— Ничего. — Эксперт пожимает плечами. — Случай из тех, что вам по душе: никакой магии.

— Тогда есть следы?

— Какие следы, госпожа Мерод?! — вопрошает он с насмешкой в голосе. — После убийства тут целый табун прошёлся. В доме я, конечно, тоже осмотрел всё, но на присутствие неизвестного ничто не указывает.

— Понятно. Что-нибудь ещё?

— Убийца подошёл к жертве сзади, на что указывает поза тела, но вы это уже поняли.

Я киваю. Ещё я поняла, что, скорее всего, нападавший закрыл женщине рот, чтобы никто не слышал её криков. В противном случае, перед калиткой давно уже собралась бы целая толпа, и даже отряд полицейских вряд ли бы её разогнал.

— По характеру выходных отверстий на спину убитой, опять же на первый взгляд, — педантично уточняет господин Сакре, — могу предположить, что в качестве орудия убийства был использован длинный тонкий клинок.

— Стилет?

— Возможно. Вскрытие покажет, кого вам искать: любителя холодного оружия или коллекционера.

— Коллекционера? — переспрашивает господин Килье, до этого момента предпочитавший не вмешиваться в наш с Антуаном разговор.

— Если вы помните, некоторое время назад в моде были ножи для вскрытия писем, напоминающие стилеты.

Господину следователю требуется несколько секунд на раздумья, потом он отвечает:

— Это было лет двести назад. Мода не продлилась долго, да и лезвия у них были…

— Как сказал господин Сакре, вскрытие покажет, что это было за лезвие. Лично я сомневаюсь, что клинком длиною меньше двух пальцев можно нанести удар, получив при этом выходное отверстие в спине жертвы, но уважаемому эксперту виднее, — я киваю в сторону заулыбавшегося Антуана.

— Всё зависит от конституции тела, — замечает он тоном философа. — Вы дайте мне добро на то, чтобы я его начал трогать, тогда уж я вам всё расскажу!

— Хорошо, я даю вам добро, если господин Килье не возражает.

— Нет-нет, я не возражаю! — слышится из-за спины.

— Вот и прекрасно.

Я обхожу тело и направляюсь в дом. В гостиной меня ожидает сюрприз в лице мальчишки лет двенадцати.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, глядя в перепуганные глаза.

— Мне сказали сидеть и ждать следователя из столицы, — объясняет он, но его слова едва различимы на фоне голоса господина Килье, проследовавшего за мной:

— Он обнаружил тело.

У меня вырывается непроизвольный выдох, в нём смешиваются раздражение и огорчение.

— Ты что-нибудь видел?

— Нет, госпожа!

— Отлично! Сейчас мы найдём тебе парочку сопровождающих и они проводят тебя до дома. Предупреди своих родителей, что может прийти письмо из полиции или управления, в котором будет приглашение на беседу.

Мальчишка часто-часто кивает.

— А ещё скажи своим родителям, что они могут отказаться удовлетворить просьбу следственных органов, или же настоять на присутствии адвоката с вашей стороны, который будет определять правомерность тех или иных вопросов.

Паренёк демонстрирует всё ту же реакцию.

— Господин Килье, — я оборачиваюсь и вижу Андре. — О! Лучше вы! Найдите двух толковых ребят, пусть доставят мальчика домой и извиняться перед его родителями за задержку.

Андре кивает и подманив к себе ребёнка, которой только рад покинуть этот дом, выходит на улицу.

— Господин Килье, вы вообще знакомы с законодательством? — спрашиваю строго, хотя при этом рассматриваю обстановку комнаты: чистенько, миленько, уютненько.

— Ну, так ситуация, госпожа Мерод…

— В том-то и дело, что ситуация! Не стоит её усугублять. Давайте дальше мы будем действовать, придерживаясь буквы закона! — Ох! Слышал бы меня сейчас Роже или Самюэль.

— Как скажете, — следователь покаянно опускает голову.

— Вы надеетесь на лояльность со стороны его родителей, полагая, что они если не друзья вам, то хорошие знакомые, — таких маленьких городках иначе и не бывает — но не обольщайтесь.

