— А что взамен? — усмехнулся Радгар. Если бы Анна предложила помочь бескорыстно, то это был бы настоящий искренний поступок. Но она предлагает некий обмен. Интересно, что попросит?

— Общение, — коротко ответила девушка, пожав плечами. Она начала теребить собственные пальцы, выдавая свое волнение.

— В каком смысле? — не понял Радгар. О чем она вообще? В каком смысле — общение? Оно бывает разным! Выпить по пинте пива вечером — это тоже общение.

— Ты будешь приходить ко мне в комнату и разговаривать со мной, — объяснила Анна, но многое все равно осталось непонятным.

— Зачем?

— Не хочешь? — хоть она и пыталась держать голос ровным, охотник уловил нотки боли. Боги, да что нафантазировала себе эта малолетняя особа? Неужели влюбилась с первого взгляда.

— Я не понимаю, чего ты ждешь от меня, — правдиво ответил Радгар. — О чем мы можем говорить? О тряпках? О балах? Что у нас может быть общего? Девочка, сколько тебе лет? — наконец, задал он давно волнующий его вопрос.

— Двадцать, — ответила Анна, опустив взгляд. Молоденькая.

— Мне тридцать три, — просветил ее охотник. — В моем возрасте общаться и тем более оставаться с тобой наедине — это просто…неприлично. Я взрослый неженатый мужчина. Что я могу делать с юной девушкой, уединившись с ней в комнате? Обсуждать поэзию?

Анна явно почувствовала себя не в своей тарелке. Отвела взгляд, заправила за ухо прядь волос. Такое впечатление, будто она вообще не привыкла задумываться о собственной репутации. А ведь это — главное достоинство любой девушки на выданье.

— Можно и поэзию, — медленно кивнула Анна. — Но мне было бы интересно обсудить твою работу. Кхарды, прорывы, охота. Мне всегда было интересно, каково это — идти по следу нечисти.

— Ты очень странная, — прищурился Радгар, рассматривая девушку. — Я еще не видел ни одной дамы, тем более твоего возраста, которую интересовали бы подобные вопросы. Тебе нечем заняться? Или ты думаешь, что охота на нечисть — это что-то милое, забавное, романтичное? Нет, деточка. Кхарды — это смерть, разорванные тела женщин и детей, искалеченные судьбы. Впрочем, ты и сама видела, что они из себя представляют, — мрачно вздохнул он. — У меня нет желания рассказывать тебе об ужасах, которые я видел.

— Если хочешь узнать что-то о людях, которые произвели тебя на свет, тебе придется, — неожиданно жестким голосом ответила Анна. Радагр удивленно вскинул голову. — Ты зря считаешь меня нежным ребенком, который не понимает, о чем просит. Ты вообще ничего обо мне не знаешь.

— А должен? — развел руками Радгар. — Ты юная девушка, скоро выйдешь замуж. Не за принца, так за другого аристократа. С чего ты взяла, что можешь быть мне интересна? — разумно рассудил Радгар, но едва слова слетели с губ, он тут же пожалел о них. Анна отшатнулась от него, словно получила удар. На несколько секунд она потеряла контроль над эмоциями. Красивое девичье лицо исказила гримаса боли. Синие глаза стали влажными, отчего у Радгара сжалось сердце. Он же не хотел ее обидеть! Всего лишь отвадить от себя, прекратить детские попытки заигрываний. Но теперь охотник ощущал себя так, словно избил ребенка. Дикое чувство вины разъедало душу, как кислота. Захотелось броситься к девочке, прижать ее к груди и не отпускать, пока она не успокоится и не простит его.

Но Анна на удивление быстро взяла себя в руки. Сделала глубокий вздох, прикрыла влажные глаза и медленно распрямила спину. Радгар оцепенел, сидя на софе в углу. Его не покидало странное ощущение того, что он наблюдает перевоплощение из раненой растерянной девочки в холодную королеву без чувств и эмоций. Уже через минуту перед ним стояла ледяная статуя. Лицо — каменная маска, глаза — пустые стекляшки.

— Я поняла тебя, Радгар, — её отстраненный голос прошелся по сердцу как острие ножа по металлу. На душе осталась царапина. — Можешь идти. Спокойной ночи, — не дожидаясь ответа, девушка резко развернулась и скрылась в ванной комнате. Она сделала это так стремительно, что Радгар не успел ничего сделать. Сидел столбом и смотрел вслед сбежавшей от него женщине. Это был побег, без сомнений.

Нет, так нельзя. Поднявшись на ноги, Радгар подошел к двери и замер перед ней. В покоях царила тишина. С замиранием сердца охотник вслушивался, ожидая услышать женские всхлипы, но их не было. Ни единого звука, абсолютная тишина. Неожиданно для себя Радгар растерялся. Что делать? Постучать? Попросить впустить его? Извиниться? Но ведь он сказал правду… Да, нужно было сделать это мягче, не так прямолинейно, но правда не перестает быть правдой. Между ними ничего не может быть.

Поджав губы, Радгар кивнул собственным мыслям. Первая влюбленность часто приносит боль, но это нужно пережить. Лучшее, что он может сделать сейчас — уйти. Ему нечем утешить эту девочку. Но тогда почему на душе так гадко, словно он совершил аморальный поступок?

Огромных усилий стоило развернуться. К ногам будто примотали гантели. Разум твердил, что нужно уйти и дать девочке побыть одной, но что-то сильное в душе противилось такому поступку. Руки тянулись к ручке двери, чтобы открыть ее, войти внутрь и стереть печаль девушки поцелуями, а ноги направились к выходу. Раздраженно фыркнув, охотник все же вышел из спальни. Войдя к себе, он упал в кровать, и, не раздеваясь, мгновенно заснул.