До смерти Деза Альфи все еще был Альфи – немного мрачноватым, с точки зрения Луки, но его было легко рассмешить. Он позволял себе побыть безрассудным. И свободным. Теперь же Луке казалось, что Альфи боится смеяться. Не говоря уже о том, что он стал бояться жить. До всего случившегося Альфи любил путешествовать с Лукой. Пробовать что-то новенькое. В такие дни Лука говорил, что они «следуют зову приключений». И хотя Альфи не отличался решимостью Луки, он с удовольствием составлял кузену компанию в бесчисленных поездках.
Конечно, Лука знал, почему Альфи после завершения своего обучения как брухо предпочитал проводить время подальше от дворца. Принцу всегда нелегко было смотреть, как отец дарит всю свою любовь Дезу. Подростком Альфи усердно учился у Паломы, надеясь привлечь внимание отца магическим талантом, но Дез всегда оставался любимчиком короля. Когда Альфи хотелось отдохнуть от этого чувства разочарования и повеселиться, Лука всегда приходил на помощь. И не видел в этих приключениях ничего плохого. Юноша отдернул пальцы от зимнего плаща, чувствуя, как в желудке тугим узлом затягивается вина.
Может, если бы он просто поговорил с Альфи, вместо того чтобы всякий раз тащить его в путешествие, сейчас принц не сбегал бы из дворца по ночам в поисках неприятностей, а осмелился бы принять неизбежное. Это Лука научил брата, как приятно убегать от всех бед и делать вид, будто ничего не происходит. А теперь эти уроки обернулись для него настоящим пинком под culo[59].
Закрыв шкаф, Лука вернулся к песочным часам. В верхнем сосуде оставалась где-то половина песка. С каждой песчинкой юноша беспокоился все сильнее. Воображение рисовало ему чудовищные картины того, что могло произойти с Альфи.
– Это просто нелепо! – Лука всплеснул руками.
Широкими шагами он преодолел расстояние до двери и распахнул створки. Два стражника у покоев Альфи повернулись и посмотрели на него.
– Вам с принцем нужна помощь, господин? – спросил охранник.
Лука оглянулся через плечо. Песок все еще сыпался.
– Нет. – Он перевел взгляд на стражника. – Пока что нет.
– Как скажете, господин. – Охранник явно был удивлен. В коридоре повисло неловкое молчание.
– Но через пару минут – да.
Удивление на лицах стражи нарастало.
– Через пару минут… это как, господин?
– Не знаю! – заорал Лука. – Но узнаю. Через! Пару! Бесовых! Минут!
Захлопнув дверь перед опешившими стражниками, он вернулся к кровати Альфи и упал на нее ничком.
– О боги… – Подушка приглушала его слова. – Поторопись.
Лука решил не смотреть на часы, пока не досчитает до ста, но уже на восемнадцати не выдержал, поднял голову – и снова уронил лицо в подушку.
С тридцати он начал считать только четные числа: тридцать два, тридцать четыре, тридцать шесть… С сорока он уже считал только числа, кратные пяти. А дойдя до семидесяти, подумал: «Ну его к бесу!» И поднял голову. В верхнем сосуде по-прежнему было полно песка.
Схватив часы, Лука тряхнул ими, чтобы ускорить процесс.
– Сыпься уже, бесов… – Он осекся.
Часы рассыпались в его руках, будто были сделаны из хрупкого льда. Вскрикнув, Лука уставился на мелкие осколки и песок, ссыпавшийся с его рук на пол. Стекло должно было порезать ему пальцы, но оно точно отскочило от кожи, не причинив ему ни малейшего вреда. Юноша стряхнул последние песчинки.
– Да что ж за часы такие… – Он посмотрел на пол. – Зато теперь можно сказать, что время истекло, верно?
Лука перевел взгляд на стену, из которой должен был выйти Альфи. Ничего не произошло.
– К бесам!
Спрыгнув с кровати, Лука метнулся к двери и опять распахнул обе створки.
– Да, господин? – опасливо спросил стражник.
И когда Лука уже открыл рот, собираясь уведомить стражу об исчезновении принца и приказать довести это до сведения короля и королевы, из стены комнаты вывалился Альфи с какой-то девушкой. Из магического проема за ними вылетела сандалия, с глухим стуком ударившая в прикроватный столик. Лука потрясенно уставился на пару. Альфи никогда не путешествовал по коридорам магии с кем-то еще. Он говорил, что это невозможно.
– У вас все в порядке? – Второй стражник вытянул шею, пытаясь разглядеть происходящее в комнате.
– Все отлично! Великолепная работа, парни! Королевство гордится вами! – Лука моментально захлопнул дверь.
Щелкнув задвижкой, он подбежал к Альфи. Принц скрючился рядом с девушкой на полу, прижавшись спиной к стене. Ему явно было очень больно. Но волнение за Альфи не смогло погасить гнев Луки.
– Где ты, к бесу, был?! – прошипел он. – И кто это? Как тебе удалось переместиться с кем-то еще?
Всю свою жизнь Альфи говорил, что не может пройти по магическому коридору с другим человеком, просто не способен на такое. Сейчас Лука пребывал в слишком растрепанных чувствах и не мог сдержать поток рвавшихся из него вопросов. Он указал на грязную сандалию, пролетевшую в проем.
– И чья это chancla?
Альфи использовал дверную ручку для магических перемещений бессчетное количество раз. И магия всегда распахивала ему проход, приглашала в поток, прокладывала путь в своих просторах, нежно подхватывала течением. В такие моменты принц чувствовал ее трепетное отношение к нему.
Но с темной магией все было иначе.
Когда Альфи и Финн шагнули в магический поток, чары засосали их внутрь, точно зубастая пасть. Проглотили, продавили по давящему пищеводу, швырнули в глубины желудка.
В какой-то момент – и тянулся этот миг целую вечность – Альфи показалось, что его сплющивает, будто его тянуло сквозь коридор тьмы, настолько узкий, что там едва бы смогла протиснуться и мышь. Он не мог дышать, не мог думать, не мог кричать. В магическом проходе кошмарная боль охватила его тело, словно плоть срывали с костей. Точно вскоре от него останется только скелет. По сравнению с этим чувством боль во время сражения с Игнасио, когда Альфи воспользовался черной магией, казалась ничтожной. То был короткий стих агонии, это же – целая баллада боли, долгая и изматывающая.
Магия вышвырнула его на пол в родных покоях. Тело будто превратилось в комок обнаженных нервов. Крик волной тошноты зародился в глубине горла, но принц даже не успел вздохнуть. Лука склонился над ним, лицо брата искажала злость, с губ слетали бесконечные вопросы.
– Мне многое надо тебе объяснить, – с трудом
