– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, – с сарказмом в голосе произнес Хосе. – Герман, ты явно забыл сказать или о рисках, или о чем-то еще вроде подводных камней…
– Ну-у-у… все не так просто, – уклончиво произнес профессор, рассматривая потолок. – Конечно, есть сложности, все-таки технология новая, но вот рисков для переноса сознания нет! – твердо произнес он, глядя уже на собеседников. – Могут быть проблемы с функционированием. Но главная проблема – это место создания.
– То есть? – с подозрением спросил Хосе.
– Дело в том, что все оборудование высокой точности уже отправлено и находится на луне, – вздохнул тяжело Герман, – с учетом большой вероятности повторного нападения богов было принято решение перенести основные научные проекты на лунную базу.
– А я туда вообще долечу, в таком состоянии? – со скепсисом спросил Хосе.
– С учетом последних разработок – да, долетишь, но потом сразу нужно будет делать операцию, – деловито произнес Герман, опять начав прохаживаться по комнате. – Твое тело не выдержит полета, но мозг спокойно такое переживет. Так что полет возможен, только когда новое тело будет готово.
– Звучит все очень хорошо, но что-то меня тут смущает, – нахмурился Хосе. – Я, конечно, многое сделал для империи, но такие затраты – ради меня одного?..
– О, этот вопрос уже не ко мне, – отмахнулся Герман. – Хотя вроде как они хотели, чтобы ты возглавил военную кафедру в магической академии.
– Хм… В принципе я не против. – От слов Хосе Луиза даже удивленно открыла рот. Зная, как сильно ее муж не любит учить кого-либо, это решение было ей непонятно. – Но только не под своим настоящим именем.
– Почему? И тогда под каким? – вместо Германа спросила растерянная и удивленная Луиза.
– Я уже читал сегодня утром новостные колонки, и там слишком много после войны упоминается имя Хосе. Не хочу, чтобы студенты знали «такого героя», – с сарказмом процитировал он, – в таком виде. А новое имя? Да пускай будет Хан, ты все равно меня так называешь, – улыбнулся Луизе Хосе, – и да, это обязательное условие.
– Хорошо, – пожав плечами, ответил Герман, – я передам, но все-таки нам нужно сделать выбор. Завтра я улетаю на луну, так что решать нужно сейчас.
Прошло четыре года после войны. За это время Сергей смог добиться весьма существенных высот в освоении стиля мастера Хана, так теперь все называли Хосе по настоянию самого мастера. Его стремление было подстегнуто еще и потерей той, кто ему очень сильно нравился. В последние дни войны полк, в котором служила Фоиэль фон Монир, попал в засаду изонов и был уничтожен. Это больно ударило по Сергею, но боль в итоге обернулась стремлением стать сильнее и отомстить за смерть подруги.
Он все эти годы тренировался на износ. Даже устроился начальником охраны магической академии, дабы присматривать за учителем и быть ближе к нему. Хан стал для него эталоном подражания. Даже имея такие повреждения тела, этот несгибаемый человек нашел в себе силы стать учителем на военной кафедре академии. Жаль только, студенты не оценили такой порыв. Это раздражало Сергея, но он, помня уроки Хана, контролировал свое сознание, став другом для большинства студентов.
Единственная разумная, с кем он не мог найти общий язык и постоянно конфликтовал, это Луиза. Эта вздорная девчонка постоянно отвлекала мастера своими телячьими нежностями, не понимая, что тому нужна твердая поддержка, а не сопливая восторженность. Надо отдать должное, Луиза и сама терпеть не могла Сергея. У них уже состоялось две дуэли, и если на первой выиграла она, то вторая осталась за Громовым. Правда, после того, как они чуть не разнесли половину академии, новый ректор лично запретил им дуэли вне боевого полигона. На это обоим было наплевать, но вот такой же запрет от бывшего ректора Гримжоу де Ундо оказался куда весомее. Сначала они оба фыркнули в ответ, но после того, как темный эльф дал обоим по шее в прямом смысле этого слова, пришлось прислушаться.
Кстати, сам Гримжоу в первые два года был ректором академии, но его сняли общим числом голосов: слишком уж жестокие методы воспитания оказались у этого эльфа. Он, конечно, согласился в основном из-за личной настоятельной просьбы Хана, но с одним условием: если в академии произойдет что-то из ряда вон выходящее, он оставляет за собой право показать, как нужно воспитывать молодежь. Во всей империи был только один разумный, которого Гримжоу уважал, – это Хан. Почему, никто не знал, по слухам, они были очень дружны во время войны, но Громов считал, что все не так просто…
Закончив медитацию и оборвав воспоминания, Сергей перешел в состояние сатори, которое разрушила своим появлением Луиза. Раздраженно открыв один глаз, он наблюдал, как эта наглая девица, пройдя через весь тренировочный зал и как бы случайно задев при этом Сергея, демонстративно проследовала к мастеру. Весело подпрыгнув и обняв Хана, она принялась что-то ему оживленно рассказывать. И все бы ничего, но при этом она опять полезла к нему со своими советами. Будь эти советы личными, Громов бы и слова не сказал, но она настойчиво вторгалась в процесс воспитания студентов, и без того слишком мягкий. Сергей держался почти две минуты: немыслимый для него ранее результат по контролю себя. Но все же не выдержал и встал с татами, направившись к мастеру. В зале, как обычно во время его тренировки, никого кроме мастера не было.
– Учитель, прошу прощения, – уважительно поклонившись, произнес Сергей, – но не могли бы вы перестать слушать дурацкие советы?
– Ты кого это дурой назвал, а? Мелочь недоразвитая! – мгновенно вспылила Луиза.
– О, и вы здесь, многоуважаемая «герой» империи, – язвительно произнес Сергей, сделав вид, будто только что заметил Луизу, – прошу прощения за мое невежество. Просто очень сложно заметить такую миниатюрную мышь, как вы.
Хан с улыбкой смотрел на очередную перебранку двух ярых противников. Он прекрасно понимал, что оба хотят больше внимания от него. Но с другой стороны, он видел в их противостоянии нечто большее: возможность сбросить напряжение и тревогу. Просто кроме Сергея Луизу боялись почти все, ну а те, кто не боялись, были или сильнее, как Гримжоу, или умнее, как остальные члены элитного отряда, что смогли выжить. Потому ее жажду дуэлей