— Я вас понял, — бормочет пристыжённый мужчина.

— Отлично! — я добираюсь до лестницы. — В доме кто-нибудь ещё есть?

— Только сестра убитой. Если не считать наших ребят.

— Нет, наших ребят считать не нужно, — я поднимаюсь на ступеньку. — Она на верху?

— Да, в спальне.

— Ей сделалось плохо? — гляжу на собеседника через плечо. Он выглядит то ли смущённым, то ли растерянным.

— Насколько мне известно, она отправилась спать.

— Спать…

Хм… допустим, реакция на стресс и шок у всех разная…

— Кстати, а как зовут убитую?

Мы с господином Сакре с самого начала завязали милую беседу, и я позабыла о столь важном вопросе, при этом хожу тут и поучаю местных специалистов. Надеюсь, он посчитает такое поведение нормальным. Что-то вроде новых веяний в методике расследования.

— Убитую звали Юдо Амори. Её сестру зовут Обэ, — отвечает мужчина, натужно дыша.

Надо же! Нашёл в себе силы подняться вслед за мной.

— Какие странные имена.

— Да, матушка у них была не местная, в смысле, не из Дийона.

— И чем сёстры занимаются?

— У них лавка в центре города. Торгуют всякими там кремами, мылом и прочими штуками, милыми сердцу дам.

— Семейный бизнес?

— Именно так. Его матушка их организовала.

— Понятно.

Я уже одолела подъём, а господину Килье остаётся несколько ступеней.

— Которая из комнат?

— Вторая по левую руку, — пыхтит следователь.

Раз уж спросила, дожидаться его нет смысла.

Оказавшись возле двери, громко стучу.

Потом ещё раз.

И ещё.

После четвёртого стука из комнаты доносятся хоть какие-то звуки. Правдв, больше всего это похоже на недовольное бормотание.

— Я же вам сказала, что ничего не видела и не слышала! — едва распахнув дверь, ворчит неприбранная особа в длинной белой рубахе. Она осекается на полуслове, увидев меня. — Вы кто?

— Следователь из Розеля. Мелина да Мерод. У меня к вам несколько вопросов.

Негостеприимная хозяйка складывает руки на груди.

— Я им, — кивок мне за спину, где, судя по хриплом дыханию, находится господин Килье, — всё уже рассказала. Я ничего не видела и ничего не слышала! О смерти сестры узнала от полицейских, которые вот так же ломились в мою комнату!

— Полагаю, вы сестру недолюбливали.

Как хорошо, что здесь нет Антуана, а господин Килье поле лекции, которую выслушал в гостиной, ведёт себя тихо-тихо.

— У нас с ней сложились сложные отношения, но я никогда не желала Юдо смерти. Если это всё, что вас интересует, то я пойду спать!

— Вы же понимаете, что ваше поведение, вселяет в меня подозрения определённого толка.

— Ох, простите меня! — с издёвкой восклицает она. — Вот такой у меня отвратный нрав! А ещё я поднялась в шестом часу и целый день простояла на ногах в магазине! И…

— Понятно, — обрываю поток готовящейся брани и берусь за ручку, — можете спать дальше. Сегодня вас никто не побеспокоит.

Я захлопываю дверь перед самым носом у ошарашенной женщины.

Что же за день-то такой?

Пока спускаюсь по лестнице, господин Килье молчит, а я думаю.

Говорят, что от смешанных браков рождаются красивые дети. По лицу госпожи Амори видно, что её матушка имела весьма экзотическую внешность, вот только её дочери эта экзотика не помогла. Как раз наоборот.

Оказавшись на улице, первым делом подхожу к телу Юдо. Вот это красавица!

Выходит, Юдо была красивой, а Обэ… Умной я бы эту особу не назвала. Но, может, из-за усталости и паршивого характера живой госпожи Амори блестящий интеллект и искать не хочется.

— Вам помощь нужна?

— В чём? — гляжу на господина Килье,