— Лависонька, деточка, это точно была Сachottier обыкновенная? Как она там выглядела? Маленькая такая, зелененькая, с розовыми цветами?

— Ты что меня, совсем за дуру держишь? — возмутилась девушка. — Конечно, да, я прекрасно этот цветок… растение… в общем, я эту обыкновенную прекрасно помню. А имя ее Андрей знал, но что-то подобное он и сам говорил.

Пока Кольцова возмущалась, Баюн оценил обстановку и спокойно спросил:

— Что-то не так?

В знаниях своего подопечного он был уверен. Если Андрей сказал, что это была Сachottier обыкновенная, значит, это действительно была Сachottier обыкновенная.

— Лигнум наш пропал, только и всего, — бросил попугай.

— Что? — ахнула Лависса, еще больше вжимаясь в стену, у которой стояла.

— Лигнум пропал, — милостиво повторил Вахмурко. — Был, видать — и нету теперь. А вот куда делся — черт его знает. Вот просто так пропал, понимаете! Из закрытого-то помещения.

Даже несмотря на то что попугай был роботом, он уже практически кричал. Будь он ребенком или хотя бы человеком, Баюн сказал бы, что это была банальная истерика. А так.

Хакер хотел сказать что-то еще, но не успел. Включилась громкая связь, и рубка транслировала на весь звездолет веселый голос Андрея:

— Эй вы, там, на Взгляде пантеры. С вами говорит совершеннейший корабль Вселенной «Звездный Странник», и мы требуем открыть нам хм… пещеру под Пустыней.

— Ишь чего, требует он, — проворчал попугай и полетел в рубку открывать вход «совершеннейшему кораблю Вселенной».

Чуть ранее, на территории Периметра.

Андрей сидел в кустах перед космодромом и размышлял над тем, что совсем недавно услышал из уст Президента. Кольцов явно не хотел делиться с каким-то мальчишкой своей тайной, но ничего другого не оставалось — не мог же один президент угонять звездолет. Более того, президент вообще не мог угонять звездолет. Андрею было велено действовать аккуратно, но в то же время немного хаотично, чтобы ни у кого не возникло даже мысли, что в этом преступлении виновен сам Василий Кольцов. Президент же от себя обещал забыть про этот инцидент и не портить жизнь Андрею как рядовому жителю Деметры и парню своей дочери. На последнее Василий согласился, как говорится, скрипя сердце.

Андрей был безумно горд, что ему поручили такую сложную и ответственную операцию, как угон пиратского звездолета, который вот-вот могли отправить на переплавку. Парень ощущал себя чуть ли не всемогущим, осознавая, что его миссия самая рисковая — одно неверное движение, и все. И дело было вовсе не в том, что его могли схватить и посадить. Роботы, которые охраняли звездолет изнутри — их было пятеро, как сообщил Василий, могли тебя убить. Андрей был уверен в себе и в своих силах, а еще рядом лежал верный и сильный Грохотун — и от этого уверенность капитана в успехе их мероприятия только возрастала.

В кобуре вместо старенького легкого бластера лежало настоящее оружие — оно могло не только пугать, но и уничтожать самые совершенные модели, даже таких, как Грохотун и более старые модели с толстой броней. Бластер, конечно, был не из легких, но это было лишь незначительным минусом, про который Андрей не вспоминал. Он даже про бластер не помнил, потому что не ощущал его веса — эйфория от приближения грандиозного сражения полностью захватила его. Где-то там, далеко, за пределами Периметра, а может пока еще и в Периметре,

Баюн и Лависса спешили захватить Лигнума и беспокоились о нем, но Андрей даже о них не помнил и не знал.

План был прост — через лазейку, оставленную президентом на всякий случай, эти двое должны были пробраться на космодором. «Звездный Странник» они уже видели. После, пробравшись на звездолет, который они знали превосходно, Грохотун при помощи Андрея должен был уничтожить всех роботом охраны — это не должно было стать проблемой, потому что все роботы находились недалеко друг от друга с одной стороны и далеко с другой, а тупость не позволила бы им действовать сообща. Все это следовало сделать максимально быстро, пока роботы-охранники на самом космодроме ни о чем не догадались. Ну, а уж дальше звездолет первого класса должен был, используя все резервы, оторваться от возможных преследователей.

— Готов? — поинтересовался Андрей у Грохотуна. Ждать больше не было сил.

Боевой робот молча вскочил на ноги и двинулся к лазейке, где охранное поле было заметно слабее. Они с легкостью пролезли в эту лазейку и перебежками, прячась за стоящие звездолеты, двинулись к «Звездному Страннику». Тот был в трех звездолетах от них, поэтому заговорщики без труда подошли к совершеннейшему космическому кораблю во Вселенной и беспрепятственно проникли внутрь. Звездолет с последнего из визита не изменился, и пиратская символика была везде, куда только смотрел Андрей. Зловещая тишина все так же давила на уши.

Осталась самая трудная часть из их операции — следовало найти и обезвредить роботов-охранников. Андрей приготовил бластеры и мог выстрелить в любую секунду, если бы что-то показалось ему подозрительным. Заряда было еще много, поэтому палить парень мог сколько угодно.

Первого робота они нашли в рубке, и Грохотун одним уверенным выстрелом в голову вывел робота из строя. У этой модели весь мозг находился именно в голове.

— Как остальных будем искать? — поинтересовался Андрей.

— А никак. Они нас щас сами найдут.

Опытный Грохотун оказался прав — скоро в дверном проеме показался еще один робот, и пока Грохотун, решивший помахать кулаками, с ним разбирался, в рубку ввалился еще и второй. Этот достался Андрею. Ловко уйдя из-под удара пудовым кулаком, парень отскочил в сторону и выстрелил роботу в грудь — увы, он немного промахнулся, и существенного вреда этот выстрел роботу не оказал. Наоборот, охранник только взбесился, и Андрею пришлось вновь убегать от громилы, стараясь не попадать под его кулак. Парень и сам не заметил, как в итоге оказался загнан в угол, а робот, предвкушая расправу, надвигался на него. К несчастью для соперника, тот совершенно забыл про бластер, и со второго раза Андрей все же попал в его мозг. Робот повалился на пол, и все его датчики потухли.

Капитан перемахнул через него и заметил, что Грохотун сражается с четвертым роботом. Бластер в верного друга Крокса выбили из рук и в ход пошли только кулаки. Грохотун был настолько увечен боем с равным противником, что не обратил внимания на пятого — последнего — противника, который тоже надвигался на дерущихся сзади.

— Грохотун, сзади, — в панике закричал Андрей и, не особо целясь, выстрелил в пятого. Грохотун