Эварха замер, поднял голову. Ангел стоял на острие перечёркнутой Спасителевой стрелы, направленной в зенит, и из ладоней его били два узких пламенных клинка.

Он медленно вздымал руки, одежды его мягко светились, развевались на призрачном ветру, лик скрылся за белым сиянием.

– Первыми спасены будете, – громоподобно молвил ангел, занося клинки.

Площадь завизжала, завопила во тьме, Эварха крепче прижал к себе Хаэльдис. «Ну, вот и всё…»

И вдруг со шпилей, прямо со Спасителевых стрел взметнулись ленты, как показалось Эвархе, мерцающего мрака. Словно пустота пробудилась, охватывая свет, вбирая его в себя; прямо из-под ног ангела, из-под его сияющих одежд взвились эти тёмные змеи и тут же охватили его с головы до ног, спеленали, стянули в кокон – но до конца всё-таки не одолели. Ангел забил крыльями, клинки из белого света кромсали мрак на призрачные клочья; уши заложило от неслышимого крика, полного боли. Люди на площади тоже кричали, разбегаясь кто куда – однако были и такие, кто прирос к месту, несмотря на сыплющиеся сверху камни. Эварха застыл посреди почти пустой площади, прижимая к себе едва дышавшую Хаэльдис, ни жив ни мёртв.

Один из шпилей собора, тот, на который опирался ангел, загорелся – камень пылал магическим синеватым огнём, плавился, оседал бесформенной грудой; другой шпиль раскололся, камни летели во все стороны с грохотом, словно катапультные снаряды. Магия билась с магией, сила сходила с ума, по земле пробегала тяжкая дрожь.

Ангел боролся. Ему удалось освободить оба крыла, и он тяжело взмыл в зенит, продолжая кромсать и рвать облепившие его лоскутья мрака. Прочие ангелы по-прежнему мерно взмахивали крылами в чёрных небесах, словно ничего не случилось. Кто-то на площади радостно закричал, остальные подхватили.

– Верные чада Спасителевы, паства моя! – голос раскатился над площадью, и Эварха с изумлением узнал кардинала де Карраско, стоящего в дверях собора в полном праздничном облачении. Магия разносила слова далеко над окрестными улочками. – Знаменье явлено нам, своими глазами вы всё видели! Святой собор не принял богомерзкую тварь, ответил Спаситель на наши молитвы! Указал, кто здесь истинные Его дети!

На площадь снова стягивалась толпа. Но она уже не молилась – внимала кардиналу, воздевшему руки к тёмным небесам.

– Спаситель защитит вас! Не позволит тварям Игниса, принявшим вид ангелов Его, причинить вам вред! Скрывайтесь в храмах, молитесь за нас, помогайте истинным слугам Спасителевым, хоть верой, а хоть и кровью своей! Чем скажут вам, тем и помогайте! Не дадим тварям еретиков власти над нами! Не отступим!

– Не отступим! Не сдадимся, прочь отсюда, отродья! – завопили вокруг. – Веди нас, отче!

Кардинал повернулся и скрылся в соборе, толпа повалила за ним.

Хаэльдис с трудом втянула воздух и вдруг задрожала всем телом, словно в агонии. Эварха отмер – кинулся к дверям, расталкивая народ, стремясь к кафедре, высоко вознёсшейся над тёмным пространством храма. Там, облачённый в золотую накидку, опирающийся на золотой посох с навершием в виде косого креста, воздвигся кардинал де Карраско, простирая руки над склонёнными перед ним головами.

И, судя по вдохновенному лицу, то был его звёздный час.

Толпа стояла плотно и всё прибывала, проталкиваться становилось труднее и труднее, хотя ловец прокладывал себе дорогу не церемонясь, пинками и тычками.

– Кардинал! – завопил Эварха издали, наплевав на все тайны. – Это я, Эварха-ловец! Хаэльдис умирает! Кардинал, бездна тебя побери!

