Упомянутая Джил Грегори завозилась в спальнике. Спросила, не открывая глаз:
— Мне кажется, или пахнет кофе.
— Не кажется, — невольно Бен улыбнулся.
Она выбралась наружу, кое-как пригладила выбившиеся из косы пряди и босая пошла к ручью. Краем глаза Хастингс заметил, как шевельнулась длинная тень у подножья поросшей космами мха скалы. Он нахмурился и демонстративно отодвинул полу куртки, чтобы был виден револьвер. Тень замерла.
Бен снял с огня походную кружку, достал галеты и остатки раскрошившегося печенья. Глядя, как Джил переплетает волосы, сказал:
— Местные приходили ночью. Это они открыли нам проход, ту расселину в скалах. Помогли сбежать от старухи с ее воронами.
— И что? — Джил откинула косу за спину и потянулась за кофе.
— Придется вернуть должок.
Девичья рука замерла на ручке кружки. На Бена уставились два широко раскрытых голубых глаза. Потом Джил зло сощурилась и фыркнула, как рассерженная кошка:
— Тут хоть кто-то делает что-то просто так? Из желания помочь ближнему?
— Я же помогаю тебе. Есть и другие. Но есть кто-то спрашивает плату, проще заплатить. Если она не окажется слишком велика, конечно. — Бен понизил голос и добавил: — Ни слова о брате, если я не разрешу. Это важно.
Она нахмурилась, но кивнула, все-таки отпила кофе и передала кружку Бену.
Гвиллионы дали им спокойно поесть и допить кофе. И только когда Хастингс заталкивал спальник и горелку обратно в недра рюкзака, показались они. Первый вышел из-за дерева, чуть помедлил, но переступил через круг, уже нарушенный ходившей умываться Джил. Второй появился из тени скалы. Девушка с изумлением уставилась на них, да и сам охотник на фей с трудом удержался от удивления.
Главным, что отличало их от сидов полых холмов, была кожа, серая, как будто присыпанная каменной пылью. В остальном — те же правильные черты узких лиц, та же нездешняя красота, излишняя для человеческого глаза, почти болезненная. Оба они носили свободные одежды со многими складками, серые, как будто припыленные, а под ними — вороненые чешуйчатые доспехи. Лицо первого было наполовину скрыто глубоким капюшоном.
— Вы готовы идти? — спросил он, и хотя говорил гвиллион громче, чем ночью, голос его все равно остался шелестом мелких камешков по склону горы.
— Да, — Хастингс с кряхтением закинул рюкзак на плечи. Полные баклаги воды добавляли ему изрядно веса. — Мы готовы.
Гвиллион в капюшоне кивнул и первым двинулся по берегу ручейка, возле которого ночевали люди. Охотник на фей без спешки зашагал за ним. Его почти сразу же догнала Джил и пошла рядом, стараясь держаться поближе. Второй гвиллион замыкал шествие, и Бена изрядно нервировало его молчаливое присутствие где-то за спиной. Как конвой.
Другое дело, что бежать или совершать какие-то еще глупости Хастингс не собирался. Сторговаться иногда бывало гораздо проще и быстрее, чем трясти мускулами и палить, не жалея патрон. Зачем-то люди были нужны гвиллионской княжне, раз она пустила их в свои подземелья.
Пещера сменилась другой, почти такой же, только серебра на светящемся кварце стало больше, а деревья — выше. Гвиллионы шли молча, они двигались легко и как будто не знали усталости. Будь Бен один и без поклажи, ему не составило бы труда держаться с ними наравне, но у него был рюкзак, а еще — Джил Грегори, которая стерла себе ноги не просохшими до конца кроссовками.
Пришлось останавливаться на привал. Гвиллионы ждали, не проронив ни единого слова, пока Джил переводила дыхание, а Бен искал ей пластырь и сухие носки. Сам Хастингс не испытывал никакого желания вести с ними беседы, а девушка робела, хотя охотник видел, как ее настороженность постепенно сменяется любопытством. Временами она глядела на гвиллионов оценивающе. Прикидывает, как стала бы их рисовать, решил Бен. Он и сам иногда жалел, что не может контрабандой на Другую сторону пронести фотоаппарат.
Второй раз остановились, чтобы перекусить, когда кристаллы в серебряной оправе разгорелись ярко-ярко, символизируя наступление полудня. Бурчание в животе Хастингса символизировало наступление обеда, и этот довод для него был гораздо весомее. Бен разогрел консервы, достал к ним сверток с сухарями. Чуть поморщился, но сказал:
— Мы будем рады, если вы разделите с нами пищу.
Джил стрельнула недоуменным взглядом в его строну. Гвиллионы переглянулись. Тот, который шел сзади, черноволосый и высокий, на полголовы выше самого Бена, первым шагнул вперед и сел на землю напротив Бена. Сказал, чуть склонив голову:
— Я благодарен тебе за приглашение. — Взял сухарь, втянул запах, раздувая ноздри изящного носа и добавил: — Вы можете называть меня Морион, а моего спутника — Уголь.
Прозвища, а не имена, но и это много. Охотник кивнул, показывая, что понял, какую честь им оказали.
— На Другой стороне не принято называть свое имя первому встречному, — сказал Хастинг Джил. — В именах есть сила, зная имя, можно получить власть над тем, кто его носит.
— Даже над нами?
— С нами чуть сложнее, — Бен усмехнулся. — Сколько девушек по имени Джиллиан живет в Иннерглене? А сколько Бенов в Байле? Несколько сотен, не меньше. И пара-тройка из них — мои однофамильцы.
— Кажется, поняла, — она кивнула и положила на сухарь изрядный кусок тушенки.
Гвиллионы слушали их, тот которого назвали Углем, чуть улыбался в тени капюшона. Лицо Мориона осталось сдержанным. Бен видел, как Джил разглядывает их, потом девушка и достала блокнот и начала торопливо делать какие-то наброски. Мешать Хастингс ей не стал — пусть лучше рисует, чем сходит с ума от страха. На них двоих хватит и одного параноика, который всегда настороже.
Больше они не останавливались до самых сумерек. И только когда сияние над головами начало медленно угасать, молчаливые сопровождающие привели их к цели.
Подземный водопад с грохотом разбивался о поверхность озерца, в воздухе пещеры висело множество радуг. Капли оседали на листьях деревьев, на скалах и мхах и переливались как кусочки горного хрусталя, и даже Бен Хастингс где-то глубоко внутри порадовался тому, что они успели сюда засветло, что застали все это сверкающее и сияющее. Джил ему пришлось взять за руку, а то она так и осталась бы стоять на берегу озера, глядя на водопад и радуги.
— Надо будет сказать кое-кому, что его залам под холмами не хватает роскоши, — пробормотал охотник себе под нос. Его все равно услышали, Морион ожег Бена странным взглядом, но смолчал.
Уголь первым ступил на узкую тропинку, змеящуюся между замшелых камней. Она карабкалась по склону скалы, вела прямо под арки радуг, чтобы потом нырнуть за кисею водопада. Там начинался ход, узкий и темный, Хастингс снова едва смог сдержать усмешку. Определенно, среди них
