось говорить про Влада, наводя на него подозрение в покушении, — сказал он, откидываясь на подушку и глядя в потолок. Что-то мешало ему посчитать, что госпожа Крылова назвала первого, кто пришёл в голову.

Мотя поразглядывал его с минуту, потом закрыл ноутбук.

— Погоди! — остановил его Сокольский, оживившись. — Олег интересную запись оставил среди своих наблюдений. Написал: "Зайцев — не тот". Раз "не тот", значит, он надеялся увидеть кого-то другого под именем Глеба Денисовича Зайцева?

— Они были знакомы?

— А вот это ты проверишь, — обрадовал его Сокольский. — Собери-ка мне досье на Олега Сокольского, начиная с работы в милиции… Нет, лучше с армии. И установи слежку за Зайцевым.

— Уже сделано, — обрадовал его майор Киппари. — Может, взять его? Он ведь явно имеет отношение к делишкам Махеева.

— И что предъявишь? — Сокольский покачал головой. — Я так понимаю, что своими руками он ничего не делает, а надеяться, что и его пальчики в базе найдутся… Сомневаюсь. Пусть пока полиция поработает. А мы подстрахуем.

* * *

Взгляд сфокусировался с трудом. Прямо над ним нависало чьё-то лицо: острый подбородок, складочки вокруг сухих губ, мясистый кончик носа. Остальное Слава разглядеть не успел. Лицо шевельнулось, и низковатый женский голос спросил:

— Что, не похожа на принцессу?

Ему захотелось спросить, при чём тут принцессы, но шершавый язык прилип к нёбу.

— Не торопись, сейчас станет легче, — пообещала особа, у которой над лицом торчала копна густых, жёстких волос цвета "ржавчина с солью".

И снова Ольгин ничего не успел сделать или переспросить, потому что губ его коснулся твёрдый край поилки. Несколько глотков солоноватой