– В кордегардии.

Эварха рванул туда, даже не спросив позволения, но никто его не остановил. Райна только покачала головой и проводила мальчишку встревоженным взглядом.

– А от помощи мы не откажемся, достопочтенная госпожа чародейка. Только не вижу, как вы сможете помочь!

Ангел висел над ними, занимая полнеба. Крылья едва шевелились, глаза, в которых плескался белый пламень, казалось, видят всё на земле. Призрачные его одежды плыли меж лёгких облаков, смешиваясь с ними.

– А я не вижу, как вы сами собираетесь справляться, – парировала Клара. – Чем планирует воевать сиятельный князь? Стрелы или копья вряд ли помогут. Только магия и действенна.

– Не только! – вдруг выкрикнул священник. – Вера тоже, достойная госпожа! Эти… эти существа, позвольте сказать, не Спасителем посланы, но извратителями веры Его, из Игниса. Еретики тамошние решили… в гордыне своей решили стать вровень с Ним, вложили в этих созданий злобу свою… да как только посмели!.. – Тут Клара поняла, что святой отец задыхается не от волнения, а от гнева. – К Его чистой силе прикоснуться посмели!.. Мы не станем каяться, достойная госпожа! Не станем молить Его о милости, потому что это не Его милость!..

«Браво, – подумала Клара. – Чем меньше уповают на Спасителя, и чем больше – на собственные силы, тем лучше. Наверняка не просто так медлят крылатые!.. Может, как с магией крови – где ужас нужен, боль и страдания, чтобы усилить эффект, так и тут – нужно, чтоб каялись истово, посыпали бы головы пеплом, звали избавить от страданий!»

– Тогда чего ж вы ждёте? – удивилась она.

В этот момент из распахнутой двери кордегардии показался ловец, тащивший за руку смуглую девчонку самого разбойного вида. Девчонка бранилась, потирала кисти рук – их, наверное, только что развязали, – и одновременно пыталась привести в порядок растрёпанную причёску, сейчас больше похожую на кухонный веник.

– Это и есть твоя подруга? – поразилась валькирия.

Девчонка бросила цепкий взгляд на чародейку с валькирией, мигом перестала браниться, церемонно присела и представилась:

– Дева Хаэльдис – так звать, – из Верхнего города, к услугам благородных госпожей. Моё благодарение вам от чистого сердца! Умею в магии, гаданиях и ножевом бою.

Клара воззрилась на девицу и смущённого ловца с изумлением. Вот уж и впрямь, два сапога – пара!

А князь поморщился:

– Ну, долго будем разговоры разводить? Хотели помочь, почтенная чародейка, как вас там, – так помогайте!

«Уже всякое желание пропало», – Клара начала закипать. Но вслух, сдерживаясь, произнесла:

– Святой отец прав – надо успокоить впавших в панику, тех, кто призывает Спасителя на помощь. Уж коль вас не сожгли сразу, коль призывают покаяться…

– Нечестив призыв сей! – возопил священник.

– Нечестив, нечестив, – нетерпеливо оборвала чародейка. – Однако что-то этим ан… то есть крылатым существам надо. Может, как раз всеобщий ужас. Так вот, сиятельный князь! Уж коль вы здешний нобиль, – она не удержалась от колкости, – успокойте хотя бы собственную челядь! А вы, святой отец, – соберите паству, проповедуйте, как сейчас передо мной! И другим священникам дайте знать…

Она говорила, а в сознании билось одно: «Не успеем». Мир огромен, ангелы в небесах повсюду, грозные, пламенные («наверняка ещё и иллюзий насоздавали!») – Кларе не разорваться, да и святой отец в лучшем случае успеет оповестить только городской клир.

Над двором пронёсся порыв горячего ветра – ангел вздохнул и заговорил. Голос его звучал скорбно и строго, сердцевина костей отозвалась ему болезненной дрожью; люди попадали на колени, кони заметались, камни, словно в несказанной муке, полезли из ровной брусчатки; крики, бешеное ржание, плач, грохот – всё смешалось в едином жутком звуке, но и он тонул в плывущих над миром словах:

– Третий глас возглашаю – покайтесь, да будете спасены. Грядёт огнь чистый, огнь Спасителя нашего, и всякий, кто покается и пройдёт сквозь него, станет благословен и обретёт жизнь вечную. А кто не покается, тот погибнет верною смертию, мученическим концом. Третий глас возглашаю…

Стены трескались, шатались и валились деревья, ветер взвыл диким зверем; облака в небе закипали белыми горячими ключами. Клара едва успела прикрыть двор щитом – самым обычным, но прочным; правда, даже её сил не хватило отразить всю мощь атаки. А это была именно атака – через слова ангел изливал вниз силу, словно бы вонзая незримые копья в шкуру беззащитного мира. Клара ощущала их – эти невидимые острия, проникающие всё глубже, расшатывающие сами основы, на которых держались небо и земля.

Ей удалось прикрыть двор достаточно, чтобы с крыши больше не рухнула ни одна скульптура, князь со своим отрядом удержались в сёдлах, а все остальные – на ногах. Но не более того.

– Что стоите? – рявкнула она, едва ангел умолк, и стих вызванный им ураган. – Успокаивайте людей, как хотите, чем быстрее, тем лучше! А мне нужны все маги, все, какие только тут есть!

Князь больше не спорил – раздавал распоряжения. Потом обернулся к Кларе:

– Маги сейчас будут, госпожа чародейка. Надеюсь, вы знаете, что делать. Мы не сдадимся – сразимся, как подобает, защищая свою землю. Нам некуда отступать.

– Достойные слова, сиятельный князь, э…

– Князь Валламорена, к вашим услугам.

Клара поклонилась.

– Мне тоже некуда отступать, князь. Потому – сразимся!

О том, как обороняться, она ещё поговорит с Ричардом и остальными; но она знала точно, чего делать не следует – ни стихийной волшбой, ни прямыми ударами ангелов не взять. Джей Харна вложила в чары всё, и даже собственную жизнь – и то не смогла достать предводителя.

Ничего. Рука уже сама сжимала розоватый, с каждой минутой теплеющий кристалл. Мы сейчас всё придумаем, не можем не придумать!

Что бы ни случилось меж нами, мы – Гильдия боевых магов Долины, мы – одно. И этот мир мы уже не отдадим.

Эварха, наверное, впервые в жизни не мог придумать, что ему говорить и что делать, и вообще – чувствовал себя так, словно забыл поставить самую простенькую защиту и попал под чары русалки. Русалки, как известно, сводят жертву с ума, лишая воли и насылая в самый неподходящий момент грёзы – такие сладкие, какие только способен вообразить человек.

А всё потому, что дева Хаэльдис, вытащенная им из каморки в княжеской кордегардии, едва ловец развязал ей руки, крепко его обхватила и запечатлела на устах горячий поцелуй.

«Вот и живи теперь с этим», – думал ловец, безуспешно пытаясь избавиться от ощущения её ладошек на своих плечах и мягких губ на своих губах. Избавиться не получалось, и вообще всё это было невероятно приятно – вот только не вовремя.

Они с Хаэльдис пробирались улицами полуразрушенного города туда, куда указала чародейка Клара Хюммель. Казалось, тут только что прокатились земные судороги – стены потрескались или вовсе осыпались, улицы кое-где провалились, открывая подземные, лежащие слишком близко к поверхности ходы; упавшие деревья, трупы людей и лошадей, повсеместный вопль и плач.

И надо всем этим хаосом в небе – гигантская фигура ангела, сотканная из белого