Толстяк де Карраско и бровью не повёл, и Эварха ощутил, как сердце ухнуло в пятки. Дальше пробиться он просто не мог, люди стояли плотно, плечо к плечу – а Хаэ, кажется, уже не дышала…

– Кардинал, я тебя сам убью!.. Тварь!.. Сожри тебя ифрит!.. – Ловец ругался от бессилия, толкался, но ничего не мог поделать.

И тут его резко схватили за локоть.

Толпа позади каким-то чудом раздалась, освободив узкий проход, и в нём стоял старый викарий Уго, облачённый в тёмные, расшитые золотом одежды, непривычно мрачный и торжественный.

– Хаэльдис… она…

Уго кивнул, без лишних слов положил ладони на тощую девчачью шею. Толпа притихла и почтительно взирала, хотя совсем рядом люди бесновались, давая выход страху. Что-то викарий сделал – ловец ощутил только болезненный укол силы – Хаэльдис дёрнулась, с хрипом вдохнула и снова задрожала, но уже другой, живой, напряжённой дрожью.

– Ступай за мной.

Эварха без лишних слов последовал за ним. Через толпу, потом – в неприметную дверцу в стене, узким тёмным коридором наверх, в тесные и душные покои, освещённые единственной свечой, где Уго жестом велел положить Хаэльдис на лавку, укрытую вышитым покрывалом. Девушка дышала свободно, но по-прежнему была без сознания.

Уго потрогал ей лоб, пощупал шею, вздохнул.

– Я только остановил заклятие, Эварха-ловец. Да и то лишь на время. Снять может лишь тот, кто его создал – сам кардинал. Подождём.

Ловец кивнул и опустился на лавку рядом с девушкой. Снаружи по-прежнему царила тьма, но больше никто не пытался атаковать собор, и никто не шептал грозовых пророчеств с небес. В узкое окно видна была тёмная площадь, испятнанная светлыми точками факелов и свечей – похоже, кардинал таки преуспел, люди поняли, что перед ними не грозная неотвратимая погибель, а противник, которого можно одолеть.

Честь ему и хвала, кардиналу де Карраско, хоть и предается чревоугодию – однако и ангелы по-прежнему были тут, рассыпавшись по всему чёрному небосклону, словно поплавки на невидимой рыбацкой сети.

«Интересно, – подумал ловец, сжимая холодную, безвольную ладонь Хаэльдис, – а где сейчас боевая чародейка Клара Хюммель? Чем занята? Отчего не слышно ни её чар, ни “закладок”?»

Только сейчас он почувствовал, как голоден и устал. Его самого бил лёгкий озноб, несмотря на тепло, – надо бы отдохнуть и поесть, но где? Когда?

Тут за стеной послышался шум, голоса, мгновение спустя дверь распахнулась и в покои ввалился кардинал де Карраско собственной персоной в сопровождении служек, телохранителей и целой толпы святых отцов разного ранга – так что в покоях сразу стало не продохнуть.

– Уго, старый ты хрен, где мой ужин? Если солнце померкло, это ещё не повод откладывать трапезу! Эй, вы, закройте дверь, не тянитесь… Уго, ради Спасителева гнева, найди мне ужин, иначе я сглодаю твои старые кости!

Тут взор его обратился на ловца, смирно сидевшего на лавке, и неподвижную деву Хаэльдис.

– А эт-то ещё что такое?!

У Клары Хюммель и у отряда, оставшегося в Межреальности, дела шли так себе.

Первоначальная идея – ударить не по ангелам, а по их заклятию – с треском провалилась. Идея была Ричарда, но поддержали её все, ибо казалось, что таким образом удастся избежать многих жертв и ослабить ангелов, не тратя при том собственные силы.

Ричард, Роб Кламон, Рита и даже Динтра – все долго высчитывали чары, измеряли, пока наконец не составили схему противосети, ослабляющей и разрушающей баланс ангельских чар.

Клара только успевала требовать у местных магов, коих князь пригнал целый отряд, новые