На меня не часто накатывало осознание того, насколько я была одинокой. Ну, по крайней мере, насколько одинокой я стала, когда уехал Уилл, даже пока я жила с Лейни.
До этого у меня всегда кто-то был. После того, как ушел «Наибольшее Разочарование», были мама, Уилл, бабуля и я. Затем все начали отдаляться. Мы всегда были тесно связанной компанией. Все было общим. Мы все работали, где могли, на благо семьи.
И теперь, все что у меня осталось — это Сонни. А мой младший братик, тот самый младший братик, ради которого я надрывала задницу, даже не может ответить на мой мейл.
Поэтому нахождение в кругу семьи Декса, как биологической, так и мотоклубной, напомнило мне, где я была. Я присутствовала, но не была одной из них. Я присутствовала, но не была сестрой Сонни. Я присутствовала, но не была многим чем еще.
После знакомства с кузиной миссис Локк или Деброй, как она попросила себя называть, я пошла в сторону пляжа, где были все дети. Я понимала, что, скорее всего, это выглядело грубо, но мне было очень грустно в тот момент находиться рядом с такой тесной компанией.
От этого мне захотелось иметь что-то, что я не уверена смогу ли когда-либо снова иметь.
— Мне просто нужен был небольшой перерыв. Голова разболелась, — сказала я, бросая свое платье на постеленное на песке полотенце.
Она грустно улыбнулась, и я задумалась, а понимает ли она, что я вру. Скорее всего, понимает. Моя мама всегда знала, и бабуля. Скорее всего, это какой-то странный материнский инстинкт, который дает им возможность распознать туфту за версту.
Забираясь в темные зеленовато-коричневые воды озера, я пыталась бороться с мыслью о том, что она просто отвратительная. Она не сравнится со свежей соленой водой.
Спокойствие воды заставило меня взгрустнуть по волнам и соленому воздуху. Температура воды была просто… странной.
— Я никогда не привыкну к этой чертовски теплой воде, — сказала она, когда мы зашли по пояс в воду.
Мне пришлось следить за тем, чтобы моя раненая рука оставалась опущенной, и я кивнула ей.
— Она ощущается реально странно, — вода ощущалась отвратительно, но я не хотела показаться грубой.
Мама Декса усмехнулась.
— Каждый раз, как мы приходим сюда, я молюсь, чтобы вода не была слишком горячей. Не хотелось бы подхватить какой-то плотоядный вирус.
И я замерла.
— Что?
— Ты не слышала о случаях за последние несколько лет?
— Нет… — вот, блин, я начала понемногу продвигаться назад.
Дебра рассмеялась, указывая мне продвигаться вперед.
— Не волнуйся. Лиза разговаривала с рейнджером и убедилась, что вода будет не больше 80 градусов, когда мы придем (прим. пер. - Приблизительно 27о С).
У меня все еще был соблазн выйти, но я не хотела показаться большим ребенком. Дерьмо. В смысле, я ведь вроде как люблю свои руки и ноги.
— Поверь мне, — хихикнула она.
У меня не оставалось иного выхода, как поверить ей, и мы поплыли к лодочной станции, которая находилась неподалеку. Я была немного благодарна за то, что она была не в настроении для разговора, когда я держалась на плаву, пока она плыла рядом. Моя голова болела, но я знала, что это от того, что я просто расстроилась.
— Ты уже здорова?
Вопрос был как удар под дых.
— Хмм?
Ее голова покачивалась всего в десяти футах от дока, когда она повернулась ко мне.
— Твой рак. Он сейчас ушел?
Кровь прилила к лицу, как будто там был пожар, и она пытается сбежать, а вместе с ней и мой мозг. Мне не стоило удивляться, что она знала. Если бы у меня было еще десять секунд подумать над ее вопросом, я бы, скорее всего, подумала о том факте, что она, наверное, когда-то была тесно связана с клубом, помня слухи обо мне, когда я была ребенком.
Но ответ все равно не выглядел естественным.
— Да. Я на ремиссии почти шесть лет.
— Хорошо, — широко улыбнулась она, как будто я сказала ей, что купила новую машину. — Никто не говорил об этом, так что я подумала, что ты, скорее всего, на все сто процентов снова в порядке.
— Я в порядке, — я вернула ей улыбку, даже немного двигая рукой, так что она увидела кусок шрама. Когда в последний раз я показывала его кому-то? Я не помню. — Спасибо, что спросили.
— Рада слышать это. Декс относится к тебе хорошо? — Дебра подмигнула.
А это заставило меня фыркнуть. Почему все задают один и тот же вопрос?
— За исключением его небольшой истерики, нормально, — я чуть было не сказала, что он очень хорош по отношению ко мне, но, к счастью, я не ляпнула этого. Просто это грязно звучало в моей голове.
И я удивилась своему разочарованию, что это не так.
— Я еще больше рада это слышать. Я люблю этого мальчика, — как будто Декса можно было считать мальчиком. Ха! — Но я знаю, какой он. Мне жаль говорить это, но этот дерьмовый характер у него от меня и его отца.
Что можно ответить на такое? Ничего страшного? Нет. Абсолютно нет.
Слава Богу, она не ждала ответа.
— Это все, что он взял от своего отца, — жесткий смех был таким горьким, я не знала, что сказать после этого. Я понимала, что она имела в виду. Поняла, каков был его отец, после Хьюстона, и я думаю, что Дексу стоит услышать, что даже его мама не видит его в таком же свете.
— Ма! — кто-то прокричал с берега.
Лиза, сестра Декса, стояла на пляже, раздавая полотенца детям, стоявшим вокруг нее.
— Еда готова! — закричала она снова, не поднимая голову.
Мы обе молча согласились выйти из воды. Я развернулась и поплыла обратно к берегу недалеко от мамы Декса. У меня остался только один шанс, чтобы сказать что-то.
— Дебра?
— Да?
— Не думаю, что Декс знает, что я болела, и я пока не собиралась ему рассказывать. — «Так что, пожалуйста, не говорите ему ничего», — умоляла я ее своими глазами.
Не было сомнений в ее ответе.
— Поняла. Это твое дело, милая.
— Я расскажу ему, просто не сейчас, — я натянуто улыбнулась ей, даря благодарный кивок.
— Хорошо, — она опустила свой подбородок на миллиметр. — Расскажешь, когда будешь готова. Просто предупреждаю, он никогда не любил сюрпризы.
Ее предупреждение прозвучало зловеще, но ее лицо было искренним и честным. Я
