Наложница. Даже не любовница.
А где-то там отбор, томные красавицы борются за сердце принца. Как же я хотела оказаться среди них, завоевать сердце, а не другой орган. У мадам мне и то жилось привольнее, чем в королевском дворце. Пусть тут позолота, бархат, а служанка величала меня госпожой, клетка оставалась клеткой.
В тот вечер принц не позвал к себе. Прислушиваясь к каждому шороху, делала вид, будто вышиваю. На самом деле иголка десятки раз тыкалась в одно и то же место, испортив канву. Когда стрелки часов замерли на цифре десять, я не выдержала. Вышивание полетело на пол. Зазвенел колокольчик. Заспанная служанка явилась не сразу, решила, будто ее услуги больше не понадобятся.
— Одеваться. Живо.
— Но, госпожа, нельзя.
— Можно, — сегодня мной руководил дух противоречия. — И достань мне маску.
Сетуя на глупую госпожу, которую развернет первая же стража, служанка затянула мое тело в тиски алого платья. Оно выставляло мою грудь в самом выгодном свете, преподнося, словно на блюде. Против такого наряда ни один мужчина не устоит, он станет моим пропуском.
Дернула за ленту, чтобы заменить ее на жемчужный браслет. Ткань не поддалась, и я попросила у служанки ножницы. Странное дело, лезвия словно соскальзывали.
— Давно пора, госпожа, — поддакнула служанка, видя мое желание избавиться от ленты. — Грязная, концы замаслились.
Я пробовала снова и снова, но с тем же успехом. Кончилось тем, что ножницы и вовсе затупились.
— Чертовщина какая-то.
Служанка в недоумении смотрела на непобедимую ленту. Словно надсмехаясь, она восстановила былые краски, соперничала в цвете с платьем. Нет, должно же найтись какое-то объяснение.
Присев на кровать, попробовала развязать бантик — концы выскальзывали из пальцев. Иголка тоже не помогла. Узелок казался некрепким, но не отдавал ни миллиметра.
— Магия, — мы со служанкой хором выразили общее мнение.
Желание найти Адриана только окрепло. Пусть расскажет, какую ленту он повязал мне на балу.
Капелька духов, позолоченная бархатная маска на ручке, и я готова.
По коридору не шла, а плыла, изменив походку почти до неузнаваемости. Для всех я одна из невест принца, а не его наложница из борделя.
Интимно мерцали свечи, создавая таинственный полумрак.
Стража дремала, уверенная, никакой злоумышленник во дворец не проникнет. Не стала ее будить и, сняв туфли, на цыпочках пробралась к лестнице. В уши сразу ударили звуки отдаленного веселья. Прильнув к окну, увидела блики огней в центральной части окна. Пока я изнывала от скуки, Адриан веселился. Усмехнулась. Некогда он прятался под маской, теперь пришла моя очередь. Вряд ли принц знает, какие платья покупали его игрушке. Блондинок много, прическу такую я никогда не носила — стану таинственной претенденткой на сердце его высочества.
Окно сошло за примитивное зеркало, благо освещения мало, ничего не бликовала. Чуть приподняла грудь, чтобы смотрелась эффектнее, взбила кудри, сложила губки "уточкой". Хм, а я ничего, очень даже ничего. Точно стану королевой вечера.
Маска полностью скрыла лицо. Вот так, словно другую личину надела.
Прикинув, как можно попасть в нужный зал, понадеялась на удачу и пустилась в путь. Туфли пока не надевала: так удобнее скрываться от стражи и слуг. Портьер и ниш во дворце хватало, они надежно скрывали от нежеланных встреч.
Музыка все ближе. Выходит, я на верном пути.
Какой разительный контраст — море света после практически полной темноты. Я ощущала жар свечей и порадовалась, что выбрала платье с открытыми плечами и декольте. Без них изнывала бы от духоты и упала в обморок. Это только в мужских фантазиях большая грудь — великое счастье, в реальности это еще и большие проблемы.
Теперь оставалось самое главное — миновать лестничный холл. Он огромный, словно футбольное поле, и чуть ли не на каждой ступеньке по солдату. Ладно, понадеемся на нахальство. Леди я или где?
Нарочито неторопливо я выплыла на свет, словно хозяйка дворца. Туфли, разумеется, надела, иначе хороша Золушка. Служивые отреагировали мгновенно, скрестили алебарды. Бесстрашно отвела их и капризно пожаловалась:
— Ну и порядки, даме нельзя выйти припудрить носик.
— А вы кто? — опешил солдат.
Гордо выпятив грудь, выпалила:
— Будущая невеста его высочества. А что, не видно?
Мужские взгляды отчего-то устремились значительно ниже лица. Очевидно, они пытались разглядеть в декольте то самое "видно".
— Я тороплюсь. Или вам заплатили соперницы, решили извести меня?
Не узнали. Это хорошо. Хоть один плюс в моем заточении — никто не видел лица августейшей наложницы.
— Хорошо, приходите.
Алебарды неохотно вернулись в исходное положение.
— И посветите мне, а то боюсь оступиться.
Я вжилась в роль избалованной девицы и вовсю жеманничала. И ведь сработало. Бурча под нос, что дворянки вконец обнаглели, служивый проводил до дверей зала, даже любезно их за мной затворил. Выходит, какая-то девушка действительно выходила по естественной надобности, вот и займу ее место.
В зале действительно было жарко, не только от свечей, но и от женской зависти. Двадцать прелестниц кружились в танце, либо пили в уголке холодное шампанское, пожирая глазами Адриана. Он вальсировал с миниатюрной брюнеткой и что-то шептал ей на ушко. Дорого бы дала, чтобы подслушать. Во мне подняла голову ревность. Как тесно принц прижимал ее к себе, как осторожно вел, интимно склонился к ушку. Безумно красивый, безумной желанный… и наполовину мой. Сегодня я потребую себе вторую половину.
Взяла у проходящего мимо слуги бокал, чтобы освежить мысли, и начала свою игру. Нет, я не собиралась немедленно разлучать Адриана со спутницей, я прохаживалась по залу, слушала и выжидала удачного момента. Пусть сам увидит меня и пригласит на танец, а дальше я докажу, что годна не только для постели.
Судя по обрывкам фраз, в отборе приняли участие девушки со всего королевства. Почти все дворянки, лишь одна, стоявшая особняком, — дочь богатого торговца. Присматриваясь к ним, убедилась, равно мне по красоте нет. У одной лиф набит ватой, другая тощая, как вобла, третья как дохлая рыба.
— Добрый вечер, миледи.
Обернулась, увидев перед собой бравого офицера. Понятно, другим потенциальных принцесс не доверяли. Всегда любила мужчин в форме, вот и теперь любовалась. Белый парадный мундир, золотое шитье — передо мной явно не сержант, а кто-то из высшего командного состава. К сожалению, в званиях я совершенно не разбиралась.
Хорош, хорош, но Адриан все равно лучше. Он и без мундира, да что там, вовсе без одежды излучал мужественность. Кто только выдумал, будто принцы — хрупкие тепличные создания?
— Добрый.
Маска надежно скрывала лицо и чуть изменила голос. Надеюсь, он вышел томным и чувственным.
— Я ваш прежде не видел.
Рассмеялась.
— О, второе имя женщины — таинственность.
— И все же как вас зовут?
— Сегодня мое имя Загадка. Прошу, — понизила голос, — не лишайте меня единственного преимущества. Сами понимаете, его высочество один, а нас
