Глава 12

Я принимаю душ, сделав воду как можно горячее, смываю слезы. Грусть таится глубоко в душе и причиняет боль. Неописуемое одиночество. Раскрасневшись и разогревшись, я стою под душем, пока не начинает идти холодная вода. Перекрыв воду, я продолжаю неподвижно стоять. Я дышу прерывисто и неровно, мне хочется согнуться пополам. Боль сдавливает грудь.

Еще через несколько секунд я громко хлюпаю носом и вытираю лицо тыльной стороной ладони. Выхожу из душа и надеваю школьную форму. Расчесываю спутанные мокрые волосы и укладываю их на затылке в тугой узел – вопреки инструкциям. Затем я наношу рекомендованный макияж, чтобы меня не упрекнули в том, что я выгляжу слишком просто. Считается, что я должна «всегда выглядеть так, чтобы моя внешность была поводом для гордости».

Когда смотритель велит нам собраться в столовой, чтобы выслушать объявление, мы уже знаем, о чем пойдет речь, и из-за этого неизбежность происходящего подавляет нас еще сильнее.

Выйдя из комнаты, я спускаюсь вниз и первой подхожу к столовой. Затем появляются остальные девушки, и те из них, кто еще не знает о Леннон Роуз, улыбаются и болтают. Они еще не понимают, как мы все изменились.

Подойдя к столу, Бринн кивает мне, но мы не произносим ни слова. Я удивлена, что Валентина тоже садится рядом с нами, дружелюбно поздоровавшись с Марчеллой. Валентина улыбается – похоже, она не имеет ни малейшего представления о том, что случилось с Леннон Роуз. Я думала, она сказала что-то, что ее расстроило, но доктор сказал, что она покинула школу из-за финансовых проблем. Может, Валентина просто пыталась ее успокоить?

Сидни и Аннализа появляются последними. У Сидни веки припухли от слез. Когда они садятся за стол, притягивая взгляды остальных, рядом остается свободное место – для Леннон Роуз. Но Леннон Роуз не присоединится к нам сегодня. Она ушла куда-то босиком, без нас.

Наклонив голову, Валентина изучает наши лица.

– Что случилось? – спрашивает она.

Мы некоторое время молчим, но я не могу проигнорировать ее вопрос.

– Леннон Роуз ушла из школы, – тихо сообщаю я. – Она… – у меня перехватывает горло, – она не вернется.

Бринн, всхлипывая, опускает голову. Остальные девушки тоже явно огорчены. Но Валентина смотрит на меня в ответ совершенно безэмоционально, а потом говорит:

– А.

Ее равнодушие поражает. Я уже собираюсь сказать что-то по этому поводу, но тут слышу, как открываются двери в столовую.

– Пожалуйста, можно минутку вашего внимания? – громко объявляет Антон, входя в комнату.

На нем синий шерстяной свитер поверх поло, и он без очков. Некоторые девушки улыбаются, заметив его, словно его присутствие их успокаивает. Но я наблюдаю за ним с нетерпением, ожидая объяснений. Ожидая слов, которые облегчат мою боль.

– Нам всем будет очень непросто, – начинает Антон, встав так, чтобы его видели все.

Он засовывает руки в карманы брюк и оглядывает наши лица. Он кажется одновременно заботливым и уязвимым. Заметив меня, он на секунду замолкает, сжав губы, а затем снова обращает внимание на остальных.

– Одна из наших учениц покинула нас, – сочувственно произносит он. – С тяжелым сердцем я сообщаю вам, что Леннон Роуз больше не учится в Академии инноваций. Отец забрал ее сегодня рано утром, потому что ее семья уезжает из штата и Леннон Роуз будет ходить в другую замечательную школу, на востоке. Она посылает вам свою любовь. Как только она устроится на новом месте, я свяжусь с ней и узнаю, сможем ли мы переписываться. Но не раньше. А пока что вы должны знать: Леннон Роуз хочет, чтобы вы были счастливы, – с улыбкой добавляет он.

Но его слова будто проходят мимо меня. По тому, как Сидни вцепилась в мою руку, я догадываюсь, что ее они тоже не убедили. Да, Леннон Роуз хочет, чтобы мы были счастливы. Но сегодня утром она, наверное, была испугана, она была в ужасе. Она бы не ушла с такой легкостью. Она бы умоляла о возможности увидеться с нами в последний раз.

– А теперь, если у кого-то из вас есть вопросы, – продолжает Антон, – или вы хотите поговорить о случившемся со мной лично, сообщите мне, и я назначу вам сеанс. Остальных прошу сохранять позитивный настрой и быть идеальными девушками – и на уроках, и в свободное время. Мы все гордимся вами – ваши родители, мистер Петров и все сотрудники Академии инноваций.

Кивнув нам на прощание, он тут же направляется к выходу из зала, не дожидаясь наших вопросов.

Комната наполняется гудением – все громко обсуждают, почему же уехала Леннон Роуз. Некоторые предполагают, что у нее были какие-то проблемы, но эту мысль сразу же отметают, ведь речь идет о Леннон Роуз.

Наконец кто-то упоминает деньги – точнее, их нехватку, – и это объяснение быстро распространяется по всей комнате.

В итоге все сходятся в одном: Антон знает, что лучше для нас. Если он говорит, что для Леннон Роуз настала пора уйти, значит, это правда. Но мы с Сидни буквально уничтожены случившимся, мы почти физически чувствуем, что не хватает какой-то части нас. Марчелла сидит, сложив руки на столе, смотрит на них и всхлипывает так часто, что Бринн приходится ее успокаивать. Аннализа снова глядит в окно.

Я обращаю внимание на Валентину, которая сидит напротив меня. Она замечает мой взгляд и едва заметно улыбается.

– Филомена, все будет в порядке, – спокойно произносит она. – Скоро сама увидишь.

А потом она встает и выходит из столовой. Когда остальные ученицы расходятся по своим комнатам, чтобы осмыслить случившееся, я решаю последовать за Антоном. Мне нужно поговорить с кем-то о боли, раздирающей мое сердце. Об одиночестве. С кем же еще об этом говорить, как не с психоаналитиком?

Я не обнаруживаю его в коридорах, так что направляюсь прямо к кабинету и с радостью замечаю, что внутри горит свет. Я тихо стучу в стеклянное оконце в двери.

– Входите, – с некоторым удивлением откликается Антон.

Открыв дверь, я замечаю, что он сидит у шкафа с документами. Увидев меня, он на мгновение настораживается, но затем его лицо озаряет улыбка.

– Филомена, – говорит он, закрывая шкаф. – Что я могу для тебя сделать?

Его вопрос кажется странным, учитывая обстоятельства.

– Я пришла из-за Леннон Роуз, – говорю я.

– Мне следовало догадаться, – отвечает Антон немного растерянно, а затем возвращается за стол. – Ты хочешь поговорить о своих чувствах.

Я киваю, и он приглашает меня присесть в