- Я, Мерсер и Галл были Соловьями.

- Это правда? – янтарные глаза Нируина расширились так, что стали почти круглыми. – Это не байка? Соловьи существуют?!

- Погодите,- перебила эльфов Валя. – Можно сперва объяснить для темных вроде меня, кто такие Соловьи и что такое – Сумеречная гробница?

- Соловьи – последователи Ноктюрнал, – негромко сказал Энтир, прежде чем Карлия или Нируин успели раскрыть рты. – Они что-то вроде ее длани в мире смертных. Она им помогает, а через них и всем ворам. Как-то так, правильно? – маг взглянул на данмерку.

- Так и есть, – кивнула Карлия, – а Сумеречная гробница – это место, откуда распространяется власть Ноктюрнал и где хранятся ее дары. Ее и осквернил Мерсер, поэтому Гильдию и преследовали неудачи все эти двадцать пять лет. Ноктюрнал им просто не помогала!

- Выходит, все-таки проклятье? – задумчиво улыбнулась Валентина. – Прав был Делвин.

Нируин согласно кивнул, глядя на женщину.

- Конечно, вся наша работа – это сплошное везение и случайности. Иногда получается обчистить хорошо охраняемый особняк, а иногда слепой хватает нас за руку! – лиловые глаза данмерки горели огнем, когда она говорила. – Может поэтому тебе и везло, Валли, что ты не единого дня не была вором, что ты не вверила себя воле Ноктюрнал, понимаешь?

- Понимаю, – Валентина убрала волосы со лба. – Теперь я хочу понять, как сделать так, чтобы Мерсер где-то гнил в канаве, ну а заодно вернуть удачу Гильдии, раз я уже связалась с ней.

- С этим сложнее, – сникла Карлия.

- Давайте решать проблемы по мере их поступления, – зазвучал глас холодного разума в лице Энтира. – Сейчас нужно вернуться в Гильдию и показать Бриньольфу и остальным, что за фрукт – этот Мерсер. А потом видно будет. Все сложится.

Трое собеседников мага выразили молчаливое согласие.

Им пришлось просидеть в Винтерхолдской таверне еще почти неделю, пока Валентина окончательно оправилась. К тому времени перевод дневника Галла был тщательно законспектирован Энтиром, а Нируин умудрился договориться с заезжим торговцем о том, чтобы в его компании добраться до Айварстеда.

Выезжали из города ранним утром, в разгар непогоды. Валя вообще сомневалась в том, что в Винтерхолде хоть иногда бывает хорошая погода. Заметенный снегом, продуваемый со всем сторон ветрами, малолюдный городок выглядел уныло и даже жалко.

- И как здесь только люди живут, – сказала себе под нос Валентина, но ее услышал Энтир.

- Магам так даже удобнее, – ответил босмер, подсаживая женщину в повозку, – меньше людей – меньше любопытных носов, а значит и меньше проблем.

Валя поплотнее закуталась в плащ и пожала плечами. Нируин запрыгнул в седло единственной оставшейся у них лошади.

- Поехали, Бьорн? – спросил вор у торговца.

- Поехали, – норд с кряхтением устроился в повозке, подождал, пока Карлия и Энтир присоединятся к Вале и понукнул мохнатого мерина.

Если бы не история с Мерсером, дорога до Айварстеда могла бы показаться даже веселой. По мере продвижения на юг погода наладилась, вокруг ощутимо потеплело и почувствовалось дыхание весны, вступающей в свои права.

Между булыжниками тракта пробивалась молоденькая светло-зеленая травка, которой еще было суждено прочувствовать последние морозы. Склоны гор тоже постепенно покрывались свежей зеленью, а воздух наполнялся птичьим щебетанием. Днем солнце припекало настолько, что путники складывали надоевшие плащи на дно добротной повозки Бьорна. А Нируин даже рискнул окунуться в ледяную реку.

Природа ликовала, а лица четверых путешественников становились все мрачнее и напряженнее. Валентина то и дело сетовала на низкую скорость передвижения, хотя и понимала, что в этом мире быстрее можно только лететь. Ее пугало то, что она может уже не увидеть Пушка, которого Мерсер пригрозил отравить при их с Валей памятном расставании; пугало, что они потеряли очень много драгоценного времени и неизвестно, какие сюрпризы их ждут по возвращении в Рифтен.

- Предлагаю не останавливаться на ночлег, а двигать в город, – Карлия со свойственным только ей изяществом забросила на плечи рюкзак, от чего тут же стала похожей на горбунью.

Она не расставалась с колчаном, полным стрел, и красивым резным луком, по которому то и дело пробегали синеватые искорки. Нируин также был вооружен до зубов, и если раньше оружие покоилось под лавкой в телеге, то теперь, когда предстоял пеший переход, он нацепил все на себя. Лук, стрелы, два кинжала, длинный меч с изогнутым лезвием, перевязь с метательными ножами – по сравнению с босмером Валя чувствовала себя голой, имея за душой лишь один сталгримовый клинок. Радовало женщину лишь то, что куртка из дубленой кожи, выданная ей Тониллой, по прежнему была при Вале, а также жажда мести и воля к победе. Сейчас ее не тревожили даже талморцы, которые, по словам местных, рыскали неподалеку.

Предложение данмерки было поддержано всеми, и четверо путников двинулись вперед по тракту, в Рифтен.

Шум стремительного ручья дополнял картину благодатной весенней ночи, когда Валентина и ее спутники остановились передохнуть. Стоянку устроили прямо рядом с дорогой, дальше в лес земля была слишком сырой, чтобы спать на ней. С ветки на ветку перелетела крупная ночная птица, чей силуэт резко выделялся на фоне густо-синего неба, кое-где подернутого необыкновенной золотистой дымкой. Такое небо Валя видела только в Скайриме. Женщина сидела на дереве, поваленном грозой, и любовалась небесами, когда треск кустов привлек ее внимание. Карлия и Нируин синхронно натянули луки, вглядываясь в лесной мрак, а Энтир, сморенный дорогой, оглушительно всхрапнул. Неожиданно заострившиеся черты лица босмера-вора разгладились и он улыбнулся.

- Валли, смотри!

Но Валентина уже все увидела и вскочила со своего бревна.

Из кустов вывалился худой и ободранный пес, который мог бы быть белым, если бы не слой грязи, налипший на шерсть.

- Пушок!

У Вали невольно слезы полились из глаз, так она обрадовалась встрече с собакой. А пес отвечал хозяйке взаимностью: виляя хвостом, Пуш принялся облизывать женщину, прикусывая ей нос и уши, царапая когтями руки и ноги.

- Убежал таки, – прошептала Валя, обнимая собаку, – убежал, мой хороший.

Находке тут же отвалили львиную долю ужина, состоящего из жареных свежепойманных кроликов и хлеба. Сытно поев, Пушок растянулся возле Валентины, а женщина принялась выбирать палки и репей из шерсти пса.

- Может, это добрый знак? – Нируин задумчиво наблюдал за идиллией, прислонившись спиной к дереву.

- Все может быть, – подняла глаза на босмера Валентина.

Карлия уже крепко спала рядом с Энтиром, которого даже появление Пушка и связанный с этим шум не разбудил. Нируин вызвался подежурить и, теперь, опустился на землю рядом с Валей.

- Думаешь, у нас все получится? – со