– Но почему вы на это пошли?
– Думаете, я просуществовал бы столько лет без сильной прирученной магии? Считаете, у меня нет врагов в форте? Да мои ведьмочки обратили бы против меня первое же из моих заклинаний!
За забором послышался гул. Прополз хвост тяжелого самолета, неспешно выруливающего на взлетную полосу.
– Альбертик улетает… – вздохнул Белдо. – Вместе со шнырами будет искать закладку бессмертия. Вы были правы. Кавалерия ему поверила и приняла протянутую руку помощи. А протяни такую руку я или вы… воображаю, какова была бы реакция!
Гай усмехнулся:
– Она поверила, потому что он не пытался ее обмануть. И вместе с тем он один из нас. Вы выяснили, какой у Альберта новый дар? Мой опекун утверждает, что он взял новый дар из прежней закладки… Двойная закладка в одном камне – это большая, очень большая редкость!
– Да, – торопливо ответил Белдо. – Я ощутил в нем этот новый дар при нашей последней встрече, но долго не мог понять, в чем он состоит. Это тревожило меня. Но потом я разобрался: это пробуждение сердца и умение начинать заново!
Гай перестал улыбаться и склонил голову:
– Хороший дар. Хотя Тилль бы, например, его не оценил. Он слишком неопределенный и не связан напрямую с работой желудка… Теперь наш Альберт – как вечно обновляющаяся птица Феникс! Обычно жизнь устроена как? Человек вначале просто бегает… радостный такой ребеночек. Потом в нем загорается искра таланта, главное его предназначение. Поначалу она едва тлеет, человек еще не верит в себя, не совсем понимает, просто ли так ему нравится портить бумагу или это нечто большее. Мало-помалу огонек таланта разгорается и при заботливом уходе становится сильным, ярким, прекрасным огнем. Проходят годы, талант начинает гаснуть, затем превращается в уголек и… пшик!.. Так вот Долбушин получил свой новый дар, когда прежняя его искра почти погасла! Но как же вовремя все случилось! Получи он ее прежде, хотя бы пять лет назад, он бы эту искру не сохранил! А теперь мы увидим обновленного Альберта!
За оградой взлетел самолет. Был виден его задранный нос и еще не убранные шасси.
– Если увидим, – не удержавшись, сказал Белдо.
– Из-за слизи рогрика?
– И из-за Ингвара. Тилль тоже хочет закладку бессмертия. Где-то в форте Долбушина у него есть шпион, который узнал про самолет… Сегодня ночью Тилль вылетел со своими лучшими берсерками, чтобы в Улан-Удэ устроить Долбушину встречу…
Гай нахмурился, а потом вдруг махнул рукой.
– Ну и прекрасно. Чем больше игроков на поле, тем интереснее наблюдать матч, – сказал он.
Глава шестнадцатая
Семечко лимона
– Вот такая задача! – сказал Сашка. – Лейтенант Макарычев окончил училище по специальности «фронтовая разведка» и уезжает по месту несения службы – на погранзаставу. Ему дали увольнительную на четыре часа, чтобы жениться, а у него даже девушки знакомой нет. Лейтенант идет в семью подполковника Жоржикова, о котором известно, что у него три дочери-красавицы. Макарычев показывает им назначение и рапортует всему семейству подполковника, как обстоит дело. По условиям задачи всем трем дочерям лейтенант Макарычев понравился одинаково, но все дали ему разные ответы.
Первая дочь: Я очень хочу замуж и на пограничную заставу в лес!
Вторая: Я никогда не выйду замуж! Я мечтаю поступить в театральный.
Третья: Я терпеть не могу детей, они мелкие и противные. Меня достали пограничные заставы, дальние дивизии в лесу и отдельным списком мой папочка-подполковник.
Вопрос: кому фронтовой разведчик лейтенант Макарычев сделает предложение?
Рина думала недолго и хлопнула себя по лбу.
– Ой! – сказала она. – Неужели все так запущено?
Из разговора Рины и СашкиДень, когда все уехали из ШНыра, у Афанасия выдался тяжелым. И куча пегов в пегасне, которых нужно было чистить, кормить, и лабиринт, и пчелы, и всякое прочее хозяйство. А еще нужно было ехать в город Рузу сдавать отчеты – причем без Рузи. А в Рузе без Рузи… ох как тяжко было!
Еще по дороге начались комические моменты. Афанасий шел по грунтовке за каким-то парнем-дачником, отставая от него метров на тридцать. Обгонять парня было неловко, сворачивать в раскисшее поле – глупо, а тащиться сзади – тяжело и неприятно, тем более что парень шел медленнее, чем обычно ходил длинноногий Афанасий. Спиной ощущая приклеившегося к нему Афанасия, дачник нервничал. В сознании у парня происходили сложные процессы замещения агрессии. Он быстро взглядывал на Афанасия, после чего переставал его замечать и лихо плевал в траву. Сколько раз невзначай оборачивался – столько раз потом плевал. «Видимо, в ответ я тоже должен плюнуть, потом задрать ножку, потом нам надо обнюхаться и разбежаться, показав друг другу, какие мы крутые!» – с раздражением думал Афанасий. Похоже, парень не отдавал себе отчета, что действует по алгоритму, как робот. Но и Афанасий действовал по алгоритму, когда притворялся, что вообще не замечает парня, а интересуется только небом. Но лицо-то при этом деревенело и становилось нелепым.
Наконец Афанасий добрался до нужной ему государственной конторы, принимающей отчеты. Какая-то женщина в очереди делала все то же, что делал Афанасий. Вместе они пытались сесть на один стул, потом, сердито косясь друг на друга, хотели повесить одежду на одну вешалку – и это при том, что были и пустые вешалки. Потом он встречал ее у тех же аппаратов с кофе, потом на лестнице.
«Просто как приклеились мы друг к другу!» – раздраженно думал Афанасий, на всякий случай проверяя женщину на присутствие скрытой магии.
Чем дальше, тем сильнее Афанасий ощущал ее родство с собой. Она тоже с виду была жалеющая себя эгоистка, и тоже беспокойная, и отчасти великодушная, и театральная – и тоже отзывалось вот это все, хорошо ему понятное и близкое. И тоже благородно-страдальчески косилась на Афанасия, не понимая, зачем он все время торчит рядом. (Хотя торчала-то она!!!) Афанасий перешел на другой этаж, чтобы оказаться от своей копии подальше. Ему надо было серьезно подумать о Гуле. После того как Гуля побывала на двушке и потеряла своего эльба, она была вялая, как тряпочка. Иногда по привычке пыталась о чем-нибудь спорить, но проигрывала – и от этого только падала и падала духом. Люди, привыкшие получать от Гули разного рода бонусы – а она много раздаривала, многим помогала, материально тащила кучу своих родных и т.д., – теперь обижались на нее. Прежде всем казалось, что Гуля бездонный колодец, из которого можно вечно черпать. И тут колодец взял и обмелел! Безобразие!
На Афанасия Гуля не обижалась, не ссорилась с ним, хотя, конечно, порой принималась укорять. Но это были укоры не страшные, лишенные силы. Афанасий видел, что Гуля в нем нуждается, причем больше, чем прежде. Раньше у нее были два сокровища – способность выигрывать споры и
