Все, что удавалось теперь, это вспомнить, в какую сторону она убежала. Вот только бежать пришлось не по прямой, а склона, с которого она скатилась, Эйленсиль и вовсе не могла припомнить. В этой части леса она никогда еще не бывала, предпочитая березовую рощу неподалеку от усадьбы.
— Что будем делать, Атайя? — девушка провела рукой по пушистой шубе, после чего слегка потянула любимицу за хвост. — Тут нам оставаться нельзя, мы или замерзнем, или станем чьей-нибудь добычей. Не все медведи такие, как Дунго. Но я не знаю, куда идти. Может, нам получится выйти хотя бы к сторожке лесника, а, может, и нет.
Кошка посмотрела на хозяйку и вновь громко замурлыкала. А девушка только вздохнула. Эльфы легко ладят с природой, ориентируются по звездам, находят съедобные растения в любое время года. Вот только это умеют не только они, но и альвы, и люди, если их учить всему с рождения. А если тебя воспитывают, словно принцессу, чтобы потом или выдать замуж в другой род или, как чуть не сделали родители, для заключения союза, то ты будешь вышивать платочки, танцевать, музицировать, но в лесу пропадешь без помощи. Да и с помощью будет тяжко.
Эльфийка скептически посмотрела на пичужку, опустившуюся на ближайшую ветку. И кто она? Просто любопытная птица, или чей-то фамилиар? Если первое, то толку от нее не будет, а на второе Эйленсиль не рассчитывала. Когда-то давно эльфы могли понимать речь зверей и птиц. Но с тех пор прошло очень много времени, были пролиты потоки крови, и боги лишили своих чад этого дара. Оставалось только жалеть об утраченном, особенно тем, кто оказывался в схожей ситуации.
Птица посмотрела на девушку сначала одним глазом, потом вторым, после клюнула черную ягоду рядом с собой и полетела в соседний куст, где гомонили другие пернатые. Обычная птица, которых полон любой лес, не фамилиар. Пусть она особо не надеялась, но потеряшке было обидно.
— Что ж, Атайя, будем искать дорогу сами. Хоть куда-то да выйдем, — эльфийка поднялась с бревна, отряхнулась и побрела вперед.
Те жилые постройки, которые успели поджечь нападавшие, потушили, равно как и строения, где содержались животные. От огня серьезно пострадали только пара сараев да скамейки возле колодца. Посреди двора сидел недовольный слишком ранней побудкой Дунго и что-то бурчал. На его голове устроилась Зольташ и тоже возмущенно верещала.
Приняв берлогу за оду из жилых построек, туда ввалилось двое разбойников. Медведь с непрошенными гостями долго не церемонился, в две затрещины разметав по стенам. Стены оказались крепче, и теперь несчастные, связанные, сидели в подвале, ожидая своей участи. После того, как в собственном логове был наведен порядок, Дунго выбрался наружу. Белке, не успевшей перепрыгнуть с теплого медведя на более надежную опору, оставалось только вцепиться лапками в его шубу и громко ругаться. Что она успешно делала и во время сражения, и после него, костеря на своем языке и чужих, и своих, и весь белый свет. Наконец, медведь не выдержал, лапой смахнул рыжую нахалку в остатки снега и рыкнул. Несколько секунд Зольташ непонимающе смотрела на приятеля, потом ускакала в терем искать утешения в покоях своей покровительницы.
Слуги, наконец, осмелились приблизиться к не вовремя разбуженному фамилиару князя, чтобы осмотреть его. Не найдя ничего, страшнее обычных царапин, эльфы оставили животное в покое. Впрочем, вскоре их сменили другие обитатели дворца, принесшие Дунго еду. Медведь перестал недовольно ворчать, сконцентрировав свое внимание на аппетитных кусках мяса. О Зольташ он не переживал. Рыжая непоседа уже вечером вернется к своему приятелю, и снова будет возмущаться нарушенным покоем. Так что надо самому успеть насладиться тишиной. Верно слуги отметили, что между ними все, как между хозяевами. Сейчас княгиня оправится, и тоже начнет пилить мужа, что охрана нападение пропустила.
Постепенно в усадьбе наводился порядок. Те, кто пострадал, отправились по комнатам. Наиболее тяжело раненых перенесли в спешно оборудованный в одном из залов лазарет, чтобы лекари постоянно находились рядом с ними. Все, кто уцелел, спешно занимались или разбором завалов, или наведением порядка в тереме. Искали потерявшихся или слишком хорошо спрятавшихся. В основном это были дети эльфов, постоянно живших в усадьбе и прислуживших князю.
Несколько эльфов под предводительством княжича отправились в лес искать сбежавших лошадей. Благо те и сами не ушли далеко, только отбежали за ельник, чтобы не видеть огня и не чувствовать запахов дыма и крови. Животные нервничали и не давались в руки слугам, пропахшим опасностью. Юноше приходилось самому уговаривать их, приманивать на краюшки хлеба, щедро посыпанные солью.
Постепенно нашли почти всех, кто успел спрятаться или убежать. Только юной княжны нигде не было. Комнаты ее пустовали. Всю усадьбу несколько раз осмотрели с собаками, нашли даже двух девочек, дочек старшей горничной, которые забрались в самую дальнюю кладовку, но ни Эйленсиль, ни Атайи в тереме не было. Собаки метались по двору, добегали до края леса, но дальше след терялся. Животные долго нюхали землю, после чего печально смотрели на хозяев. Увы, непогода сделала свое дело. Умные звери были бессильны перед снегом.
Герриат потянулся, после чего соизволил открыть глаза. Жизнь в столице только первые пару недель казалась чем-то захватывающим. Постепенно ощущение новизны притупилось. Альв с удивлением отмечал, что не является для местных жителей какой-то диковинкой. Помимо людей на улицах хватало как среброволосых, так и разноцветных голов его сородичей и эльфов. Все они благополучно сосуществовали на одном пространстве, общались, торговали, ругались, мирились, жили. Никто не хватался за оружие в случае оскорбление. А драки по пьяни могли произойти и между представителями одного народа. Среди молодежи часто встречались смешанные пары, что не казалось чем-то странным или предосудительным.
Поселиться в столице тоже оказалось просто. Не нужно было, как это практиковалось в землях его отца, проходить многочисленные проверки на благонадежность, преданность. Не требовалось специальных ритуалов в храмах, клятв и прочих ненужных действий. Ему даже не пришлось лично встречаться с королем — все это решалось на уровне городского совета. Он просто пришел туда, пообщался с одним из представителей
